Страница 84 из 96
- Это гораздо лучше, - оскалился разбойник. - Вот только ты сам сказал, что здесь героям не место. Даже если бы мы хотели ими стать, у нас всё равно не вышло бы. Герои существуют только в сказках. Или становятся таковыми после смерти. - Его улыбка становилась всё шире и шире. Я увидел, как в его рту сверкают длинные жемчужные клыки. - А солнце уже встаёт, - продолжал он. - Уходит ночь - время для тёмных дел, приходит день, оставляя ей место лишь в самых дальних закутках. - Кольчуга на теле разбойника лопнула. - Солнце не отгоняет тьму, оно сжигает её. И сейчас... - Меч полетел в сторону, щит, громыхая, покатился по камню, но остановился, врезавшись в одно из распростёртых на полу тел. - ...время для дел светлых дел, какими бы жестокими они не были. Солнце палит беспощадно. - Сверкающая тысячами граней даже в тусклом свете факелов фигура начала спускаться с лестницы. - Если бы вчера был солнечный день, ты бы не ушёл отсюда, выродок Сердца. Но сегодня будет солнце, хоть оно и скрывается за туманом. И я - неверное дитя Корня Мира - оставлю твоё размазанное по полу тело гореть под его лучами.
Я лихорадочно дышал, чувствуя, как меня буквально толкает вперёд. Я ненавидел это существо всеми фибрами своей души. Моя злоба обязана залить его своими потоками. Он - другой полюс, но... Гая тоже была на другой стороне, а её я убивать не хотел. Что-то здесь было не так, он был другим, и поэтому я должен его уничтожить.
- Это значит, что тебя надо убить до тех пор, пока не поднялся туман, - прохрипел я. - Спасибо за подсказку, ублюдок.
- Она тебе не поможет, дитя Злобы. - Босс махнул рукой в сторону двери. - Бегите, люди, бегите быстрее, пока я разбираюсь с этой отрыжкой Сердца, и, быть может, вы сумеете убежать достаточно далеко, чтобы я не догнал вас.
- Пошёл на хер, стекляшка, - прохрипел Вася, но в его голосе слышалась растерянность. - Своих не бросаем.
- Русские не сдаются, - добавил Шустрик. Вот его голос отчётливо дрожал.
Босс рассмеялся. Его голос буквально звенел.
Он стоял передо мной. Двухметровая неуклюжая фигура, сверкающая гранями тёмного стекла. Волосы превратились в обсидиан, глаза стали двумя зелёными камнями, с хрустальных клыков, такие длинных, что нижние касались носа, а острия верхних торчали аж под подбородком, капала слюна, мелкими стекляшками отпрыгивающая от пола. Пасть босса раскрылась, раздался звенящий, как стекло хохот. Кто-то из девчонок тихо охнул, а Вася зло выматерился.
Я тоже ухмылялся, сдувая с губ и подбородка кровь - нос ещё кровоточил, но уже не так сильно. Моя улыбка стала ещё шире, когда кровавый плевок достиг подбородка босса.
- Ты за это заплатишь, - прозвенел босс.
Он атаковал. Быстро, несмотря на видимую неуклюжесть и массивность. Я ушёл в Невидимость - до перезарядки Плаща оставалась ещё полминуты. Хромота сильно стесняла меня, но какая разница, как быстро я двигаюсь, если я невидим. Вот когда придётся драться в Плаще, станет куда хуже.
- Прятки, - пророкотал стеклянный. - Прятки я не люблю. Но я найду тебя, когда солнце рассеет туман.
Босс атаковал Васю. Буквально смёл его ударом руки в щит, отшвырнув к двери. В него ударила ледяная глыба, но она лишь рассыпалась, не причинив никакого вреда. А босс уже набросился на остальных. Ребята разбежались, ладонь стеклянного человека ударила в дверь. Но вторая рука, будто бы живя своей собственной жизнью, хлестнула Шустрика по плечу. Убийца охнул, его рукав мгновенно пропитался кровью.
- Пока ты играешь со мной в прятки, - сказал босс, - я убью всех твоих друзей. Разве ты хочешь этого, герой? Они пришли тебе на помощь?..
