Бунт марионеток

«Если я захочу убежать отсюда без согласия сестрицы — не так-то просто это будет сделать…»

И тут она заметила двух скачущих мальчуганов, вооруженных короткими шпагами и маленькими, явно сделанными специально для детских рук арбалетами.

За ужином вчера сестра показывала Ласси своих сыновей. Старшему Фаро, кажется, исполнилось уже четырнадцать лет, а младшему — Нуни было двенадцать, но в играх и в затеях он, похоже, немногим уступал старшему брату.

Вечером, за праздничным столом, среди множества горящих светильников и сверкающих одеяний взрослых мальчики показались Ласси очень скованными, чопорными и, пожалуй, застенчивыми. Глаз на Ласси они не поднимали и то и дело поглядывали в сторону матери, очевидно, опасаясь совершить какую-либо оплошность и ожидая возможной выволочки. Сейчас же, гарцуя на стройных гнедых лошадках и беззаботно смеясь, к ней приблизились два отчаянных сорванца, в которых она с трудом признала вчерашних застенчивых мальчиков-пажей.

Ласси поймала на себе жгучие любопытные взгляды мальчуганов и сообразила, что гости в замке, видимо, бывают не часто и каждая встреча с новым человеком для детей праздник, полный новизны и таинственности. А встреча с ней была праздником вдвойне: как же, приехала тетя из самого Кароса, причем, тетя еще юная — моложе их матери почти на десять лет — и красивая. «Конечно же, — не без удовольствия подумала Ласси, — оба юных оболтуса с чисто мальчишеской непосредственностью уже вчера за ужином успели влюбиться в меня с первого взгляда. А теперь поспешат выказать тетушке свою любовь и преданность…»

И Ласси не ошиблась. Отвесив ей изысканные поклоны, мальчишки спрыгнули с лошадок, бросили поводья подбежавшему конюху и начали с ходу, что называется, беситься точно козлята. Они выхватили из ножен свои короткие, детские шпажки, — по счастью, как успела заметить Ласси, лезвия шпаг были тупые и с шишечками на конце, — и, встав в позицию, с таким ожесточением стали фехтовать и бегать вокруг, что Ласси испугалась за них:

— Стойте! Остановитесь, храбрецы! В присутствии дамы не дерутся!

— Тетя, мы не деремся, — поспешил заверить Фаро. — Это обычная разминка перед занятиями с учителями.

— Да! — подтвердил Нуни, пряча шпагу в ножны. — Обычная разминка. Мы каждое утро ездим верхом, фехтуем и стреляем из арбалетов.

— Молодцы! — похвалила Ласси. — Из вас получатся хорошие воины, храбрые рыцари! От похвалы оба быстро покраснели и задрали носы, напустив на себя безмерную важность и значительность. Однако хватило им важности только на мгновение. Нуни тут же сорвал с плеча свой арбалет и выпустил стрелу в пролетавшего над ним ворона, но промахнулся.

— Мазила! — пренебрежительно заметил старший братец, однако сам стрелять не стал, а проследив за слугами, которые бросились на поиски улетевшей стрелы, повернулся к Ласси и сказал:

— Тетя будет играть с нами? Мы покажем вам все башни стен крепости.

— А еще на южной стене у нас есть тайник, — поспешил вставить свое слово Нуни. — А еще мы знаем, где начинается подземный ход, ведущий из крепости к реке! Мы тебе его покажем. Он ведет прямо в пещеры под берег. О нем знают очень немногие. Мы сами его нашли! А в пещерах с потолка растут каменные сосульки! Там бежит вода, холодная, прямо страшно! И там летучие мыши! Их огромные стаи! И там темно! Без факелов и соваться нечего заблудишься, упадешь в расщелину и готов — ни рук, ни ног! Еще там есть железные решетки! А еще мы видели двери с медными засовами, только к ним пробраться трудно и они все равно заперты…

— Тетя, а правда, что в Каросе живет сто тысяч жителей, не считая рабов и лошадей?

— А дед, правда, самый могущественный человек на свете?

И не успевала Ласси отвечать на вопросы, как шли новые рассказы, сообщения и уточнения.

— А наш папа скоро победит вахцев, — без тени сомнения изрекал Нуни. — Он прикажет заковать их царя в цепи и пошлет его в подарок дедушке! Мне так мама говорила, верно, Фаро?

— Раз мама говорила, значит, так все и будет, — устало соглашалась Ласси, подумывая, как ей удрать от непоседливых мальчишек. Однако тут же следовали новые вопросы и рассказы о ребячьей жизни.

