Страница 2 из 95
Несмотря на критические замечания специалистов относительно «неописуемого стиля» «Дока» Смита, необходимо отметить, что в послевоенный период своего творчества ветеран американской фантастики писал на гораздо более высоком и практически современном уровне. Для подобного вывода достаточно сравнить опубликованные в сборнике «Месть роботов» (сериал «НФ повести и рассказы англо-американских писателей», 1992 г.) новеллы «Месть роботов», «Тедрик» и «Лорд Тедрик». Первая из них относится к раннему периоду творчества «Дока» Смита (1934 г.) и сейчас представляет интерес скорее в качестве исторической реликвии, чем полноценного литературного произведения. Небольшой сериал о Тедрике, написанный в 1953–1954 гг., несомненно демонстрирует рост писательского мастерства Смита. Эти истории, немного наивные, но полные динамизма, читаются с неослабевающим интересом и имеют определенное значение в плане развития фантастического жанра. По-видимому, в цикле о Тедрике впервые изложена концепция незамкнутой временной петли, когда вмешательство из Будущего изменяет Прошлое, что, в свою очередь, переключает Будущее на другую линию времени.
Приведем еще одну цитату из «Справочника читателя научной фантастики», подводящую итог почти сорокалетнему творчеству «Дока» Смита:
«Никто, находясь в здравом уме? не назовет „Дока“ Смита великим писателем; он был наивен, не очень аккуратен и полностью лишен понятия о правильном построении фабулы. Он постоянно находился в ловушке собственного сюжета, который требовал непрерывного и все более напряженного действия, чтобы сохранить динамизм его книг. Но как создатель литературы „чистых приключений“ в рамках той наивной эпохи, в которой он жил и творил, Смит не был превзойден».
Итак — «Никто, находясь в здравом уме, не назовет „Дока“ Смита великим писателем…» Но я уже сделал это — в самом начале данной статьи! И хотя я готов согласиться, что Эдвард Элмер Смит действительно не был великим литератором, он, по моему мнению, был великим фантастом. Дело, как говорится, за малым — искупить в русском переводе его недостатки и усилить достоинства.
Открою читателям небольшой секрет нашей переводческой группы. Когда мы переводим Филипа Фармера, это — Филип Фармер. Его романы из цикла «Мир Реки» трансформируются с английского на русский почти «один в один»; нечего добавить, и нечего убавить. Потому что Филип Фармер — и фантаст, и литератор; этим сказано все. Столь же прямому и непосредственному переложению на русский поддается и дилогия Стерлинга Ланье об Иеро Дистине («Путешествие Иеро» и «Иеро не дают покоя»), и тетралогия Блиша «Города в полете», и романы Эрика Рассела.
Совсем иная ситуация возникает при работе с произведениями Энн Маккефри, с ее романами из Перинитской серии; многие, вероятно, читали их — «Полет дракона», «Странствия дракона», «Белый дракон» (изд-во «Артлик»), «Древний Перн», «Арфистка Менолли», «Отщепенцы Перна» и так далее. Здесь необходима глубокая переработка исходного авторского текста, иначе на русском эти вещи будут читаться как сентиментальные сказки для детей дошкольного возраста. Еще более глубокой переработки — фактически, на уровне пересказа — потребовал героико-эротический сериал Джеффри Лорда «Приключения Ричарда Блейда в иных мирах»; у этого автора все в порядке и с языком, и с гладкостью литературного стиля, однако фантазия бедновата — одни и те же коллизии кочуют из романа в роман.
Из вышеизложенного следует очевидный вывод — «Док» Смит будет хорош, очень хорош на русском языке, если его в процессе перевода осовременить, переписать нормальным языком и постараться сохранить не букву, но дух его романов. Что мы и попытаемся сделать, предложив российским любителям фантастики все сериалы и все лучшие вещи Эдварда Элмера Смита в шести-восьми томах.
В том первый включены лучшие повести «Дока» Смита, причем две новеллы, «Тедрик» и «Лорд Тедрик», объединены и переработаны мной в полнометражный роман «Кровавое Око Сарпедиона». Может быть, Смит сам написал бы его — проживи он лишние два-три года.
