Страница 4 из 115
Что передает эстафетой старый год новому? Что предстоит пережить им еще? Много неизвестного таит эта дальняя дорога. Знать, оттого и хочется посидеть вот так, молча, минуту-другую, поразмыслить, помечтать, пожелать…
Первым нарушил тишину Андрей. Он посмотрел на Нину, встретил ее взгляд и тихо сказал своему радисту:
— Серафим, настрой радио.
В маленькой уютной комнате послышался перезвон кремлевских курантов.
— Еще один год на плечи, — с грустью произнес Андрей, поднимая стакан с вином.
— И уже следующий выпустил шасси и просит посадку, — весело сказал Петушок.
— Ну что ж, посадку ему разрешаем! — ответил Андрей.
ГЛАВА ВТОРАЯ
На острове. Знакомство с его обитателями
1
Первое, что Боб Хоутон испытал на острове, — это тропическая жара, в которую он окунулся, спланировав с прохладной высоты на четырехмоторном «Дугласе» с золотым крабом на фюзеляже. Затем ему пришлось подчиниться местным законам и подвергнуться тщательному медицинскому осмотру.
Врач Мелони оказался человеком словоохотливым.
— С такими бицепсами, мистер Хоутон, — заметил он, — вы проживете долго, как баобаб. Не крутитесь… Мне еще необходимо подвергнуть испытанию ваше тело на самом терпеливом месте, пониже спины.
— Что вы имеете в виду, док? — спросил Боб, хватая одежду охапку.
— Я вам сделаю укол, — пояснил Мелони, загораживая путь двери. — Всего несколько кубиков жидкости.
— Зачем?
— Ну, допустим, от поноса… — уклончиво ответил Мелони. — Прошу вас повернуться ко мне спиной и набраться мужества. Вот так… одну минуту! Не волнуйтесь: понос — враг бизнеса, ибо почти вся сумма, затраченная на питание организма, списывается вами в убытки.
Выслушав это изречение, Боб принялся так хохотать, что врач едва не сломал иглу.
— Черт возьми! — воскликнул Мелони, — Осторожнее, у меня шприц «Келли и сыновья».
— О, это уважаемая фирма, — согласился Боб. — Говорят, полмира пользуется ее медицинским оборудованием.
— Еще бы, — проворчал Мелони, — даже с этого заброшенного клочка земли она снимает какую-то толику дохода… Итак, со всеми формальностями мы покончили, и вы можете считать себя островитянином, мистер Хоутон. Разве лишь денька два вам придется сидеть на половине стула, а затем все пройдет.
— Что поделаешь, док! Я, видите, весь смирение.
— Не оно ли заставило вас прилететь к нам?
— Я журналист, док.
— Ого! — удивился Мелони. — Несомненно, первый в этих местах. Насколько мне известно, вашего брата здесь не жалуют.
— Давно так?
— С тех пор как кто-то написал в газетах, что наш остров заражен.
— Можете считать, док, что это написал я!
— Вы? — произнес Мелони. — Это не шутка?
— Сущая правда, док. Поэтому мне и не терпится поскорее увидеть Пито-Као в натуральную величину. Справлюсь ли я без проводника?
— Я могу быть вашим гидом.
— Тогда в путь! — обрадовался Боб.
— Хотя мы и не избалованы здесь дамским обществом, — спокойно сказал Мелони, — я все же не советую вам выходить на улицу без брюк…
— Простите, док, я непременно оденусь.
Вскоре Мелони и Хоутон углубились во владения рыбного короля Бергоффа.
Боб свободно ориентировался в каменных джунглях больших городов и любил шумные бесконечные улицы, украшенные лианами световых реклам. Природу же он привык видеть лишь в подстриженных газонах, ровных аллеях городских парков, маленьких озерах и прудах с игрушечными мостиками и искусственными гротами, всегда аккуратную, как бы причесанную. И сейчас, шагая в обществе доктора Мелони по тропинке, ослепительно блестевшей под высоким солнцем хрустким коралловым песком, вдыхая влажный воздух тропиков, Хоутон с любопытством смотрел на густой темно-зеленый лес, к которому они подходили.
— Вы, наверное, чувствуете себя здесь смотрителем природоведческого музея, — пошутил он.
— Музейным чучелом, вы хотели сказать? — уточнил Мелони. — Надо заметить, что мне осточертело удручающее однообразие местного климата. Все одинаково, нет смены времен года, если не считать периода дождей.
