Страница 80 из 104
— Не томи! Так на сколько их хватит?
— Будет хорошо, если их хватит тебе до конца недели.
Он посмотрел на нее, с трудом сдерживая смех, готовый перейти в плач.
До конца недели?
Он был готов к неприятностям, но слова Эдны сразили его наповал. Он заискивающе спросил:
— Эдна, что мне делать?
— Хорошо, — сказала она, — ты всегда можешь найти себе работу.
— Конечно, — горестно сказал он. — У тебя есть что-нибудь на примете? Этак на миллион долларов в неделю?
К его удивлению, она восприняла это всерьез.
— Чарльз! Не так много. Ты ведь ничего не умеешь. Двадцать, двадцать пять тысяч в день — это, я думаю, для тебя реально.
— Ты можешь мне найти такую работу? — спросил он.
— Да, интересно, сколько хотел предложить Тайко?
— Минутку! Ты хочешь сказать, что Тайко предлагал мне работу? Но я думал… я думал, что это просто клуб. Кажется, он назвал его обществом Неда Луда?
— Да, разумеется, — кивнула она. — Чарльз, как ты думаешь, для чего существуют клубы?
— В них объединены люди по интересам. Там они проводят свободное время.
— А что вы тогда называете финансовой компанией?
— Ну, это фирма, которая что-то производит. Что-то, что можно продать.
Она фыркнула.
— Мы так не считаем. Есть соглашение, по которому всякая работа должна оплачиваться.
— Боже! — ахнул Чарльз Форрестер.
— Тайко был весьма удивлен твоими действиями, Чарльз. Не знаю, может быть, даже рассердился. Но я не думаю, что он снова тебе что-то предложит.
— Скорее всего, — мрачно произнес Форрестер, сожалея об упущенных возможностях.
— Человек Форрестер!
Голос джоймейкера напоминал сигнал утренней побудки в армии. Прошло несколько секунд, прежде чем Форрестер понял, что к нему обращаются. Затем он сказал:
— Минутку, машина. Эдна, если я понял правильно…
Но она глядела на него смущенно и резко прервала:
— Чарльз, дорогой, ты должен прослушать это сообщение.
— Человек Форрестер. Я имею приоритетное уведомление о личном визите!
— Да, но, Эдна…
— Чарльз, — сказала она, — пожалуйста, выслушай. Или… не надо. Я попытаюсь все растолковать сама. — Она смотрела вниз, на руки, стараясь не смотреть ему в глаза. — Я думаю, что нужно было рассказать тебе раньше. Я думаю, что это Хайнзи.
— Хайнзи? Марсианин? Тот…
Она извиняющимся тоном сказала:
— Я позвонила ему, дорогой Чарльз. Ты должен его впустить.
Глава 7
Когда Форрестер увидел лицо человека по имени Хайнзлихен Джура де Сиртис Майджор, то был в состоянии «готов ко всему». Что на самом деле означало, что он был в полной растерянности. Он не знал, как может повернуться разговор. Его сердце бешено колотилось, а руки дрожали, как будто он прикоснулся к змее. Глядя на него Эдна вытащила что-то из джоймейкера. Транквилизатор? Нет, скорее что-то стимулирующее, подумал Форрестер. Она закинула лекарство в рот и проглотила, после чего сказала:
— Привет, Хайнзи. Заходи. Я думаю, что вы с Чарльзом уже знакомы.
Форрестер взглянул на нее, затем повернулся к Хайнзлихену. Он нерешительно застыл в позе раздумывающей змеи, не зная, то ли пожать протянутую руку, то ли применить прием карате.
— Мы знакомы, черт побери, слишком хорошо.
Хайнзлихен зашел в комнату, и дверь за ним закрылась. Он остановился, изучая Форрестера, как музейный экспонат. Эдна развлекалась с освещением, и красно-желтые пятнышки бегали по его лицу. Они отлично соответствовали его личной цветовой гамме. Это был высокий и толстый мужчина. Волосы его были красноватого оттенка. Небрежно подстриженная рыжая бородка закрывала все лицо, за исключением носа, губ и глаз. Все это напоминало маску шимпанзе. Задумчиво подергивая себя за бороду, он внимательно разглядывал Форрестера, его руки, тело, положение ног, затем кивнул, словно подведя какой-то итог. Он снова взглянул на Форрестера и ткнув в него пальцем, рявкнул:
— Вот сюда я убью тебя. Сюда. В сердце.
