Энни - третий клон

- Вы решили, что девочка - ребенок Эрики и Грега?

- Разумеется! Это первое объяснение, которое приходило в голову. Когда я узнала об этой девочке, узнала, что ее ждет детский дом, то твердо решила забрать ее себе и воспитывать, как свою дочку. Мне пришлось для этого просить разрешение Томаса, и, конечно, рассказать ему о ней. Сначала он был категорически против, но я не уступала, пригрозив разводом, если он не даст согласия. Томас пытался шантажировать меня Джоном, угрожая, что заберет его и не разрешит мне его видеть. Но его угроза была просто смешной. Джону было почти семнадцать лет, он был вполне самостоятелен, и, если бы захотел меня увидеть, Томас ему не смог бы помешать. К тому же, учитывая, как Джон любит меня, какие теплые, доверительные отношения существуют между нами, скорее это Томас лишился бы своего сына. Мой муж, разумеется, все это очень быстро понял и решил не доводить меня до крайности. Он согласился удочерить девочку, но при этом взял с меня клятву, что я НИКОГДА не уйду от него, пока он сам меня не отпустит. Томас был страшным собственником. Он, конечно, знал о моей любви к Грегу, ненавидел его очень сильно и очень сильно ревновал меня к нему. Все годы, пока был жив Грег, Томас мучил меня упреками и оскорблениями. Почему я от него не ушла? Потому что тогда потеряла бы единственный шанс хоть изредка бывать в обществе Грега, Эрика четко дала понять, что если я не буду замужем, то его я не увижу даже издали.

Джейн помолчала, затем все-таки продолжила.

- Да, Энни, эта любовь к Грегу - какое-то страшное наказание, болезнь, от которой я не могла вылечиться. Моя мука, мои цепи, кандалы и… мое счастье. Ради Грега я терпела Томаса, теперь я согласилась его терпеть ради ребенка моего любимого, - она снова запнулась. - Я тогда так думала. Всю жизнь я была страшно одинока, и только мои дети, Джон, а потом Виолетта, были для меня единственной радостью. Внешность у девочки оказалась некрасивой, и перед пластической операцией встал вопрос: чьи черты ей придать? Я бы, конечно, хотела, чтобы она была хоть немного похожа на Грега, но даже попросить не смогла об этом, поэтому девочке придали черты ее матери. Они удивительно подошли под строение лицевых костей, связок и мышц, теперь понятно, почему.

Виолетта сначала была совершенно безразлична Томасу. Растет? Ну и пусть себе растет. А вот я полюбила ее всей душой, и если я первое время любила ее, как продолжение Грега, то потом стала любить, как дочь.

Джон тоже полюбил свою маленькую сестренку, все у нас было хорошо, пока Виолетта не вступила в подростковый возраст, и вот с этого времени начались ссоры между ней и Томасом.

То ли из-за того, что Виолетта с каждым днём все больше и больше напоминала Эрику, причем, не только внешностью, но и волевым решительным характером, я была совсем не такой, - добавила со вздохом сожаления Джейн, - то ли еще по какой-то причине, но Томас стал открыто обижать и даже унижать девочку, особенно, когда бывал пьян.

Она очень сильно переживала из-за такого его отношения, плакала и не понимала, в чем она виновата. Тот разговор, когда пьяный Томас сказал ей, что она не его дочь, изменил все. Жаль Виолетта не рассказала мне об этом, она берегла меня и не хотела расстраивать, а я… - Джейн заплакала. Но не горько и безутешно, а тихо и обреченно, просто из ее глаз покатились слезы. Я знала такие слезы, они не приносили облегчения, в отличие от бурных рыданий, эти слезы были страшными, неутолимыми, разъедающими изнутри.

В эту секунду я до конца поверила, что она искренне любила Виолетту, и поверила, что она могла убить мужа, отомстив за смерть дочери.

Глава 19

- Я долго думала, как его убить, - спокойным, почти безразличным тоном продолжала Джейн. - Самым главным было не навредить Джону, поэтому смерть должна выглядеть естественной. И я придумала. В один из дней, когда Томас в очередной раз напился почти до беспамятства, я сделала ему укол, постаравшись попасть в стенку бедренной вены. Я ввела ему небольшую дозу лекарства, вызывающее склеивание тромбоцитов, запустив, таким образом, процесс образования тромба. К тому времени, когда тромб сформировался, а на это ушло больше месяца, лекарство не только рассосалось, но и было полностью выведено из организма. Я ничего не предпринимала, ждала, когда все случится само собою. Если бы он как-то спасся, например, приступ случился в тот момент, когда ему смогли бы быстро помочь, то такие попытки я делала бы снова и снова, пока однажды тромб не убил бы его. Но все получилось с первого раза. Он опять был пьян, уснул и не проснулся, - Джейн коротко вздохнула и посмотрела на меня.

