Потеряшка

Как оказалось, Тахир присутствовал на всех сделках, переводчиком. Его в лицо знают. Бывало, на переговоры ездил не сам Саид, а его телохранитель или главный надсмотрщик за рабами. По радио договаривались о времени, место всегда одно и то же. При встрече проверялись по десятидолларовой бумажке, разорванной пополам. На каждую встречу новая. У Саида был запасец баксов. Попал с ними в этот мир. Вот и всё. Встреча уже по времени обговорена. От Саида должны везти гашиш, опиум, грибы. Грибочки очень интересные. В маленьких дозах от них галюники. А если в перебор, то вышибает на три-четыре дня. Люди совсем ничего не помнят. Только воли у них в этот момент совсем нет. Что прикажешь, то и сделают. Саид их продаёт микродозами. Торгаши берут очень охотно и платят хорошо. Где-то есть что-то типа лаборатории, из них делают адскую штуку. Пять-шесть уколов, и человек уже не человек. Воли совсем нет. Просто биоробот. Ещё меняют оружие, рабов. Саид отдаёт золотые украшения, чаши и кувшины. Их делает азербайджанец. Раб-дагестанец, из Кизляра, делает кинжалы. Хороший товар. У Саида есть золотые и серебряные монеты, даже из платины. Их очень хорошо берут.

— А теперь он просит прервать нить его жизни. Лучше мечом. И сделать то, что я ему обещал. Это не торговая сделка. Это услуга за услугу. У него в доме много мечей и ножей. Просит не затягивать. Пока боль не затуманила разум. А ещё, может, не убивать его? Пусть через год, заработает канал. Можно столько всего заказать.

— Тахир! Очень трудно убить дракона. Но ещё труднее, завладев его сокровищами, не стать новым драконом. Он сделал выбор. Наверное, правильный. Пусть Аллах будет к нему милосерден. Может, Саид искренне раскается в своих грехах и обретёт его душа покой. Иди за мечом. Выбери какой подлиннее. Якши?

— Хорошо! Я пошёл.

— Рахмат, дорогой! Иди.

Я не стал ждать возвращения Тахира. Сразу же после прочтения суры кинжал телохранителя Саида прервал биение его сердца. Пусть успокоятся ваши души, неведомые мне парни из Кяхты. Кто убил, и кто дал приказ вас убить, нет их на этом свете. Господи! Прости мне жестокосердие моё! Прости гордыню не усмирённую! Но не могу я быть милосерден к тем, кто душой перестал быть человеком.

Сижу рядом с трупом. Сил встать нет, а надо… Глаза устали от линз. Очки надо доставать. Линзы стараюсь беречь, редко одеваю.

Глава 8.

Шестнадцать человек на сундук мертвеца и бутылка рома!

— «Шмайсер», Ответь «Эфенди»!

— Слушаю, «Эфенди»!

— «Шмайсер»! — Анвар даже заикался. — У нас тут косяк вышел!

Мгновенно холод скрутил живот. Сердце застыло глыбой льда.

— «Шмайсер», слышишь?

— Говори, «Эфенди»! — медленно говорю в рацию.

— Короче, тут одна из девах, мило так улыбаясь, подошла к пленному. Он сидел связанный. И так же, с улыбочкой, скальпель ему в сонную артерию всадила. Мы с Мисо даже не сразу чухнулись. Смотрим, он уже валится, хрипит, кровью фонтанирует. Уже остывает.

— «Эфенди»! «Мисо»! Вы там пальцем в носу ковырялись? Или ещё где? Долбобаобабы вы! Оба! Я повешусь с вами! Да пох на пленного! Убила, значит за дело. Он походу надсмотрщиком был главным. Нам меньше возни. Нам пленные духи никуда не упёрлись. Беда с вами! Иду к вам. «Эфенди», фотер достань из «Пумы». Я приду, вместе с Тахиром здесь приберёте оружие, сбегаете на островок, там МГач лежит. Заберёте. И все трупы сфоткаете. Трофеи тоже. Ладно, стволы я сам. Тахиру скажи, если ещё не ушёл — пусть там ждёт.

«Астру» я себе прихапал. Фиг кому отдам.

— «Эфенди»! Будь ласков! Полезешь в «Пуму», за фотиком, слева от водительского, внизу, сумка, там рома бутылка, достань её тоже. Договорились?

— Сделаю, «Шмайсер».

Подхожу к «Пуме» стоящей на мини-площади базы Саида. Анвар смотрит на меня понуро. Тахир, с катаной в руках, смотрит вопросительно. Одна Даша, с ТОЗ-99 в руках, держит на мушке стоящюю на коленях девушку с руками за головой.

— Парни! Отлить хочу, аж переночевать негде! Из ушей скоро польётся.