Над ними пролетела пара зеленых голубей, огромный жук сдуру ударился о грудь Боба, и журналист совершил такой прыжок, что Мелони не удержался от смеха.
— Ого, мистер Хоутон, — заметил он, — вы можете стать неплохим учителем танцев у туземцев. — Перестаньте шутить, док, — взмолился Боб. — Ведь это жук!
— А то, на чем вы стоите сейчас правой ногой, мистер Хоутон, называется ящерицей. Учитесь наблюдать!
— Б-благодарю вас, док. Может быть, мы изберем другой путь?
— Эта тропинка исхоженная, и не имеет смысла прокладывать новую. Кстати, не угодно ли взглянуть на идиллию. Тише… Вот сюда, за мной. Говорите вполголоса. Видите птичку? Вон на той ветке?..
— Совсем крохотную, зеленую? Не больше спички?
— Да. Это самка. А перед ней жужжат еще две.
— Вижу, с голубоватыми грудками и изогнутыми клювами.
— Это самцы, они соревнуются. Тому, кто окажется ловче, самка отдаст предпочтение.
Боб тут же окрестил «невесту», назвав ее Бетси. Один из претендентов на ее «руку» получил имя Сэм, а другой — Джек. То поочередно, то оба вместе, словно вертолеты, они повисали перед Бетси в воздухе и вдруг наперегонки бросались за мошкой.
Бетси кокетливо склоняла головку и наблюдала за их виртуозными полетами. И Сэм и Джек так увлеклись соревнованием, что не замечали присутствия Боба и Мелони.
Вот Джек приблизился к ярко-красному цветку и, не опускаясь на лепестки, на лету стал что-то выискивать своим длинным клювиком в глубине цветка.
Тогда Сэм, сделав два-три отличных глубоких виража, на мгновение замер в воздухе и в головокружительном пике устремился вниз. Лишь у самой земли он задержал свое па-де-де и, быстро лавируя в зарослях, показал такое незаурядное мастерство бреющего полета, что Бетси теперь все внимание уделяла ему.
— Давай, давай, Сэм! — прошептал Боб. — Победа на твоей стороне, молодчина…
Попискивая от возбуждения, Сэм то мчался на предельной скорости, то замирал на месте, выделывая круги и восьмерки, ни разу не задев за ветки и листья кустарника. Все шло как нельзя лучше, как вдруг с Сэмом что-то случилось. Он странно накренился вправо, метнулся в сторону, но тут же, будто притянутый невидимой резиной, вернулся к исходному месту. Движения его стали судорожными, испуганными, было заметно, что с ним стряслось несчастье.
Бетси и Джек кинулись к нему, но, сделав круг, умчались, оставив бедного Сэма на произвол судьбы.
Боб, вытянув шею, с тревогой наблюдал за ним и вскоре понял все: упоенный полетом, смельчак угодил в прочную паутину и теперь все больше запутывался в ней.
Минуту спустя у края паутины показался мохнатый паук чудовищных размеров. Внимательно наблюдая за жертвой, он потянул лапой одну из паутин, но, заметив, что Сэм ответил на это резким движением, решил выждать.
Боб выругался и, преодолевая отвращение, полез в кусты на помощь Сэму. Паук не испугался человека: будто разгадав намерения Хоутона, он побежал ему навстречу, грозно поднимая передние лапы. Боб отломил хворостину, сбил паука на землю и растоптал его. Бедняга Сэм был спасен. Он покорно лежал на ладони Боба, печально смотрел на него блестящими бусинками глаз и тяжело дышал.
Отнеся птицу в безопасное место, Боб вышел на тропинку.
— Браво, мистер Хоутон! — сказал молчавший до того Мелони. — Вы проявили настоящее мужество…
— Не смейтесь, док. — Боб задумчиво посмотрел в ту сторону, где остался Сэм. — Нельзя было бросить парня в таком положении. М-да… Все как у людей: злорадство соперника, забвение любимой, смерть, поджидающая тебя за углом… Ну что ж, показывайте теперь своих двуногих пауков.
— О, в них вы должны разобраться не хуже меня. Сейчас вот выйдем из этой бамбуковой рощицы. Прошу сюда… При желании вы найдете здесь много материала для своей газеты… Вот мы и выбрались; отсюда открывается вид на хозяйство компании.