Страница 10 из 18
В тот же день мы на автомашинах переехали Оку и расположились на отдых в ряде деревень неподалёку от Калуги. Через три дня вновь выехали, но теперь уже под Москву. Город Раменское Московской области был указан нам как пункт выгрузки. 23-ю ВДБ такой вариант не устраивал. Организационно мы входили в состав 10-го ВДК, а он располагался во Внуково. Наше переподчинение действовало только на период боёв, поэтому после их окончания мы должны были возвратиться в свой корпус, где осталось всё наше хозяйство, которое мы с собой в немецкий тыл не брали. Знамя бригады также находилось во Внуково.
Остановка железнодорожных эшелонов во Внуково не предусматривалась. Пришлось принять меры к тому, чтобы короткая остановка всё же была сделана. Необходимое распоряжение отдали машинисту и дежурному по эшелону, и во Внуково состав остановился на две минуты. Это времени нам было более чем достаточно. К выгрузке мы подготовились ещё в пути и в одну минуту покинули вагоны.
Свои обязанности командира 4-го ВДК я передал начальнику штаба корпуса полковнику Козунко, эшелон отправился дальше в Раменское, а мы – к Внуковскому аэродрому. Нас встречали с радостью. Командир 10-го ВДК генерал-майор Иванов позаботился о нашем отдыхе и приведении себя в порядок. Только штаб бригады не ожидало никакое послабление – составлялись наградные материалы, описи имущества и ведомости на истраченное вооружение.
В конце июня состоялось награждение отличившихся в боях бойков и командиров орденами и медалями. Награды нам вручал лично командующий ВДВ генерал-майор Глазунов. Не скрою, для нас это был большой праздник. Мы его торжественно отметили и вновь занялись учёбой и подготовкой.
Двадцать семь дней боёв и походов – это героический путь не только 23-й ВДБ, это славный путь всех десантников 4-го ВДК. Трудно отдать предпочтение кому-либо из тех, кто был с нами. Весь личный состав показал образцы доблести и героизма. В обороне десантники проявили стойкость, неодолимость, упорство, в наступлении – смелость, дерзость, напористость. Эти боевые качества необходимо присущи каждому десантнику. В боях за Родину, за её честь и величие, парашютисты-десантники могут служить достойным примером для подражания. Все бои с врагом мы выиграли и прошли путём побед. Случаев малодушия, растерянности и паникёрства не было, хотя оборонительные бои приходилось вести порой в исключительно трудной обстановке.
В условиях Второй мировой войны, ведшейся тогда уже третий год в Европе, наше вооружение было всё еще очень слабым. Средств усиления мы не имели. Количество боеприпасов у нас всегда было строго ограниченным. В ходе боя их расход восполнять не могли, а вооружением врага, за исключением стрелкового оружия, пользоваться не умели. Слабость вооружения компенсировалась стойкостью людей, а это вело к излишним потерям. Неудовлетворительной была у нас и связь – громоздкие и ненадёжные радиостанции. Они не соответствовали предъявляемым к ним серьёзным требованием. Считаю, что слабым звеном была у нас и разведка. Мы вели её только наблюдением, других способов ведения разведки не применяли. Недостаток сведений восполнялся внезапностью удара по врагу. Ночь и внезапность были нашими союзниками, и мы ими пользовались в полной мере.
1974
В рядах 41-й гвардейской
Боевые действия 122-го гвардейского стрелкового полка в составе 41-й гвардейской стрелковой дивизии с 12-го августа по 6-е сентября 1942-го года
I. Формирование дивизии и начало её боевого пути
В двадцатых числах июля 1942-го года нам, командирам и комиссарам бригад, стало известно о предстоящем переформировании 10-го воздушно-десантного корпуса в гвардейскую стрелковую дивизию. Попутно с этим было отдано предварительное распоряжение о переводе всех частей корпуса на новые штаты. Все формирования корпуса в те дни располагались вокруг Внуковского аэродрома близ Москвы.
