Страница 18 из 25
– Президент Путин, отвечая на нападки западной общественности, часто говорит о том, что народ России сам выбрал для себя свободу, и никто не собирается от этого выбора отступать. Между тем, если посмотреть программы политических партий, можно увидеть, что партий, активно защищающих свободу, частную жизнь и неразрывно связанные с ними права собственности, в стране фактически нет. Администрация президента известна своим активным участием в конструировании политической среды России. Будет ли она предпринимать усилия по формированию в стране настоящей правой партии?
– Знаете, может быть, одна из исторических бед России состоит в пренебрежении ценностями частной жизни и частной собственности. Подсознательный коллективизм российских людей использовали самые разные силы – от монархистов до большевиков. Последствия этого видны до сих пор. Многие партии просто опасаются говорить о защите частной собственности, симметричной защите государственной.
Общая тенденция такова, что со временем каждая должность будет замешена работником, недостаточно компетентным для выполнения своих обязанностей. Всю работу выполняют те служащие, которые еще не достигли своего уровня некомпетентности.
Кроме того, программные цели значительной части политических сил невнятны, их идеология смазана, у них нет собственного лица. Политическая элита у нас не структурирована. Недостаток нормальной правой идеологии плодит суррогаты и предрассудки. Подчас политик из правого лагеря может сказать (а то и сделать) такое, что не снилось радикальному левому. Посмотрите, как повели себя многие из тех, кто относит себя к правому спектру, в ходе так называемой монетизации льгот. Никто из них ясно не сказал, что замена льгот деньгами – одно из самых примитивных условий первоначального развития рынка.
Наличие нормальной правой партии – системообразующая вещь. Нет вразумительных правых – нет ни центра, ни левых. Но появится такая партия только при наличии людей, объединенных истинно правыми ценностями, а не желанием пролезть в Думу. Не исключаю, что одним из плацдармов для развития правой идеологии могла бы стать и соответствующая фракция в «Единой России».
– СМИ любят муссировать тему борьбы разных элитных группировок, в том числе в администрации президента. Между тем представляется, что страна сегодня недостаточно сильна, чтобы позволить себе борьбу внутри элиты. Возможна ли в ближайшие годы консолидация российской элиты и если да, то на какой платформе?
– Если мы не сумеем консолидировать элиты, Россия может исчезнуть как единое государство. С географических карт были смыты целые империи, когда их элиты лишились объединяющей идеи и вступили в смертельную схватку. Консолидация российской элиты возможна только на одной платформе – для сохранения эффективной государственности в пределах существующих границ. Все остальные идеологемы вторичны. За последние годы удалось укрепить единство государства, обеспечить должную стабильность для экономического роста. Но если расслабиться и отдаться на волю волн, последствия будут чудовищными. Распад Союза может показаться утренником в детском саду по сравнению с государственным коллапсом в современной России. И тогда уж плохо будет всем, в том числе нашим ближним и дальним соседям.
В современном российском обществе – компрадорские элиты. Они представляют крупный частный сектор, олигархов и связанную с ним политическую верхушку. А все остальное – персонал, обслуживающий интересы экономических элит. Людей, которых волнует судьба России, много. А вот элита если и разделилась, то на тех, кто готов присягнуть возможному кандидату, предложенному Вашингтоном, и тех, кто это сделает при определенных обстоятельствах. С идеологической точки зрения между ними нет противоречий, но интересы, естественно, сталкиваются. И не будет между ними никакого примирения даже перед лицом угрозы распада России («Труд», 23.04.2005).
Что касается борьбы группировок в администрации, то это один из расхожих политологических штампов. Последние пять лет в аппарате президента существует лишь одна группа. Это команда тех, кто помогает президенту исполнять его конституционные полномочия. Конечно, у нас работают люди, прошедшие разный жизненный путь, имеющие разные корни и круг общения. Взгляды людей по отдельным вопросам также могут различаться. Это хорошо. Мы не ЦК КПСС и не пропагандируем единомыслия. Главное – не утратить критичность по отношению к себе, не опуститься до примитивных управленческих схем, забыв об истинных целях государственной деятельности. ‹…›
– Накануне президентских выборов 2000 года аналитики писали, что в России каждые выборы связаны с риском пересмотра самих основ общественно-политического устройства страны. Сохранится ли этот риск к 2008 году? Какие другие серьезные политические риски 2008 года вы видите?
– Несмотря на стабильное развитие нашего государства в последнее пятилетие, риск резкого изменения вектора развития страны сохраняется (при том что серьезной угрозы основам политического устройства страны, на мой взгляд, не существует). Он, конечно, значительно меньше, чем в 1996 году. Но и сегодня остаются серьезные проблемы, способные раскачать общество и привести к серии общественных катаклизмов. Это терроризм, бедность, преступность.
Кроме того, история России показывает, что сам по себе легальный переход власти у нас почти всегда был непростым. ‹…› Поэтому основной риск – дестабилизация общественной жизни, возникшая вследствие актов террора и грубых экономических ошибок и проходящая на основе масштабной драки элит. Она ведет к переделу собственности, возникновению региональных барьеров, сепаратизации общественной и хозяйственной сфер. ‹…›
– «Дело ЮКОСа» подняло волну разговоров, с одной стороны, о нелегитимности крупной промышленной собственности, приватизированной в девяностые годы, а с другой – о слабой защищенности прав собственности в России вообще. На ваш взгляд, существует ли проблема легитимности собственности, надо ли прилагать особые политические усилия для ее решения? И как решать безусловно существующую проблему слабости прав собственности?
– Не понимаю, что означает «легитимность собственности». Такого понятия в праве нет. Более того, вопреки распространенному мнению неправильно, на мой взгляд, говорить и о слабой защищенности права собственности по нашему законодательству. Гражданский кодекс и другие законы в сфере гражданского права сегодня у нас одни из самых современных в мире. Проблема, очевидно, в другом. Во-первых, нашим отношениям собственности не хватает стабильности. Норма права есть, а спокойствия нет. Вот корень всех опасений. Справедливости ради еще раз напомню, что проблема неуважения к собственности – одна из исторических российских проблем. Приватизация девяностых годов была революционна, проходила быстро, правила менялись и были не всегда продуманны. Отсюда обеспокоенность: придут и отнимут под надуманным предлогом. Надо закрыть эти опасения юридически корректным способом.
Когда о монархе говорят, что он добр, значит, он ни к черту не годится.
Во-вторых, существует явная неудовлетворенность деятельностью судебной системы. Советская система защиты права собственности в суде была однобока и недоразвита, российская только становится на ноги. Вредную роль в ее развитии сыграли и отдельные коммерческие споры, когда на защиту интересов враждующих бизнес-групп бросались все возможные ресурсы, начиная от властных и заканчивая, что греха таить, денежными. С этим необходимо кончать. «Рынок правосудия» должен быть полностью свернут. Сегодня это понимают все, кто участвовал в его формировании. Возник общественный консенсус в отношении ценности суда для всех. Теперь главное – соблюдать правила приличия, не пытаться влиять на ход принятия решения. Независимая судебная система нужна всем – и власти, и бизнесу, и отдельному гражданину.