Страница 2 из 138
Народ ответил приветственными кликами, но не слишком уверенно, и зычный голос продолжал вещать:
— А посему герцог решил отныне взимать с вас удвоенные налоги. И мы явились забрать то, что вы нам задолжали!
Приветствия сменились ошеломленным безмолвием. Перла, съежившаяся на земле, оторвала взгляд от собственных пяток и посмотрела на жителей, сгрудившихся позади. Большинство уже стояло на коленях, теперь их примеру последовали и все остальные. На обращенных вверх лицах читалась мольба.
Только брат Перлы, Марко, вышел вперед. Пройдя мимо сестры, он в одиночку встал перед герцогом и сказал:
— Государь, такое нам не по силам! Мы и так уже отдаем тебе большую часть улова. На что же мы жить-то будем?
Перла осторожно глянула из-под рук и увидела прямо перед собой герцога. Его конь беспокойно перебирал копытами. Стремена были отделаны узорчатым серебром, чепрак и поводья украшены бахромой, а за спиной толпилось столько всадников, что Перла и пересчитать не надеялась. Она стала прикидывать, куда ей бежать, когда все они ринулся вперед.
— Ну так ловите рыбы побольше, — проговорил герцог сквозь зубы и махнул рукой.
Его рыцари тронули коней и порысили вперед. Какое-то мгновение брат Перлы стоял в прежней позе — ноги широко расставлены, в одной руке шапка, другая вытянута в умоляющем жесте. Потом и он шарахнулся назад и упал на колени.
Рыцари рассеялись по деревне, и начался грабеж.
Перла, низко пригибаясь к земле, бросилась бежать в сторону ближнего леса.
Когда они удалились, увезя все подчистую, а сумевшие удрать женщины и девушки вернулись к своим разоренным домишкам, жители собрались все вместе, как обычно собирались по вечерам. Зажгли костер под защитой утеса и принялись готовить еду из того, что у них осталось.
Перла крепко обнимала сестру, которой не удалось сбежать от налетчиков. Люди герцога поймали ее и малышек, и, вымаливая им жизнь, она позволила себя обесчестить. Теперь она без конца повторяла, что спасла своих девочек. Те знай всхлипывали, утираясь юбчонками, а муж старательно обходил ее взглядом.
Эркюль, за которого прочила Перлу сестра, сидел с другими мужчинами позади Марко. Эркюль не сделал сегодня вообще ничего, даже не возвысил голос в бесполезной мольбе, как брат Перлы.
Она опустила глаза и еще теснее прижала к себе сестру.
Сгустились сумерки, и лишь свет костра отгонял тьму. Обычно, когда они вот так собирались, деревенские лакомились вином, беседовали и смеялись, пели старинные песни и вспоминали случаи из минувшего. На сей раз все было иначе. Люди хмуро жались к огню, обдумывая случившееся.
— Нельзя тут оставаться, — сказал кто-то, и ответом ему было одобрительное ворчание с разных сторон.
— А куда идти-то? — возразил другой голос. — Всюду сыщется кто-то навроде нашего герцога.
Перла стиснула плечи сестры, начиная сердиться. Не по чину женщине высказываться прежде, чем успеют выговориться мужчины, но сколько можно слушать всякие глупости? Одни предлагали спрятаться, другие — бежать неизвестно куда, третьи — сменить рыбацкий промысел на что-то другое. Старый Джунио, к примеру, вовсе заявил:
— А станем-ка мы пиратами.
И тогда поднялся Марко. Он был невысок ростом, но очень широкоплеч, а гребля и забрасывание сетей наделили его бычьей силой. Сердечко Перлы забилось чаще: как отважен ее брат! Как разумен! Сейчас он произнесет слово, которое положит конец всем пререканиям, даст на все вопросы ответ!
Когда он встал, все разговоры и вправду умолкли. Марко здесь уважали.
Он сказал:
— Надо нам взять еще один богатый улов, прежде чем наступит зима. В этом году герцог сюда не вернется. Он полагает, что обобрал нас до нитки. И если мы еще раз вытащим полные сети, все будет наше и этот улов поможет нам выжить.
— Рыба уже ушла, — проговорил кто-то из стариков. — В это время года рыба у наших берегов ловится плохо.