Форрестер резко выдохнул воздух через нос. Что-то неприятное появилось у него внутри. Адреналин превратил его кровь в сосудах в разъяренный поток. Он открыл рот, но Эдна успела вмешаться:
— Хайнзи, дорогой! Ты обещал.
— Обещал? Что обещал? Обещал поговорить, вот и все. Ну так давай разговаривать.
— Но Чарльз всего этого не понимает. Сядь. Возьми выпей.
— Разумеется, я выпью. Выбери что-нибудь по своему вкусу. Но только быстрей, у меня на счету каждая минута. — Он развернулся к Форрестеру. — Ну? Ты хочешь разговаривать?
Форрестер вызывающе ответил:
— Твоя правда, черт побери, я хочу поговорить с тобой. Я не хочу пить. Сейчас, посмотри, ты… — он запнулся, не зная, как точнее выразиться. — Ладно, вот что я хочу знать, какого черта ты хочешь меня убить?
Марсианин опешил. Он взглянул беспомощно на Эдну, затем на Форрестера.
— Пот! Я не знаю! — сказал он. — На вечеринке ты наступил мне на ногу… И вообще, ты мне не нравишься. Почему ты задаешь такие вопросы?
— Почему? На карту поставлена моя жизнь!
Марсианин прорычал:
— Я думаю, что это была плохая идея. Медовая, я ухожу. Чем больше я на него смотрю, тем больше он мне не нравится.
Но Эдна взяла его за руку.
— Пожалуйста, Хайнзи, возьми. — Она подала ему бокал с пенящимся оранжевым напитком. Бокал напоминал по форме емкость для бренди. — Ты знаешь, что Чарльз только вышел из холодного сна. Мне кажется, он слишком медленно учится.
— Это его дело. А вот убить его — мое дело!
Но хотя марсианин и рассердился, выпил он с удовольствием. Девушка явно имела на него влияние.
— Да, но Хайнзи, дорогой, какое удовольствие в том, что ему ничего не известно?
— Триммер! — проворчал Хайнзлихен. — Именно в этом. Я не сомневаюсь, что многие важные вещи теряются из-за того, что убийство приходится совершать по определенным правилам.
— Хорошо, Хайнз, может, ты и прав, но есть еще такая вещь, как честная игра. Я думаю, что Чарльзу неизвестны все его права.
Марсианин покачал головой.
— Это тоже не мое дело. Пусть пользуется джоймейкером и тогда узнает все, что ему нужно.
Хотя Эдна подмигнула Форрестеру, тот не почувствовал уверенности. Но зато она полностью успокоилась.
Эдна откинулась на спинку дивана и, прилаживаясь к бокалу, подсказала:
— Будет красивее, если ты сам все объяснишь Чарльзу. Расскажи ему о том, что ты собираешься делать, ладно?
— Ладно, думаю, что все будет в порядке. — Марсианин опрокинул бокал и, немного подумав, сказал: — Все просто. Я хочу все сделать хорошо: буду бить его ногами, пока не сломаю грудную клетку, пока ребра не проткнут сердце. Будет много боли, но мозг останется нетронутым, разумеется. Придется ему больше заплатить, но зато какое я получу удовольствие! Это всегда недешево. — Затем лицо его прояснилось. Ведь борода сильно скрывает мимику. — Кстати, — добавил он. — Возможно, я не буду ничего оплачивать. Я разговаривал с адвокатом, и он сказал, что Форрестер кой-чего не предпринял, и я могу оспорить счет. Но это не имеет значения. Чёрт побери, деньги есть деньги.
Форрестер задумчиво кивнул и присел.
— Я, наверное, все-таки еще выпью, Эдна, — сказал он.
Вдруг неожиданно он осознал тот факт, что сейчас абсолютно спокоен.
Причиной этому послужило то, что во время речи марсианина, он тоже решил пошутить. Хотя Хайнз вовсе не намерен был смеяться. Действительно, когда он рассказывал о том, как будет убивать Форрестера, то выглядел искренним. Но в жизни нельзя оценивать всех последствий собственных решений. Иногда приходится думать, что фишки пластиковые не стоят ничего, чтобы не поддаться панике в игре.
Именно факт, что все ставки были чрезвычайно важны для Форрестера, заставлял его притворяться весьма серым и безобидным.
Он взял у Эдны бокал и рассудительно произнес:
— Хорошо, расставим все по местам. Надеюсь, я вас правильно понял? Ты советовался с адвокатом, прежде чем попытался меня убить?