— Серёг! Тебе по дороге, пока сюда шёл, кто не давал?

— Да хрен его знает, Анвар. Минутку погодьте. За сарай схожу.

— Боже! Кайф! Жить захотелось!

Выхожу из-за угла сарая, смотрю на всех, ржут паразиты.

— Тахир! Не надо меча. Скончался Саид. Идите с Анваром, похороните их. Пусть покоятся с миром. Я не воюю с мёртвыми. Хоть мёртвые сраму не имут. Незачем глумиться над телами. Да покоятся они с миром. Берите этих ещё, бывших рабов. В общем, сделайте нормально всё. Этого, зарезанного, сами решите. Или всех в одну могилу, или как. Смотрите сами. Вы все правоверные, одни мы с Дашкой гяуры. Только нормально, без плевков и пинков. Знает кто молитву, прочтите. Всё честь по чести сделайте. Даша! Да убери ствол! Пусть девушка встанет, я не буду разборок чинить, за что. И про что. Знать, было, за что его хлопнуть. Анвар, да выпусти ты мужиков из сарая этого. Выводи.

Слушайте все! Кто не понимает, пусть ему переведут. Я Сергей, это Анвар, это Дарья. Волей случая попали в этот мир. Получилось так, убил я грузина и телохранителя Саида. От грузина узнал это место, ибо перед кончиной своей был он любезен очень, облегчил душу свою. Всё, что знал, рассказал. Я ему даже особо не помогал. Узнали мы про планы Саида наёмников набрать. Решили почистить гнездо это змеиное. Видимо, судьба решила в нашу пользу. На нас ни царапины, а вся банда мертва. Саида я собственноручно отправил к Создателю, пусть он будет милостив к нему. У вас есть вариант, пробиваться к своим кланам. Есть вариант, вместе с нами влиться в Русский союз. Я понял так, что там круто. Дела проворачивают масштабные. Рабочие руки нужны. Находят дело по способности. Медицина на высоте. Мы сами с болота, севернее этого места. С людьми из Союза не общались. Сами туда хотим. Думайте, решайте. Никого силой не потащу. Выбирайте свой удел.

И давайте знакомиться.

Азербайджанца звали Анар, ему 28 лет. Был он мастером по художественной чеканке с известного села, работал по серебру, золоту, латуни, меди, рандоли, мельхиору. Делал кувшины, чаши, подносы, блюда — в общем, полный набор восточной посуды. Иногда, только на заказ, делал украшения. Дагестанца звали Ахмед, 35 лет, он кузнец-оружейник. Кинжалы, сабли. Сувенирное, подарочное оружие. Ну и, конечно, на заказ боевое, сделанное по всем канонам мастерства. Такая вот компания у нас подобралась. Девушку, которая убила надсмотрщика, звали Лилит, её сестру-близнеца — Марганита. Они были последними из клана ассирийцев. Родились в Армении, учились в России. Потом были у родственников в Сирии. Потом с какой-то гуманитарной миссией попали в Таджикистан, и провалились в этот мир. Им по 21 году, замужем не были. Женихи им уже были выбраны, до свадеб оставалось по два месяца, попали сюда. Здесь женихами не успели обзавестись. Одна училась на врача, вторая на учителя. По-русски говорили отлично, знали ещё по куче языков.

Спрашиваю Лилит, кивая головой на труп.

— Скажешь, за что ты его?

— Этот любитель ишачек, когда Саид уходил на несколько дней, принуждал девушек содомией с ним заниматься. Унижал всячески. Одна девушка пыталась бежать, её поймали. Так он у неё живой печень вырезал.

— Тьфу! Дальше не надо. Легко он умер. — прервал я Лилит.

Из остальных восьмерых девушек, две таджички были совсем забиты и немного не в себе. Они дольше всех были в рабстве. Была туркменка, она болела. После плетей трудно воспаление не схватить. Была, вот бы никогда не поверил, красавица-монголка, тут уж точно метиска. Последствия Красной армии в Монголии. Боевая деваха, 19 лет, знала ушу, айкидо. Русский не знала, зато английский, китайский просто прекрасно. Всё время её держали в цепях. Остальные девушки из Пакистана и Афганистана, из разных племён. Совсем зашуганые малолетки, в возрасте от 13 до 15 лет. Они ковры делали. Состригали шерсть со всего, что добывали на охоте душманы Саида. Уж больно он хотел по-восточному шикарные хоромы. Кругом ковры, золото, одалиски из гарема. Больше уже не хочет. Итого, всех нас вместе 16 человек. Рома, правда, я уже из бутылки пару глотков сделал. Сильная штука, 65 градусов, пьёшь как горящюю нефть. Ну, типа того.