— Это у наших, — ровным голосом продолжал Марко. — И южнее, где рыбачат все остальные. Но на севере, где берег поворачивает к востоку, всегда ходят несметные косяки.
Люди принялись возбужденно переговариваться. Резкий возглас прервал общий гул:
— Слишком опасно!
— Не зря то место называется Драконьей пучиной, — сказал кто-то еще, и на сей раз голос был женским.
Перла удивленно оглянулась и увидела, как, придерживая юбку, поднялась одна из рыбачек.
Тут встал Эркюль.
— Другие рыбачьи флотилии вправду избегают соваться в те воды, — заявил он. — Но я слыхал, будто рыбы там и вправду полно. Хотя и рифов тоже хватает.
И он покосился на Перлу — убедиться, что она все видела и слышала. Даже грудь слегка выпятил.
— Тот мыс подвержен жестоким штормам, — хрипло выкрикнул зять Перлы. — А под утесами, сказывают, бушует водоворот. И течения там скверные. Поэтому в ту сторону никто и не суется!
— И небось не без причины на много миль от северного мыса нет ни одной деревни!
Марко стоял подбоченившись, ожидая, пока стихнет гвалт. Как только сделалось тихо, он сказал:
— Ну конечно, проще ведь взять рыбацкие ножи, багры и остроги, напасть на герцога и его рыцарей и отбить у них нашу рыбу.
Он пожал плечами и улыбнулся.
Никто ему не возразил. При свете костра Перла хорошо видела, как они переглядывались и опускали глаза. И рыбаки, и их жены. Потом воцарилась долгая-долгая тишина.
И Марко сказал:
— Стало быть, обловим Драконью пучину.
Зять Перлы воздел руки над головой и отступил прочь, назад из общего круга.
— Нет уж, — сказал он. — Это без меня. У меня жена и дети, знаете ли. Лучше уж я в лесу жить с ними стану.
Марко огляделся, его взгляд был точно сеть, раскинутая над головами.
— Ну? — спросил он. — Еще трусы есть? Кого еще пугают слухи и бабкины сказки?
Какое-то время люди молчали. Мужчины переглядывались, кто-то покачивал головой. И тогда Перла вскочила на ноги.
— Я с тобой, Марко! Если больше никто не отважится, с тобой пойду я!
Марко широко улыбнулся ей и протянул руку.
— Есть тут, — зычно спросил он, — кто-нибудь храбрее этой девчонки? А, мужики? Позволите девочке подавать вам пример?
— Я с тобой! — первым крикнул Эркюль.
После этого остальных как прорвало.
— Я! Я!
— Я с тобой!
— И я тоже иду!
Почти каждый — за очень небольшим исключением — рвался вперед. Но когда отгремел первый восторг, люди начали оглядываться и переминаться, а на лицах появилась печать заботы.
Марко с улыбкой оглядывался, положив руки на бедра.
— Вот и хорошо, — сказал он. — Завтра и отплываем. Туда не меньше двух дней ходу.
— Красиво-то как, — пробормотала Перла, вздрагивая от холода.
Перед ними раскинулось побережье. В северной стороне вода густо синела. На мелководье синева становилась бледнее, а сам берег очерчивала дуга кремового песка. Ветер дул с запада, но мыс загораживал ему дорогу, и берега достигали лишь мелкие безобидные волны. В неглубокой сине-зеленой воде видны были скалы. Лодка как раз проходила над одной из таких. Угловатый камень густо оброс водорослями, они колыхались, а среди них так и сновали рыбешки.
А вот широкое лукоморье было совершенно пустынно. Ни деревеньки, ни единого домика, нигде ни дымка. Только с одной стороны, точно сторожевая башня, громоздился утесистый мыс. Со стороны суши к нему примыкали крутые зеленые склоны, а дальше вздымался увенчанный снегами горный хребет.
И по всей длине пляжа, там, куда прибой выносил обломки и мусор, валялись шпангоуты и бортовые доски разбитых лодок — деревянные останки, выбеленные солнцем и временем. Иные выглядели в придачу и обгоревшими. И взгляд, брошенный в прозрачно-синюю глубину, открыл Перле разбитую корму и обломок лодочной банки, выглядывавшие из песка.
И — полное безлюдье. Ни человека.
Кроме их, новоприбывших.
Над головами рыбаков с криком пронеслась чайка, и Перле на миг померещилось в ее крике что-то вроде предупреждения.