Страница 109 из 132
Несколько долгих мгновений Ник скептически смотрел на разъяренную женщину. Потом он улыбнулся, и впервые за этот вечер его улыбка была совершенно искренней. В течение последних недель он думал о том, как бы ему поприличнее закончить отношения с Адель Паккард. Сейчас она сама дала ему прекрасный повод для этого.
— Это приказ? — спросил он негромким спокойным голосом.
— Да, вне всякого сомнения, и ты подчинишься! Ник, не переставая улыбаться, произнес:
— Моя дорогая, ты по праву можешь требовать, чтобы твой младший брат не встречался больше с Кей, но здесь ты не на того напала. Я никому не позволю помыкать собой, тем более женщине. Даже такой красивой, как ты. — Он дотронулся до ее покрасневшей щеки, пожелал ей спокойной ночи и пошел прочь.
— Подожди! Ник, — Адель поймала его за руку. — Ты не уйдешь!
— Ошибаешься, Адель. — Ник отодрал ее пальцы, вцепившиеся в рукав его смокинга. — Именно это я и делаю. — И он направился к выходу.
— Ты негодяй! — визгливо закричала Адель Паккард. — Ты гнусный негодяй! Вернись сюда немедленно!
Ник не спеша шел к двери. Охваченная паникой, Адель хотела побежать за ним. Но гордость не позволяла ей поступить так. Она была Паккард. Не пристало ей валяться в ногах у вульгарного владельца салуна.
— Тогда поди прочь и никогда больше не возвращайся! Тебе не место в моем доме. Ты дрянь, Мак-Кейб! Подонок из Барбари-Коуст! Таким ты всегда был, таким и останешься! Убирайся прочь с моих глаз!
Ник ничего не ответил.
Он ушел из гостиной, а Адель продолжала выкрикивать ему вслед проклятия. У дверей он спокойно взял свою накидку и цилиндр и вышел из особняка. Уезжая, Ник даже не обернулся. Он не ощущал никакой утраты. Он не чувствовал ничего, кроме облегчения.
Приходя в себя, Ник откинулся на сиденье экипажа в раздумьях о том, как он проведет остаток вечера. Он зажег сигару, медленно раскурил ее и подумал, что ему не помешал бы хороший ночной отдых. Обычно по вторникам вечера в «Карусели» бывали спокойными. Ему не обязательно торчать внизу.
Ник отбросил выкуренную сигару, когда экипаж подкатил к «Золотой карусели». Он перекинул накидку через руку, нахлобучил на голову цилиндр и ступил в темноту улицы.
Уже на тротуаре перед клубом он услышал доносящиеся изнутри крики и свист. Ник толкнул тяжелую кожаную дверь и зашел в помещение. В мраморном вестибюле было не протолкнуться. Озадаченный, Ник протиснулся сквозь толпу и сразу понял, почему люди стояли, — все столики были заняты.
Клуб был переполнен. Забит до отказа. Оставалось лишь немного места для стоящих посетителей. Толпа шумела и бурлила. Они хлопали, свистели и приветствовали кого-то громкими возгласами. Всюду царило необычное возбуждение.
Оркестр играл, но бармены не обслуживали публику. Певцы не пели. Официанты выжидали. И наблюдали за кем-то. Глаза всех были устремлены вверх.
Ник поднял прищуренные глаза к золотой карусели и ее наездницам. Мерцающая позолота, вспыхивающие блестки, выставляющая себя напоказ плоть — все было как обычно.
А потом он увидел ее верхом на коне.