Зверь над державой

– Вопреки приказу? – спросил подполковник. Куратор пристально посмотрел на Викентьева.

Тот плавно притормозил машину и заглушил ее на обочине. Они оба знали, о чем идет речь. Сразу после того, как появилась реальная возможность десантирования, директору под подпись дали ознакомиться с приказом президента и визой премьер-министра о категорическом запрете передачи на «ту сторону» теоретической и технической информации по «Зверю» и использовании в качестве доноров лиц, к этой информации допущенных.

– Надо, Юра, надо. Это может оказаться единственно возможной страховкой от давления на нас с любой стороны.

Они почти одновременно закурили и просидели несколько минут в тишине, прерываемой шумом изредка проносящихся по трассе машин. Потом Викентьев завел двигатель и сказал:

– Понял, Павел Ефимович, сделаю.

– Ну, молодцы! Ну, прохиндеи! – Куратор просматривал свежий отчет наблюдателей и радовался, как ребенок. – Провернуть операцию так, что даже мы подготовку к ней не заметили.

– Да что там такое? – отвлекся от своего компьютера Викентьев.

– Подожди, – отмахнулся Коган, не отрываясь от ноутбука, – дай, дочитаю. Нет, ну как грамотно все подготовили!

Заинтригованный директор тут же вывел на экран своего компьютера так заинтересовавший полковника отчет. Как оказалось, Сталин, получивший информацию об атомной бомбе, немедленно инициировал подготовку сверхсекретной операции Иностранного отдела НКВД. Тогда еще он так назывался. Первый этап операции был очень тяжелым. В Германии через третьи руки за большие деньги были выкуплены из концлагерей две женщины и кружным путем вывезены в Советский Союз. Второй был несколько проще. Наши ученые в ведущих научных журналах планеты одновременно опубликовали несколько работ, в первую очередь по математике и физике, показавших громадный прорыв вперед советской науки. Доказательство великой теоремы Ферма переполошило весь научный мир. Сразу после этого много крупных ученых получили очень хорошие предложения работать в Советском Союзе. Сам Альберт Эйнштейн, получив сначала от советского представителя письма своих сестер, Берты Дрейфус и Лины, вытащенных из Терезинштадта и Освенцима, выехал со всей семьей в Москву немедленно. Список согласившихся на переезд в Советский Союз ученых впечатлял: Джон фон Нейман и Роберт Джулиус Оппенхеймер, Айзек Исидор Раби и Лео Силард, Эдвард Теллер и Ричард Филлипс Фейнман, Отто Роберт Фриш и Лиза Мейтнер. Большинство из них только недавно эмигрировали из Европы подальше от Гитлера. Энрико Ферми, уже собравшийся бежать из фашистской Италии в Америку, быстро поменял адрес назначения и тоже приехал в Москву. Долго пришлось уговаривать Нильса Бора, но и он, в конце концов, согласился. Даже Норберт Винер, бросив кафедру в Массачусетском институте, пожелал вернуться на родину предков. В общей сложности более полусотни светил мировой науки получили прописку в столице Советского Союза.

– Слушай, а что за Оппенхеймер и Силард? –спросил директор.

– У нас их привыкли называть Оппенгеймер и Сциллард, – ответил Коган.

– Получается, в Америке бомбу делали одни евреи? – удивился Викентьев.

– Нет, конечно, но без нас там точно не обошлось, – с усмешкой ответил полковник.

– Это что же получается? – тоже развеселился Викентьев. – Научный руководитель создания атомной бомбы в Штатах Роберт Оппенхеймер ныне проживает в Москве? «Папа» их водородной бомбы Эдвард Теллер рядышком? И знаменитый создатель лженауки кибернетики Норберт Винер тоже в соседях? А возглавляет всю эту научную братию сам Альберт Эйнштейн! Действительно круто!

– А главное здесь то, что за ближайшие несколько лет они, эти гиганты мысли, освоят все современные знания, что мы передали туда, и начнут двигать науку дальше! – высказал свое мнение куратор. – И новые знания и открытия оттуда потекут в нашу Россию!

