Страница 30 из 53
Полтавчан нелегко было удивить «Наталкой-Полтавкой». Они знали на память не то что все песни — каждую реплику. И все же с той минуты, когда на сцене появился Карпенко-Карый — Возный, в зале ни на мгновение не умолкал смех. Карпенко-Карый — Возный, солидный, очень уважающий свою собственную персону, серьезно верил во все то, что делал или говорил на сцене. И свою знаменитую песню «Всякому городу нрав и права» он пропел серьезно, я бы сказал, священнодействуя, как молитву. Запомнился Садовский — Микола, воплощение волелюбства, верности, природного остроумия. Вечный батрак, гонимый нищетой и голодом, он побеждает своим умом и сердцем напыщенного Возного и кулака Выборного.
Ничем внешне не выдавая своего волнения, Николай Витальевич не спускает глаз со сцены. Если Котляревский родной отец «Наталки», то он, Лысенко, как-никак ее крестный.
…Помню второе, «концертное» отделение вечера. На праздничной сцене в национальных костюмах участники хора, вот и отец в своем дирижерском фраке.
Мгновение — и волшебная палочка взлетает вверх… Раздаются первые звуки оркестрового вступления кантаты «На вічну пам’ять Котляревському». Эта кантата на слова Шевченко с особой торжественностью прозвучала в Полтаве.
«Соловейком» назван в кантате Котляревский. Глубокой печалью проникнут голос солиста:
Умолк соловушка, но бессмертны его песни.
Когда дошло до величественного финала кантаты и весь хор запел: «Будеш, батьку, панувати, поки живуть люди; поки сонце з неба сяє, тебе не забудуть», — словно вихрь пронесся по залу и всех поднял с мест. Долго не утихали аплодисменты, восторженные возгласы. Весь зал стоя чествовал Шевченко, Котляревского и творца кантаты.
Так юбилей Котляревского в августе 1903 года послужил началом празднования тридцатипятилетия творческой деятельности Миколы Лысенко…
Идея всеукраинского юбилея Лысенко тоже родилась в Полтаве. Отец сначала, как мог, противился этому.
— Для чего столько шуму? Да и не заслужил я…
— И не думайте отказываться, — не сдавался Панас Мирный. — Ваш юбилей — праздник всей украинской культуры. Разве годится вам расстраивать такой праздник?
Последний аргумент убедил отца. Он дал свое согласие.
Исключительно широко готовилась отметить юбилей Лысенко украинская общественность Галиции. В юбилейный комитет вошли представители тридцати украинских обществ и редакций.
Возвратившись из Полтавы, отец в скором времени получил письмо-приглашение от «Союза Боянов» (союз певческих обществ в Галиции. — О. Л.).
Николай Витальевич давненько не бывал в Галиции. А снова встретиться с львовскими писателями и композиторами, с которыми переписывался не один год, хотелось. Особенно привлекали предстоящие беседы с давним другом и единомышленником Иваном Франко. Их первое знакомство произошло на страницах львовского журнала «Світ». По просьбе его редактора Лысенко прислал свою автобиографию. Она была напечатана с небольшим предисловием Ивана Франко.
«На этот раз, — писал Франко, — мы подали читателям портрет и жизнеописание одного из симпатичнейших у нас сыновей Украины — музыканта и композитора Миколы Лысенко. Имя его становится у нас все более известным, а его произведения — все более любимыми. Никакой концерт русско-народный[37] не обходится без композиций Лысенко…
Лысенко теперь как раз в силе буйного расцвета своего композиторского таланта. Его горячая любовь к Украине — народу с его пением и музыкой, его глубокое почитание памяти кобзаря Шевченко, наконец его основательные познания в музыке показывают нам, что Лысенко на поле музыки много потрудился во славу Украины».
…В 1885 году Иван Яковлевич впервые приехал в Киев. По рассказам матери, гость вначале поразил всех какой-то сдержанностью в движениях, в разговоре. Николай Витальевич сразу пригласил его в свой кабинет.
