Префект

Омонье устало взглянула на настенный дисплей, грани которого сражались за ее внимание. Как подметил Дрейфус, почти на каждой отображались попытки Джейн сдержать обострение кризиса в отношениях между Блистающим Поясом и ультра. Грани дисплея напирали со всех стен, беспощадные, как шипы «железной девы».

– Заполучи я убедительные доказательства невиновности ультра, часть проблем решилась бы, – проговорила Джейн.

– Талия Нг помогает выявить того, кто подставил Дравидяна.

– Она что, на «Доспехах»? – удивилась Омонье. – Разве не обновляет софт в центрах голосования? Вантроллье попросила разрешить выдачу планшетов.

– Талия на задании, – подтвердил Дрейфус. – Но между установкой обновлений помогает мне.

– Умница, – с одобрением кивнула Джейн.

– Других в команде не держу.

– А я держу лишь умных полевых префектов. Не забывай, я очень ценю тебя, каким бы… неблагодарным занятием ни казалась порой твоя служба.

– Я целиком и полностью доволен своей службой в «Доспехах».

– Вот и прекрасно.

Повисла тишина.

– Джейн, раз уж зашел разговор, можно вопрос?

– Конечно, Том.

– Пожалуйста, ответьте откровенно. Мне столько придется перетряхнуть… Иные находки окажутся весьма неприятными. Хочу убедиться, что вы доверяете мне целиком и полностью.

– Да, конечно. Целиком, полностью, безоговорочно.

– Мне не стоит беспокоиться, что я где-то недоработал и в чем-то вас разочаровал?

– Откуда такие мысли?

– По-моему, вы мне доверяете. За допуск «Панголин», который вы дали, я очень благодарен. Теперь, как любой из старших префектов, я имею право не покидать анклав. Но я ведь полевой префект, хотя утекло немало воды.

– Ничего зазорного в этом нет.

– Знаю.

– Если бы не эта… штука у меня на шее, наверное, я бы тоже на задания летала.

– Это вряд ли, Джейн. Добровольно или принудительно вас перевели бы в штаб-квартиру, где вы принесете «Доспехам» куда больше пользы.

– А если бы я отказалась?

– Вас выслушали бы, но распорядились бы по-своему. В штаб префектов сажают, когда они на пике активности. Такова кадровая политика.

– Считаю, что ты наиболее полезен как полевой префект. Что на это скажешь?

– Джейн, я уже стар и слаб. Посыпались ошибки.

– Мне ни об одной не докладывали. – Джейн заговорила резко и настойчиво, словно прежде жалела его, а сейчас начисто отбросила снисходительность. – Ничего подобного слышать не желаю! Ты наш лучший префект. Пустыми комплиментами я не разбрасываюсь.

– Так вы доверяете мне?

– На этот вопрос я уже ответила. Иди и перетряхивай все, что хочешь. Полную поддержку гарантирую.

Глава 9

Чем дальше углублялась Талия в анклав, тем ярче становилось красноватое сияние. На его фоне хлыст-ищейка выглядел нервной черной загогулиной. Робот-сопровождающий сломался, но четко объяснил, куда идти. Талия стиснула тяжелый цилиндр, прибавила шагу и вскоре попала на большую сцену. Нет, это балкон с перилами, до противоположной стены метров сто, не меньше. Стена была разделена на ярусы, те состояли из отсеков – подробнее в кроваво-красном свете не разглядишь. Над головой чернильная мгла – поди угадай, какой высоты потолок.

У ног ерзал хлыст-ищейка, оценивая новое место.

– Спокойно! – шепнула Талия. – Останься в первой защитной позиции.

Тут неизвестно откуда донесся низкий голос:

– Говорит Орсон Ньюкерк. Добро пожаловать, Талия. Простите за недоразумение с сервороботом.

– Гражданин Орсон Ньюкерк, я вас не вижу, – отозвалась Талия, повысив голос.

– Извиняюсь. Не встретить гостью – чистейший моветон. Просто я давным-давно не функционировал автономно, и возникла проблема с разъединительным клапаном. Она уже решена, и я спускаюсь. Буду через минуту.

– Уже спускаетесь? – повторила Талия, глядя в потолок.

– Талия, много ли вы о нас знаете? – спросил Ньюкерк бодро и игриво.

– Знаю, что вы не хотите конфликтовать с «Доспехами». – Талия надеялась, что уклончивый ответ замаскирует ее невежество.