Так как официального приказа на переформирование из Наркомата Обороны ещё не поступило, вся наша работа носила подготовительный характер и протекала только в частях и соединениях корпуса.
Комдивом намечался командир 10-го ВДК генерал-майор Иванов, а его заместителем – начальник корпусного штаба полковник Абрамов. Начаштаба дивизии готовился стать подполковник Захаркин, а помощником командира дивизии – полковник Макаренко, бывший заместитель командира 10-го ВДК. Из нашей 23-й ВДБ на должность помначальника в штаб дивизии переводился начштаба бригады майор Беляев. Его должность в бригаде занял капитан Гогошин. Он же должен был стать начальником штаба вновь формируемого гвардейского полка. Капитан Гогошин был расторопный, энергичный и грамотный офицер. Я бы сказал, что это был одарённый командир, с солидным боевым опытом и хорошими перспективами на будущее.
Мы, командиры и комиссары воздушно-десантных бригад, делались соответственно командирами и комиссарами полков.
Комбаты оставались на своих местах. Единственное, что ПДБ затронуло при переформировании, так это потеря самостоятельности как отдельной части. Они становились линейными батальонами в составе полка. Всё это, конечно, больно задевало всех нас, парашютистов-десантников. Бригада только что, с тяжёлыми боями, но без единого поражения вышедшая из вражеского тыла, по заслугам отмеченная вышестоящим командованием, вдруг превращалась в обычный стрелковый, хоть и гвардейский, полк, то есть делалась простой пехотой. Но поскольку на юге советского фронта в результате необдуманного наступления на Харьков тем временем произошла катастрофа, и всё, что на тот момент оказалось под рукой у Ставки, употреблялось для спешного создания там обороны, о действиях парашютистов на этом этапе войны не могло быть и речи.
В десантных бригадах при их переформировании оказались за штатом четвёртые батальоны. У нас в 23-й ВДБ четвёртого батальона не было[8]. Был только один его командир, старший лейтенант Креута, вот он и становился командиром 1-го батальона вместо майора Гурина, назначаемого командиром учебного батальона дивизии.
Из 10-го ВДК уходил только комиссар корпуса, бригадный комиссар Кизевич. Он переводился на другую работу. Вместо Кизевича на должность комиссара дивизии прибыл полковой комиссар Анисимов.
Две бригады нашего корпуса (24-я и 25-я ВДБ) прежде в боях не участвовали, поэтому в их составе оказалось за штатом много бойцов и младших командиров. У нас же после недавних из боев ощущался некомплект. Вот мы и получили на доукомплектование этих бойцов, хорошо подготовленных десантников, готовых к действиям в любой обстановке. Старые наши бойцы отличались от вновь прибывших только тем, что получили уже серьёзный военный опыт и у большинства из них на груди сверкали награды. Судя по тому, как они быстро освоились, попав в боевую обстановку, можно было с уверенностью сказать, что и эти «новички» им ни в чём не уступят, на передовой будут действовать по-десантному, по-гвардейски.
Наконец 1-го августа 1942-го года поступил приказ о формировании 41-й гвардейской стрелковой дивизии на базе 10-го ВДК. Согласно приказу, 23-я, 24-я и 25-я ВДБ превращались в 122-й, 124-й и 126-й гвардейские стрелковые полки соответственно. Началась напряжённая работа. Прибыл артиллерийский полк и специальные формирования. К нам поступило много нового вооружения, а мы, в свою очередь, сдали всё парашютно-десантное имущество. В 122-й полк на доукомплектование были присланы курсанты военных училищ, все они назначались на должности младших командиров. Сложившаяся тяжёлая обстановка на советском фронте в районе Сталинграда и на Северном Кавказе не дала возможности этим курсантам завершить свою учёбу и получить офицерское звание, пришлось им прервать занятия и убыть в действующую армию. Однако в военном смысле это была уже довольно грамотная молодёжь. Многие из них принимали участие в боях в качестве рядовых, были ранены, а у некоторых имелись правительственные награды. Отличные советские воины! Очень жаль, что они не успели стать офицерами.