Спустя некоторое время оттуда послышалось пение. Голос певца сильный, несколько сипловатый. Было в мелодии что-то и отличное от нашей надднепрянской песни и вместе с тем что-то близкое, родное.
Войдя в кабинет, моя мать увидела Николая Витальевича за роялем с карандашом в руке, а рядом с ним Ивана Яковлевича, но уже иного Ивана Яковлевича. Возбужденный, оживленно жестикулирующий, он пел о ватажке опришков (восставших галицких селян), о славном герое украинского народа Олексе Довбуше. Увлекшись, Франко спел и «Жалі моі, жалі» — песню лирическую, печальную.
Песни, записанные с голоса Ивана Франко, вошли в выпуск Лысенкового сборника украинских народных песен.
В 1886 году Иван Франко посетил Николая Витальевича с особой целью.
— У нас во Львове все только и говорят с вашем «Тарасе»[38]. Вот и пришел знакомиться.
Программа торжественного юбилейного вечера в честь 35-летия творческой деятельности Лысенко (Киев, декабрь 1903 г.).
Хор-гимн «Вечный революционер» Лысенко. Слова И. Я. Франко (1905 г.)
Отец сыграл Ивану Франко весь первый акт оперы (возле Братского монастыря) и второй акт (на хуторе в хате Тараса).
Когда дошло до думы кобзаря «То не чорна хмара над Вкраїною встала», Франко воскликнул:
— Ведь это же сам народ говорит! Как это все точно и выразительно передано в музыке!
Ободренный таким приемом, Николай Витальевич спел гостю плач матери из сцены прощания с Остапом и Андреем. Франко долго молчал, потом, поднявшись, со слезами на глазах подошел к отцу и обнял его.
…С благоговением перебираю старые письма: они хранят тепло рук Ивана Франко и моего отца… Деловые письма без дружеских излияний, но сколько в них взаимного уважения, любви к народу, к музыкальной культуре Украины.
«Позвольте одновременно просить вас о помощи для «Зорі», которая выходит под моей редакцией, — пишет Иван Франко Николаю Витальевичу 13 декабря 1885 года. — Мне очень хотелось бы давать в ней время от времени работы о нашей народной и артистической музыке».
Франко-редактор, не откладывая дела в долгий ящик, тут же предлагает Лысенко две темы: «Характеристика украинской народной музыки в сравнении с русской», «Обозрение художественной украинской музыкальной продукции».
Николай Витальевич не замедлил откликнуться на это письмо.
«…Хотел бы, добродию, очень помочь «Зорі»… но боюсь обещать, ибо так загружен работой, что даже творчеству редко когда отдаюсь. Если случится возможность, то верьте слову — не пущусь на хитрости, напишу и отошлю, а тем часом пусть молодые пишут. Пусть пишут, только бы не спали, пусть работают, авось выработаются; додумаются, если есть талант, способности, желания».
Интересно, что как ни перегружен был работой Николай Витальевич, даже это письмо — вынужденный отказ от сотрудничества с «Зорі» — как-то само собой вылилось (так велико желание Лысенко помочь Франко, братьям галичанам) в законченный труд, программную статью.
Едко высмеивая тех западноукраинских теоретиков, которые призывают избегать народно-песенной тематики, якобы суживающей свободу художника, композитор пишет: «Нет, нет у вас (в Галиции) реальной школы. Без нее и в музыке и в поэзии вы довеку будете не самими собою; все прозябать вам по задворкам самой худшей австрийской продукции… Мы… куда в лучших обстоятельствах находимся. Времена псевдоклассики у нас позади, у вас же она как раз процветает. И тем хуже, что при всем этом у вас такая чудесная песня народная».
36
Печалится.
37
Так И. Франко называет концерты украинской и русской музыки.
38
Имеется в виду опера Лысенко «Тарас Бульба» по повести Гоголя.