Мечтательные улыбки появились сразу у обоих. Коган вытащил из кармана свои неизменные «Лаки страйк» и закурил. В дверь постучали, и в кабинет директора ввалился запыхавшийся Логинов, вернувшийся с места происшествия.

– Машина почти дотла сгорела, – доложил капитан, – в ней два трупа, пистолеты, укороченный «калаш» и несколько гранат. Две сдетонировали. Жуткое зрелище.

– На. – Директор достал из стоящего рядом холодильника пластмассовую бутылочку и вместе с пустым стаканом пододвинул к своему заместителю. – Водички попей и отдышись. А там пусть следователи разбираются. У нас своей работы хватает.

Дверь приоткрылась, и в нее просунулось лицо Зосницкой. Увидев Когана, Катя обрадовалась и втянула в кабинет подругу.

– Здрасте, Пал Ефимыч. Не обманули, значит, мальчики на вахте, что вы приехали.

Полковник поздоровался с девушками и улыбнулся. Мальчиками на внутреннем посту стояли дюжие спецназовцы в полном боевом снаряжении. Екатерина хозяйским взглядом окинула директорский кабинет и, подойдя к холодильнику и бухнув на него подмышечную кобуру с пистолетом, начала ревизию бездонного агрегата. Ольга занялась чайником. Молодые гении явились вслед за девушками и, поздоровавшись, дружно ринулись на помощь Зосницкой. Одновременно началось бурное обсуждение последнего отчета наблюдателей. Молодежь сразу оценила последствия наплыва маститых ученых в Советский Союз как возможность резкого ускорения научного прогресса в том мире. Основная программа «Зверя» работала. Немного настораживал Когана тот факт, что вся подготовка к такой крупной операции НКВД прошла мимо наблюдателей. Но, с другой стороны, Сталин не был бы самим собой, если бы не скрывал что-то даже от самых близких своих соратников. Обсудили также и предыдущий, недельной давности, отчет. Хотя для того мира прошел почти месяц. Посмеялись над развенчанным Лысенко, которого отправили на теплое, в прямом смысле, местечко в Крыму, руководить отделением института агрономии ВАСХНИЛ. Посудачили о любовных победах Берии, который умудрился получить за это втык от Иосифа Виссарионовича, но тут же был реабилитирован за отличную организацию работ по запуску в производство новых вооружений. Испытания на полигоне кассетных ОДАБ[12] поразили даже самых консервативных военных.

Со старых танков, использованных в качестве мишеней, срывало башни. Доты, специально построенные для испытаний, разрывало изнутри на куски. Большой эффект произвели пуски ракет, предназначенных для установки «Град», подготовка к производству которой шла на только что построенном автозаводе в Миассе. Очень удивил военных специалистов 38-го года пуск крылатой ракеты, предназначенной для морского базирования. Производство ракетных катеров проектов 205У и 206МР еще только запускалось на Балтийском заводе в Ленинграде, а выпуск ракет уже был налажен в Курске. Все программы строительства крупнотоннажных военных кораблей в СССР были заморожены из-за отказа от финансирования. Строились только эсминцы, ракетные катера и подводные лодки большими сериями. А также несколько десятков скоростных десантных кораблей. В то же время уже имеющийся флот форсированно переоснащался ракетным оружием и локаторами обнаружения и подсветки целей для самонаводящихся ракет.

– А почему не стали финансировать крупнотоннажное строительство? – спросила Ольга.

– Да просто потому, что в ближайшее время новые крейсера и линкоры Советскому Союзу не особо нужны, – ответил своей девушке Логинов, – а то, что уже заложено на тридцать восьмой год, с учетом нашей информации безнадежно устарело. А военно-морской флот – это очень дорогое удовольствие. Вероятно, Сталин сделал правильный вывод и направил финансирование на более важные направления.

Полковник с Викентьевым переглянулись и, незамеченные остальными, занятыми разговором, обменялись понимающими улыбками.

– Ну, а несколько крылатых ракет, запущенные с нашего обычного эсминца и воткнувшиеся в борт корабля у самой ватерлинии, потопят любой линкор того времени, – добавил Дмитрий. – При этом не подходя на дальность его прицельного выстрела.

12

ОДАБ – объемно детонирующая авиабомба.