Он не договорил - мой кинжал вонзился ему в бок. Острие проскрипело по стеклу, оставив длинную царапину - и всё. Но удар был не таким, будто я бил во что-то абсолютно твёрдое, стеклянная плоть поддавалась. Но чем нужно атаковать, чтобы пробить её? Чем-то куда более тяжёлым, чем мой кинжал.
Я ушёл от ответного удара, брошенного в слепую, отступил, выискивая глазами Васю. Тот стоял у стены, опираясь на меч. Его левая рука безвольно болталась. Твою мать...
Босс не стал тратить время на мои поиски, он атаковал Катю. Та вскинула руки, из-под земли выросла стена, но монстр пробил её ударом плеча, только чуть замедлившись. Впрочем, это дало время друидке на бегство.
Плащ перезарядился, и я вышел из Невидимости. Стеклянный сразу обратил внимание на меня.
- Ты можешь прятаться в тенях, - звенел он, наступая, - но солнце их рассеет. Тени обманчивы, они говорят, будто ты там, где тебя на самом деле нет, но они не спасут тебя. Я вижу твоё гнилое сердце.
Его выпад действительно был чертовски точен. Я с трудом увернулся, упал на левое колено, на бок и покатился прочь. За мной, звякая по полу, наступал глассмен. Я врезался в стену и, оперевшись на кулаки, рванул вперёд. Босс со звоном врезался в стену позади, а я уже прыгал к двери, подхватив с пола арбалет. На ходу зарядил его и выстрелил в грудь бегущему вслед за мной противнику. Стрела вонзилась в стекло, но неглубоко, босс смахнул её, и бровью не поведя.
Я ушёл от очередного удара, но левая кисть противника окрасилась кровью из моего плеча. Раздался смех-звон.
- Берегись! - пискнула Катя.
Камни под ногами вздыбились, я, не успев среагировать, отлетел назад и ударился спиной в стену. Перед стеклянным встал голем. На голову и плечи босса обрушились потоки ледяных глыб, порывы ветра хлестали его тело, но тщетно. Босс обхватил ещё поднимающегося голема руками и принялся мять. Чёрт возьми, он мял камень!
Нет. Дело не в силе. Я увидел блики света, бегающие по его рукам. Магия. И что, мать его так, делать?..
И тут я увидел - что. На моих губах появилась ухмылка. Я расхохотался. Злоба нашла свой выход.
Я разрезал себе вены, полоснул по лицу и прыгнул на босса, как раз заканчивающего с големом. Моя кровь забрызгала его лицо, грудь, живот. Мы вцепились в объятиях, моё плечо пронзила боль - глассмен вцепился в него зубами...
... которые стремительно таяли внутри моей плоти.
Зелёные глаза сверкнули. В них был страх и боль - мой кинжал терзал его плоть, залитую моей кровью, так, будто она не была стеклянной. Босс оторвался от моего плеча и охнул, его хватка ослабла, а я наносил удар за ударом, пока его бездыханное тело не повалилось на пол.
- Всё, - просипел я. - Слышите? Всё! Бегите, ублюдки!
Люк стремительно захлопнулся. Перед глазами маячило сообщение о левелапе. Я улыбнулся и, сняв с пояса зелье здоровья, вылакал его до дна. Действие зелья и Плаща Теней стремительно останавливали кровь.
- Как ты? - спросил я у Васи.
- Рука сломана, - сухо ответил тот.
- Заживёт, - подмигнул ему я. - А все вопросы позже. Герои должны вернуть детям их родителей. Разве не в этом было наше предназначение? Разве не для этого мы здесь?
- Какой-то ты неадекватный, - пробормотал Шустрик. Я только подмигнул ему.
Родители сидели в сарае, их даже никто не охранял. Конечно же, они не спали, хотя, быть может, и не знали о засаде. Да и какая разница? Чёрт возьми, хотя бы возвращение родителей к детям можно назвать добрым делом?
- Вы свободны! - крикнул я, широко улыбаясь. - Разбойники мертвы, вы спасены.
Ответом мне были несколько десятков мрачных взглядов.
- А мы просили об этом спасении? - подал кто-то голос.
- