Лилия с шипами

Я поежилась и поторопилась уйти с балкона. Да… Продукты там точно, никогда больше держать не буду. И вообще, заколочу балконную дверь к чертям, и близко не хочу теперь к нему подходить — балкон мне теперь внушал ужас и отвращение. А впрочем, надо продавать квартиру и уезжать отсюда, не могу больше тут находиться. Казалось, мое жилище теперь поражено какой-то болезнью, вроде парши или проказы, находиться в ней было тяжко и брезгливо. Вернувшись обратно в спальню, я упала на кровать и мгновенно провалилась в тяжелый, навеянный таинственным препаратом сон…

Девятнадцатая глава

Разбудила меня симфония Бетховена. Нет, это точно карма какая-то — все задались целью не позволить мне выспаться! В последние дни я встаю только по звонку телефона или двери. Чтоб я еще когда легла спать, не выключив эту заразу… Застонав, протянула руку и, не открывая глаз, нащупала телефон на тумбочке.

— Да! — еле слышно произнесла я.

— Лолита, душа моя, ну как, ты морально готова к счастью?

— Боже… — я перекатилась на спину, и, с трудом разлепив глаза, обреченно уставилась в потолок. — Леха, иди в задницу! И не возвращайся оттуда никогда, слышишь!

— Вас понял, уже иду! Жди меня и я вернусь, только очень жди.

Телефон бодро запикал и я отбросила его в сторону, чувствуя себя больной. Кофе б выпить, да сахару нет… При мысли о кофе меня слегка затошнило. Не-ет, к черту кофе! Лучше в душ, смою с себя весь негатив… Хм… похоже, я начинаю превращаться в русалку — чуть что, бегом в воду лезу… Интересно. Я, конечно, и раньше любила в душе или ванной зависнуть, но не до такой же степени…

Уже стоя под струями, рикошетом разлетающимися от плеч в разные стороны, заметила, что вода, стекающая с моего тела, видится мне несколько темной, замутненной, хотя под ногами она же взбаламучивалась абсолютно чистая и прозрачная. При этом я испытывала сильное облегчение во всем теле и в душе, словно избавлялась от почти непосильной тяжести, которую раньше не замечала, пока она не ушла. Что там Танька давным — давно плела про энергетику? Было похоже, что и в самом деле, вода смывала с меня ту самую негативную энергию, унося вместе с ней все плохое, что скопилось во мне за последнее время. Боже, что за эзотерический бред? С каких пор я ударилась в экстрасенсорику и прочие глупости? Угу, а с тех пор, как я начала людей мочить силой мысли, или чего там еще… Вздохнув, я выключила воду.

Хорошо хоть, сегодня суббота, и мне не нужно никуда бежать и ни с кем разговаривать. Сейчас я способна на интервью разве что, с владельцем бюро ритуальных услуг. У меня, кстати, и визитка его имеется… Черт, я же вчера не пошла в районный суд, как собиралась, но, по крайней мере, мы с судьей не назначали конкретной даты, договорились, что зайду на днях… Ну вот, как-нибудь и зайду… А сегодня просто буду бессовестно валять Ваньку.

Застилая постель, я выкопала из одеяла телефон, и обнаружила несколько пропущенных звонков. Номер показался знакомым и, порывшись в памяти мобильника, я сопоставила по времени прошлых звонков, что это был Саня. Так, надо внести его в телефонную книгу… Может, попозже позвоню, приглашу… При мысли о нем, в груди разлилось приятное тепло, и губы невольно расползлись в улыбке. А позвоню ка я ему прямо сейчас! А что? Сегодня выходной, он наверно дома, если его никуда не сдернули срочно, а то у него такая работа — ни праздников, ни выходных. Только — только успела нажать на кнопку вызова, как взвыл дверной звонок.

— Да что же это такое! — в отчаянии выкрикнула я и, бросив телефон обратно на кровать, пошла к двери: — Все как с ума посходили — то звонят, то в дверь ломятся, то сами входят, когда хотят… Кто там?

— Свои, открывайте, девушка!

Голос мне показался знакомым. Мужчина, а кто такой, не пойму. Может, Саня? В глазок почему-то ничего не было видно. Вполне возможно, Танька его вчера залепила чем-нибудь. Все это промчалось в голове в одно мгновение. Я собралась было переспросить, кто же именно там находится, но, вспомнив свою нынешнюю неуязвимость, храбро щёлкнула замком. А распахнув дверь, тут же попыталась закрыть её обратно, но не успела — гость быстро подставил ногу, и осторожно, но решительно отодвинув меня в сторону, вошёл в квартиру.

Постояв с секунду у раскрытой двери, я тихонько прикрыла её, не защёлкивая замка, и проследовала за настойчивым посетителем вглубь квартиры. Встала на пороге, прислонившись к косяку, не решаясь зайти в комнату, и с вызовом посмотрела на незваного гостя. Чувство страха, по всей видимости, во мне атрофировалось напрочь. Я ощущала только усталое безразличие и больше ничего. А Леха уже сидел развалясь, на диване, и с любопытством разглядывая изрядно увядшее подношение Артура Таньке. Рядом с ним лежал огромный букет роз.

— Ну, как я погляжу, ты тут без меня не скучала, да, Лолита? — с усмешкой поинтересовался он.

— Лиля, — автоматически поправила я. — А тебе какое дело? Ты мне никто, и отчитываться я перед тобой не обязана.

— Очень даже касается, ты же знаешь, я без тебя не могу! — небрежно отозвался гость, положив ногу на ногу. — На вот, ещё один веник в вазу ткни! — протянул он свои розы.

— А с чего вдруг розы, а не ирисы? Я, знаешь ли, уже к ирисам привыкла… Кстати, — оживилась я, — ты меня так заинтриговал своими ирисами, что я прогуглила, и нашла про них вот что…

Не спеша подошла к компьютеру, щелкнула мышкой, открывая нужный файл, и зачитала вслух: — «Ирис олицетворяет силу Света и надежду. Часто изображается в форме fleur de lis и разделяет ее символизм, а также символизм лилии. У китайцев олицетворяет грацию, изящество, нежность и красоту в одиночестве. В христианстве, являясь разновидностью лилии, он является цветком Девы Марии, Царицы Небесной, символом Непорочного Зачатия. В образе лилии-меча отображается Печаль Девы».

Я победно взглянула на молча внимавшего мне Леху.

— Ты только подумай! Флер де лис, а клеймо в виде лилии во Франции, как мы знаем, ставили и проституткам. Что может в данном случае, символизировать сразу две вещи — твой род деятельности, — я насмешливо фыркнула, — и твои надежды сделать из меня, почти непорочной, эту самую, заклейменную гражданку… Опять же — лилия и я, Лилия… Гы. А про грацию, изящество и красоту вообще покорило. Хотя у роз, небось, тоже послужной списочек не хуже… Ну, и последнее, по поводу печали мне нравится — не удается тебе никак своим мечом мне клеймо поставить, такая вот, у тебя пичалька… — Я драматически всхлипнула, и утерла воображаемые слезы.

— Ишь ты, и не лень было рыться, искать, — хмыкнул Муся. — Просто я ирисы с детства люблю, в них символ для меня один — они на женское лоно похожи.

— Надо же, с детства, — деланно удивилась я, — каким ты был продвинутым ребенком, оказывается! Не давали покоя воспоминания о твоем рождении? А чего ж тогда орхидеи не дарил? Вот уж они-то точно похожи и на то, и на это.

— Орхидеи дорогие, оно мне надо? Ты лучше бери что дают, не кочевряжься!

— Слушай, Лёш, чего тебе от меня нужно, а? — Я уперлась одной рукой в бок, игнорируя протянутый букет. — Ты же знаешь, я не из твоих девочек, стриптиз тебе не станцую, в Турцию, на заработки для тебя не поеду, под клиента не лягу. Шел бы ты уже лесом…

— Красавица моя, у меня хватает тех, кто всё то, что ты перечислила, с удовольствием делает за деньги. Я хочу тебе предложить попробовать разок, только и всего. А насчёт того, что мне якобы от тебя, что-то надо… — гость фыркнул. — А что с тебя взять-то? Думаешь, у меня любовь с интересом, как говаривал легендарный товарищ Жеглов? Да какой тут может быть интерес? Ну, вот нравишься ты мне, и все тут… Сам не пойму, чего меня к тебе так тянет, прямо как магнитом… Слу-ушай! — заговорщицки зашептал он. — А может, ты меня приворожила, а? А может, ты ведьма? — он рассмеялся, глядя на мое вытянувшееся лицо. — Ну не дуйся, я ж шучу. Шучу я!