Страница 14 из 26
В Москве — заколебались, надеясь еще сохранить за собой поле для маневра и рычаги воздействия на Надя. В Будапеште против решения о выводе войск выступили Ю.В. Андропов и М.А. Суслов, в Москве — министр обороны маршал Г.К. Жуков. Решение о выводе поддерживал А.И. Микоян…
В тот же день «повстанцы» захватили здание Будапештского горкома ВПТ и зверски публично расправились со всеми, захваченными в нем…
Вывод советских частей из Будапешта в ночь на 31 октября вызвал небывалый всплеск реваншистских настроений, приведший к многочисленным кровавым расправам на улицах с «нелояльными» лицами, включая коммунистов, известных общественных деятелей, «алашистов» (сотрудников органов безопасности, в том числе рядовых солдат-призывников частей МВД и пограничных войск Венгерской Народной Республики), а также мародерства, погромов и грабежей. (Картина, увы, знакомая нашим более старшим согражданам по событиям 1992–1993 годов, а также опыту «бархатных революций» уже в Киргизии, Молдове, Грузии начала двадцать первого века)…
В этот же день посол Андропов организовал эвакуацию семей остающихся в Будапеште дипломатов, включая и свою собственную…
1 ноября, когда Надь пытался поставить «венгерский вопрос» в ООН, ввел в свое правительство представителей старых буржуазных партий, здоровыми демократическими силами ВПТ и было начато формирование Временного Рабоче-крестьянского правительства во главе с членом ЦК партии Яношем Кадаром, которое и обратилось к делегации Советского правительства 3 ноября с просьбой оказать военную помощь в подавлении вооруженной контрреволюции.
Стремясь заручиться поддержкой союзников, сам Первый секретарь ЦК КПСС 2–3 ноября совершил блиц-визиты в Польшу, Румынию и Югославию, чтобы разъяснить им причины и поводы принимаемого в Кремле трудного военного решения.
Утро 4 ноября — самый критический момент в положении посольства.
В 6 часов утра 4 ноября войска Особого корпуса по приказу министра обороны СССР маршала Г.К. Жукова начали вновь входить в Будапешт и другие крупные города — началась операция «Вихрь».
Когда отдаленная канонада сотрясла тишину, все сотрудники посольства были подняты по тревоге. Пока советские части входили в город, подавляя очаги сопротивления мятежников на окраинах, посольство фактически оставалось в осадном кольце батальона «национальной гвардии» во главе с майором-шовинистом, подчинявшемся правительству И. Надя и следовало быть готовым к любым неожиданностям. (В.А. Крючкову удалось так «распропагандировать» его личный состав, что они добровольно оставили здание советского посольства).
Через несколько дней в посольстве стали раздаваться телефонные звонки — это главари некоторых мятежных групп хотели оговорить условия своей капитуляции.
Также 7 ноября, когда еще в ряде районов Будапешта шла стрельба, на скромный ужин в посольство прибыли А.И. Микоян и М.А. Суслов.
Однако полностью очаги сопротивления в городе были подавлены лишь к 10 ноября. А спустя несколько дней в посольство из Москвы прибыла большая группа специалистов для оказания помощи венгерским товарищам в налаживании работы промышленности, снабжения, транспорта и других отраслей народного хозяйства.
Прибывший в Будапешт в середине ноября 1956 г. для участия в выработке соглашения об условиях пребывания советских войск старший консультант юридической комиссии при Совете Министров СССР Анатолий Иванович Лукьянов[44] так описывал свои впечатления «в после Андропове мы увидели человека очень собранного, напряженного, и в тоже время, видимо, измученного бессонными ночами. Но очень хорошо знавшего и понимавшего, что происходит в стране, который вместе с главой Рабоче-крестьянского правительства Яношем Кадаром намечал пути к сплочению здоровых сил Венгерской республики.
Как много позже мне говорил Янош Кадар, он был в восторге от Юрия Владимировича, что тот «умел видеть насквозь своих оппонентов и каждого своего собеседника».
И, надо сказать, уже в то время было ясно, каким ясным и проницательным человеком был Андропов, как он глубоко анализировал обстановку и понимал ее.
Часто мне приходилось встречаться с Андроповым, когда он уже стал завотделом социалистических стран Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза. Мне приходилось докладывать ему целый ряд документов по социалистическим странам. Поражала его глубина, тщательность в работе с документами»[45].
Официальная оценка результатов деятельности советского посла в Венгрии также была положительной. Однозначное признание получили дипломатические способности будущего Секретаря ЦК КПСС.
Добавлю от себя, что в течение многих лет мне неоднократно приходилось знакомиться с материалами о предпосылках возникновения кризисных ситуаций в различных государствах, не исключая и Советский Союз.