– Вот и славно. По крайней мере, ничего плохого не слышали.

У Талии заныла шея.

– Я должна была слышать плохое?

– У нас много недоброжелателей. Люди считают, что используемый нами уровень абстракции слишком высок – а это неправильно или даже аморально.

– Я прилетела не судить вас, а скорректировать программное обеспечение.

Теперь Талия что-то разглядела – световое пятно, спускавшееся к ней из мглы. Наконец Орсон Ньюкерк появился в поле зрения – прямоугольный стеклянный ящик, не больше чемодана, скользивший по едва различимой нити.

«Как бюст или поясной портрет, – решила Талия. – Голова, верхняя часть туловища и… все».

Ниже ребер ничего не было. Ни рук, ни плеч – лишь голова, торс, утопающий в поясе жизнеобеспечения, и сзади мягкий поддерживающий каркас.

– А говорят, у нас лишь головы, – беззаботно вещал Ньюкерк. – Ошибка грубейшая! Жизнеспособность головы может обеспечить каждый, но без гормональной среды не добиться ничего хотя бы отдаленно напоминающего богатую текстуру человеческого сознания. Мы дети химии, а не электросхем. Поэтому оставляем максимум тела, избавляясь от ненужного. Представьте, у меня до сих пор есть железы. О человеке судят по железам.

– У вас все железы? – спросила Талия, вглядываясь в усеченное туловище.

– Перемещение и перераспределение – вот мои помощники! Если вскрыть меня и вас, станет ясно, что такое рациональное использование пространства.

Голова Ньюкерка оказалась вровень с головой Талии, и ящик остановился.

– Не понимаю, – призналась Талия, вспоминая гулкий, пропахший плесенью тоннель. – Зачем вам это? Неужели места не хватает?

– Не места, а ресурсов, – с улыбкой уточнил Ньюкерк.

Если абстрагироваться от остального, его молодое лицо казалось вполне привлекательным. Белые, за исключением точек-зрачков, глаза безостановочно моргали, как у человека с сильным REM-расстройством.[2]

– Ресурсов? – переспросила Талия.

– Приходится соблюдать режим жесткой экономии. В Си-Таке живет более миллиона человек. Будь у каждого из них энергопотребность взрослого, мы растратили бы все средства на загрузку сети.

– Сети? – в очередной раз переспросила Талия, смутно представляя, к чему он клонит.

– Абстракция, конечно, – ответил Ньюкерк, удивленный, что это не очевидно.

– Но абстракции здесь нет. Мои очки не работают.

– Они не работали вне коллективной зоны. На ней многоуровневая защита. Понапрасну мы абстракцию не тратим.

– Где все, гражданин? – перебила Талия.

– Мы все здесь.

Вспыхнул свет, волной растекаясь от точки, которая находилась где-то далеко вверху. Талия увидела ярусы отсеков, в каждом стоял стеклянный ящик, идентичный тому, в котором жил Ньюкерк. «Внутри анклава такое не поместится», – подумала Талия, но тут же сообразила, что перед ней одна из взаимосвязанных «спиц», уходящих в невесомость.

– Зачем вы так с собой?

– Не о том спрашиваете. «Кого убить, чтобы стать такой же?» – вот чем нужно интересоваться.

– Спасибо, не хочу, – нервно улыбнулась Талия.

– Вы не понимаете, от чего отказываетесь.

– Допустим. Зато понимаю, что хочу сохранить тело. И возможность ходить и дышать.

– Что вам известно об абстракции? Если пробовали ее до того, как стать префектом, воспоминания уже наверняка стерлись. Это как небесные врата, видимые между облаками: раз – и закрылись.

– Я пробовала абстракцию. Пока не вступила в «Доспехи», у меня были имплантаты.

– Пробовали, и только. Но лишь в Си-Таке вы испытаете блаженство полного погружения.

Талия глянула на противоположную стену, на ярусы ящиков – бесконечный парад бюстов.

– Они ведь далеко отсюда? Ну, мысленно? Они явно не о Си-Таке думают.

– А зачем им? Мои люди – единственные реальные граждане Блистающего Пояса, единственные, кто живет в нем по-настоящему. Они мысленно там, Талия, рассредоточены вокруг Йеллоустона. Невидимый хор, поющий о теле электрическом. Истинные ангелы.

2

REM-расстройство – расстройство сна, при котором человеку снятся кошмары, а его сон характеризуется резкими движениями тела.