Она не ждала ни осуждения, ни одобрения. А я… а я восхищалась ею. И когда она в очередной раз поднялась, чтобы уйти, снова задержала ее.

- Джейн, я очень-очень сильно люблю Джона, - теперь я хотела рассказать все. - Я очень-очень хочу быть вместе с ним. Кроме него мне никто не нужен. Вы знаете, почему мы расстались? - она отрицательно покачала головой. - Я не соглашалась родить ему ребенка, - и быстро, пока она не успела задать вопрос сама, продолжила: - А Вы знаете, почему я НЕ МОГУ родить ему ребёнка? - я сделала ударение на словах ” не могу”, она снова отрицательно покачала головой и посмотрела на меня, ожидая продолжения. - Джейн, Эрика не верила в детей, поэтому она создала своего клона, но… - я сделала над собой усилие, чтобы говорить дальше, - но она боялась, что с клоном может что-то случиться, поэтому для страховки… она создала их несколько.

Я боялась смотреть в лицо Джейн, боялась увидеть в ее глазах рождающуюся догадку. Но все-таки твердо продолжила:

- Эрика создала трех клонов. Первая девочка-клон, Элли Кейт, умерла в возрасте трех лет. Девочку, которую Вы удочерили, Вашу Виолетту, должны были назвать Эмми Вейн. И… Энни Нейл, - тихо сказала я. - да, Джейн, я тоже клон Эрики. Я узнала об этом только в возрасте двадцати двух лет, когда прозвучало сообщение, имплантированное всем троим в возрасте нескольких недель от момента зарождения эмбрионов. Если бы Виолетта дожила до этого возраста, она также узнала бы об этом.

Эрика оставила нам денег и полный рассказ о себе. Из этого рассказа я и узнала о Вас, о Греге, о Ваших чувствах к нему, об отношениях между Грегом и Томасом, и еще о многом-многом другом.

Когда я увидела фотографию Виолетты, я сразу поняла, что она, так же, как и я, клон Эрики. Я думала, что Вы знали об этом и, возможно, даже специально удочерили ее, чтобы потом убить. Теперь я знаю, что это не так. Я благодарна Вам от всего сердца за Вашу любовь и заботу, которыми Вы окружили сестру. Мне так, к сожалению, не повезло. Я была всегда одна. В детдоме, потом в училище. У меня так же, как и у Виолетты, была некрасивая внешность, Эрика так поступила умышленно, чтобы никто не догадался, кто мы на самом деле.

Только мне с такой внешностью пришлось жить долгие годы, и я знаю, как повезло Вашей дочери, что Вы избавили ее от этого.

Меня никто никогда не любил. Джон - мой первый мужчина, первый, кому я стала дорога и желанна. Это было такое счастье - ощущать, что ты кому-то нужна. Я хотела бы быть с ним каждую минуту своей жизни. Если бы я была обычной девушкой, то родила бы ребенка Джону, не сомневаясь ни секунды. А так… я боюсь за ребенка, не могу им рисковать. Я не знаю, как мое происхождение может отразиться на нем. Вы меня понимаете? - Джейн едва заметно кивнула. - Я не могу рассказать Джону о себе. Боюсь. Боюсь его неприятия меня, боюсь его отвращения.

Я Вам рассказала все. Можете делать с моими признаниями все, что посчитаете нужным. Можете сказать Джону, можете не говорить. Вы лучше знаете своего сына, лучше знаете, как поступить, чтобы помочь ему. Он меня любит, я чувствую это. Он страдает без меня, я это тоже чувствую. Но что мне делать, я не знаю!

Мы молча посидели еще какое-то время. Столько всего услышано, не было сил что-то говорить. Потом Джейн ушла.

Если честно, то я думала, что Джон приедет ко мне через день, может два, может неделю. Но он не приехал. Почему? Ему так невыносима мысль, что я клон? Или, может, Джейн ничего не сказала ему? Знает или нет? Я ждала и ждала, а потом поняла, что ждать больше нечего. Разницы, в принципе, никакой: если он все узнал и не приехал, потому что я ему противна, или не знает, но не приехал потому что прекрасно живет и без меня.