При этом нередко в официальных — как открытых, так и «закрытых», секретных, документах назывались причины и условия возникновения и вызревания конфликтов. Не составляли исключения в этом плане и события 1956 г. в Венгрии.
При этом причины возникновения подобных внутриполитических кризисов и конфликтов можно подразделить на объективные и субъективные. По природе своей и те, и другие делятся на внешние и внутренние.
О внешних объективных и субъективных причинах, факторах и предпосылках возникновения кризисов мы еще поговорим подробнее далее. Сейчас же представляется целесообразным высказать некоторые личные соображения по поводу внутренних субъективных причин возникновения социальных и политических конфликтов в социалистических государствах.
К числу последних, как правило, относились: ослабление и извращения в воспитательной и разъяснительной работе правящих социалистических или коммунистических партий, отступления от провозглашавшихся демократических принципов и норм государственного управления, авторитарный стиль и методы руководства, просчеты и ошибки в кадровой политике и работе, недостатки и ошибки в управлении социалистической экономикой.
Причем этот перечень с 1957 по 1990 год повторялся практически неизменно с различным «фактологическим» наполнением. Что, на мой взгляд, свидетельствует, с одной стороны, о явном нежелании руководства и политической «элиты» социалистических государств реально учиться на «уроках истории», в том числе и собственных, и чужих ошибках.
С другой стороны, — о неистребимом стремлении наступать на те же самые, уже хорошо известные «грабли».
Позднее об этом феномене столь информированный автор, как бывший первый заместитель председателя КГБ СССР Ф.Д.Бобков напишет так: «Лидеры упивались или наслаждались властью, отбрасывая всю информацию об угрозах извне, о процессах в стране, могущих посеять недоверие к властям, нарушить стабильность в государстве.
Не только руководители государства были поражены вирусом «непобедимости». Болезнь поразила общество»[46].
Разумеется, мой личный опыт гораздо более скромен, но данный вывод, при всей его горечи для граждан моей страны и моего поколения, представляется верным.
Но и об этих трагических и мучительных уроках нашего недавнего прошлого следует знать и помнить. Ибо пренебрежение историческим опытом означает только неизбежное его повторение именно в силу собственной неосведомленности.
Однако указанные нами обстоятельства, внутренние субъективные причины поражения социализма на современном этапе, вряд ли могут быть поставлены «в вину» социалистической теории и идеологии. Ибо они знаменуют собой именно разрыв с основными постулатами теории научного коммунизма.
Можно уверенно констатировать, что реальному социализму XX века не удалось решить главнейшей из провозглашавшихся им задач — создать, сформировать новый исторический тип гармонически и всесторонне развитой личности. Хотя относительно короткий исторический период — около 40 лет — с середины 40-х до конца 80-х годов — период проведения этого эксперимента не дает еще однозначно отрицательного ответа на вопрос о принципиальной выполнимости этой задачи.
44
Лукьянов Анатолий Иванович (1930) советский и российский государственный деятель, доктор юридических наук. В 1956–1961 гг. — старший консультант юридической комиссии при Совете Министров СССР, в 1961–1976 гг. — старший референт, заместитель заведующего отделом Президиума Верховного Совета СССР, в 1977–1983 гг. — начальник секретариата Президиума Верховного Совета СССР, в 1983–1985 гг. — первый заместитель заведующего Общим отделом ЦК КПСС. Автор воспоминаний.
45
Лукьянов А.И. Вспоминая Юрия Владимировича Андропова. // Андропов в воспоминаниях и оценках соратников и сослуживцев. М., 2011, сc. 247–272, 252.
46
Бобков Ф.Д. Последние 20 лет: Записки начальника политической контрразведки. М., 2006, с. 45.
Бобков Филипп Денисович (1925 г.р.), генерал армии. Участник Великой Отечественной войны, в Действующей армии с 1942 г… В 1945–1946 годах — курсант школы военной контрразведки в г. Ленинграде. В 1946–1953 гг. сотрудник 5 управления МГБ СССР. В 1954–1955 гг. — заместитель начальника 1 отдела 4 управления КГБ при СМ СССР, в 1955–1960 гг. начальник 10 отдела ВГУ КГБ СССР, с 1961 г. — заместитель начальника ВГУ. С 15 августа 1967 г. — первый заместитель, с 23 мая 1969 г. начальник 5 Управления КГБ при СМ СССР, затем — первый заместитель председателя КГБ СССР. С 29 января 1991 г. — в отставке. Автор воспоминаний, в том числе книг «КГБ и власть» (М., первое издание 1995), Последние 20 лет: записки начальника политической контрразведки (М., 2006).