— Вон та, самая высокая башня, — шептал Фаро, приподнимаясь перед тетей на цыпочки, — называется Черная башня. Нас в нее не пускают. В эту башню никого не пускают, ни слуг, ни придворных. Я только два раза видел, как в нее входил отец. И еще туда иногда ходит старик Эхолк. У, старик Эхолк самый умный в крепости. Его приказы даже наша мать выполняет. Он наш учитель. Мы потом тебя с ним познакомим.

— А что же хранится в этой башенке? — улыбнулась Ласси.

— Мы не знаем, — честно признался Нуни. — Нам не говорят. Это страшная тайна!

— Верно, — хмуро подтвердил Фаро. — Тайна! Правда, наш конюх Глуи рассказывал, что в башне заперт злой колдун. Этот колдун однажды может вырваться на свободу. Тогда он превратится в огромного дракона, будет плеваться огнем и дымом и летать над миром. А мы этого колдуна все равно не боимся. Может, Глуи и сам не знает, что там в башне, — ведь его-то туда точно никогда не водили. Вот Эхолк — тот знает, но из него о башне слова не вытянешь. Не ваше это дело, говорит, и все. За такие вопросы, говорит, вполне можно головы лишиться, так-то вот…

— Я из своего арбалета за сорок шагов попадаю в яблоко! — хвастался Нуни.

— Я уже умею стрелять на слух! — вторил брату Фаро. — Мы и тебя можем научить!

— Молодцы. Молодцы. Обязательно научите, завтра же… — улыбалась Ласси. — Но только не говорите так быстро! Лучше по очереди говорить, сначала ты, а потом он. Иначе я не успеваю понять вас. Мы сегодня же осмотрим все те чудесные места, о которых вы рассказывали, но сначала мне надо отдохнуть и привести себя в порядок. Мальчики, вы не видели моих служанок? Где их вчера разместили?

Фаро уже открыл было рот, чтобы ответить на вопрос тети, но в это мгновение заскрипели и отворились тяжелые ворота, и во двор крепости въехал всадник в железных доспехах и довольно пыльном плаще из дорогого зеленого бархата. Он проворно соскочил с коня, бросил поводья подбежавшему слуге, отряхнул с плаща дорожную пыль и с улыбкой направился к Ласси и ее юным друзьям.

Вся светскость очень быстро вновь покинула братьев. С криком:

— Челард! Вернулся уже! — оба брата бросились навстречу приехавшему.

— Стой! — отмахнулся Челард от налетевших мальчишек. — Удачи и метких выстрелов, братья-разбойники! Как воевали? Потом доложите, а сейчас познакомьте-ка меня с вашей спутницей! Живо!

— Это Ласси! — в один голос выкрикнули братья. — Это Челард! Наш дядя, наш учитель и друг!

— Очень мило, — Ласси учтиво склонила голову. — Надеюсь, друг Фаро и Нуни согласится принять в число своих друзей и меня?

— О! Почту за великую честь служить вам, сударыня, — пробормотал Челард, несколько бесцеремонно разглядывая Ласси. Он что-то тихо сказал мальчишкам, щелкнул пальцами, и братья тут же куда-то пропали со двора крепости.

По мнению Ласси, со стороны братьев было не очень-то вежливым оставлять ее одну с этим Челардом, которого она видела впервые в жизни и еще не знала, чего можно от него ожидать.

Видимо, и сам Челард догадался о причинах замешательства собеседницы и натянуто усмехнулся:

— Я полагал, они уже успели вам надоесть, моя принцесса. Не волнуйтесь, я не разбойник и не шпион вахского царя, мальчишки же скоро вернутся, я отправил их к себе в мастерскую.

— Мастерскую? Разве вы не учитель? Или вы обучаете моих племянников какому-то ремеслу?

Челард улыбнулся:

— Нет, я не ремесленник. Хотя мальчишки кое в чем правы, я и в самом деле их наставник в некоторых науках и искусствах. Я художник и некоторым образом ваш родственник. Я двоюродный брат Клая.

— А, родственник Клая Кальта? Так вы живете в этом замке? Почему я не встречала вас вчера за ужином?

— Меня там не было. Я сегодня только вернулся из поездки по дальним селениям княжества. Если хотите, расскажу вам как-нибудь о своей поездке. Впрочем, дочери императора, наверное, наша провинциальная жизнь скучна.