Страница 69 из 106
То, что люди не учатся на ошибках истории, – самый главный урок истории.
Слова – хорошие слуги, но плохие хозяева.
Во вселенной есть только один уголок, который ты можешь уверенно взять в кандидаты на улучшение. Это ты сам.
Именно человеческий разум порой толкает нас на такие тупые поступки, на какие звери просто неспособны.
Как замечательны, интересны, оригинальны люди – на расстоянии.
А что, если наша земля – ад какой-то другой планеты?
Несколько извинений выглядят менее убедительно, чем одно.
Поль Элюар
(1895–1952)
французский поэт
Наше счастье всегда в полете. Нет гнезда у него, только крылья.
Поэт – это, скорее, тот, кто вдохновляет, чем тот, кто испытывает вдохновение.
Единственное изобретение человека – могила.
Жить – значит разделять жизнь с другими.
Джидду Кришнамурти
(1895–1986)
индийский мыслитель и писатель
К истине нет дорог, и в этом ее прелесть – она живая.
Это красота, это любовь, это истина – наивысшая форма разума.
Разве погоня за властью не есть одна из распространенных и достойных попыток убежать от самого себя?
Мысль не может прекратить страдание. Мысль создает его.
Медитация не средство для достижения цели. Она и средство, и цель.
Наблюдающий – это цензор, который не хочет испытывать страх.
Наблюдающий есть наблюдаемое. Исследователь и есть то, что он исследует.
Разве идеал не есть побег от того, что было, что есть? Идеальное есть прекрасный, вполне респектабельный побег от реального.
Я никого ничему не учу. Я просто держу фонарь, а вы идете на свет.
Физическая революция никогда не может изменить состояние человеческой психики.
Эрнст Юнгер
(1895–1998)
немецкий писатель, мыслитель и офицер
Если класть по нескольку кирпичей в день, то лет через шестьдесят-восемьдесят можно жить во дворце.
Внешние принципы организации возрастают в той мере, в какой утрачивается внутренняя гармония.
Как люди, мы несем на себе некую печать суверенности, сломать каковую непросто, если только мы сами ее не повредим.
Анри де Монтерлан
(1896–1972)
французский писатель
Самый сильный отцовский гнев нежнее самой нежной сыновней любви.
Искусство отдалить человека от себя сложнее, чем искус ство внушать любовь.
В несчастье можно утешиться только несчастьем других.
Несерьезным мы называем человека, который не принимает всерьез того, к чему не стоит относиться всерьез.
Люди ладят между собой только благодаря общим предубеждениям.
Если у вас появилась одна мысль за год, значит, год не пропал даром.
Все естественное несправедливо.
Фрэнсис Скотт Фицджеральд
(1896–1940)
американский писатель, описывавший американскую «эпоху джаза» 1920-х гг.
Дайте мне героя – и я напишу вам трагедию.
Нет больших достоинств, чем мужество, честность, учтивость и природное влечение к добру.
Победитель принадлежит трофеям.
Вообрази, на что это было бы похоже, если бы каждый смотрел на вещи так, как ты, – во что превратился бы мир?
Крепче всего запирают ворота, которые никуда не ведут. Потому наверное, что пустота слишком неприглядна.
Важно быть человеку другом, пока он жив, а не тогда, когда он уже умер.
Семейные скандалы – горькая штука. В них нет никаких правил.
Каждый человек склонен подозревать за собой хотя бы одну фундаментальную добродетель.
Всегда очень тягостно новыми глазами увидеть то, с чем успел так или иначе сжиться.
В глубокой ночной мгле души всегда три часа утра, день за днем.
Человек с воображением не может не испытывать страха.
Вся жизнь – это путь к единственной фразе «Я тебя люблю», а затем – бегство от нее.
Любой алмаз кажется большим, пока не отшлифован.
Торнтон Уайлдер
(1897–1975)
американский прозаик, драматург и эссеист
Надежда, как и вера, ничего не стоит. Надежда, как и вера, немыслима без мужества, немыслима и без некоторой доли нелепости.
Детские пристрастия живучи, как и детские обиды.
Принято говорить, что мы «проживаем жизнь». Вздор! Это жизнь проживает нас.
Молчаливым, скромным и умеющим слушать здесь поверяются сокровенные тайны.
Страдание, оно как деньги. Постоянно находится в обороте.
Мы расплачиваемся тем, что получаем сами.
Но лучше уж рисковать, чем всю жизнь убегать и прятаться.
Справедливость основывается на понимании всех обстоятельств.
У нас всегда находится время для занятий, которые нам по душе.
Чтобы уметь уговорить, надо быть беспринципным; честность косноязычна.
У мужчин бывают либо хорошие мозги, либо хорошие волосы, но не бывает и того и другого.
Не лишайте себя того, к чему вы привыкли, пока не отыщете чего-либо лучшего на замену.
Никогда не спрашивай человека, во что он верит. Присматривайся к тому, как он поступает.
Чувство юмора позволяет нам ужиться с чужой глупостью – и со своей собственной.
Ни один мужчина не может стать хорошим отцом, пока он не научится понимать своего отца.
Раба держат в двойном рабстве – и его цепи, и взгляды, твердящие ему – ты раб.
Я знаю, что все хорошие и отличные вещи на свете миг за мигом проступают на гребне опасности, и за них нужно бороться.
Нам лишь кажется, что время – это река. Скорее, это бескрайний ландшафт, по которому бежит взгляд наблюдателя.
Уильям Фолкнер
(1897–1962)
американский прозаик, лауреат Нобелевской премии по литературе 1949 г.
Но поэты практически всегда путают факты. Дело в том, что их интересуют не факты, а только истина.
Готовясь к беде, вы скорее всего ее накличете.
Бояться – это значит знать, что живешь, а делать то, что боишься сделать, – это и есть жизнь.
Иногда мне кажется, что все мы дети, кроме самих детей.
Если выбирать между горем и ничем, я выберу горе.
По-моему это логично, что люди, столько водя себя и других за нос при помощи слов, наделяют молчание мудростью…
Впрочем, деяния наши часто нас недостойны. А также мы – своих деяний.
Даже один взгляд на зло разлагает.
Безрассудство, как и бедность, само заботится о себе.
Каждый человек волен в самооценке, но да не берется он предписывать другим, что хорошо для них, что плохо.
Хуже необходимости постоянно выражать благодарность может быть только необходимость постоянно ее принимать.
С привычками, приобретенными в безделье, расстаться труднее всего…
Клайв Стейплз Льюис
(1898–1963)
ирландский писатель и ученый, известный работами по средневековой литературе и христианской апологетике, а также фантастическим циклом книг «Хроники Нарнии»
Лишь мастер может судить о чьем-то навыке, но такое суждение – еще не оценка конечного результата.
Люди подобны амфибиям – они наполовину духовны, наполовину телесны. Духовная их часть принадлежит вечности, а бренные тела обитают во времени.