Мы, коллектив переводчиков, приступивших к работе над собранием сочинений Эдварда Элмера «Дока» Смита, посвящаем свой труд его памяти. Мы искренне надеемся, что через год этот автор будет столь же известен и любим в России, как Гамильтон, Андерсон и Гаррисон — его младшие современники, представители жанров фэнтези и «космической оперы». И пусть никто, находясь в здравом уме, не назовет великого фантазера «Дока» Смита плохим писателем с «неописуемым стилем»…
Михаил Нахмансон,
составитель и переводчик
Эдвард Элмер Смит
Кровавое око Сарпедиона
(автор М. Нахмансон)
Часть 1
Кузнец
1
Восточный небосклон светлел, наливался алым золотом, отодвигавшим чернильно-фиолетовый мрак ночи. Над снежными пиками древнего Ампассера, над бездонными ущельями, каменистыми склонами, остроконечными клыками скал и голубоватой толщей ледников вставало солнце. Звезды гасли друг за другом, растворяясь в его победном сиянии, и лишь одна из них — яркая, багрово-красная — продолжала упрямо карабкаться к зениту, не страшась наступающего дня.
— Критическая точка в развитии нашей цивилизации — здесь, именно здесь! — Скандос, хронофизик, коснулся ладонью экрана, на котором мерцали зеленые зубцы темпорального спектра. С минуту он пристально вглядывался в глубокий провал, уходивший за нижний обрез округлого глаза хроноскопа, потом выпрямил спину и повернулся к ассистенту. — Почему человек так глуп, Фурмин? Любое создание, любая тварь с самым примитивным мозгом, понимает: жизнь лучше смерти! Лучше радоваться свету и теплу, чем истекать кровью в отчаянии и мраке! И самые юные, цвет и надежда расы, должны приносить потомство, а не погибать на жертвенном камне во имя вымышленных богов! — Скандос снова посмотрел на экран, потом перевел взгляд на сверкающий прозрачный шар темпорального передатчика, высившийся в центре лабораторного зала. Устало прикрыв глаза, он тихо произнес: — И ведь это можно исправить… Одно путешествие туда, к этому кузнецу из древней Ломарры. Нигде в достижимом для нас промежутке времени нет другого человека, который занимал бы столь уникальную ключевую позицию!
— Да, верно, — согласился Фурмин. Запустив пальцы в свои густые рыжие кудри, перехваченные обручем из серебристого металла, он, морщась, глядел сквозь широкий оконный проем на полукруг солнечного диска, срезанного вершиной хребта, и багровую звезду над ним. — Можем ли мы позволить Тедрику встретиться со смертью — с ужасной смертью! — в тридцать лет, когда его огромные способности не реализованы и на десятую часть? Все так просто исправить… И этот удивительный метеорит, что попал ему в руки, наполовину облегчает дело… Однако, — со вздохом заключил Фурмин, — технология выработки настоящей стали будет открыта только через два века, другим мастером, в другой стране… — Он опять поморщился, словно от головной боли, и сильно потер виски. — Соблазн велик, учитель, но вы же знаете мнение Консулата… любое, даже самое незначительное вмешательство в события прошлого может привести к непредсказуемым и катастрофическим последствиям.
— Катастрофические последствия! — фыркнул Скандос, нахмурив брови. Его худощавая невысокая фигура внезапно напряглась как согнутый клинок рапиры, глаза раздраженно блеснули. — До истинной катастрофы осталось двадцать три года, что прекрасно понимают все специалисты, кроме ископаемых старцев из Консулата! Вот она — висит над нами словно топор над шеей обреченного! — он вытянул тонкую жилистую руку к окну, к багровевшей в небе звезде.
Фурмин покачал головой и осторожно, с какой-то трепетной нежностью коснулся плеча ученого. Его большая ладонь скользнула по рукаву просторной туники Скандоса, не то поглаживая его, не то успокаивая, будто обиженного ребенка.
— Я с вами, учитель, вы же знаете, — негромко сказал он. — И я выполню любой ваш приказ. Однако… однако каждый из нас рискует головой… и не моя в данном случае представляет главную ценность.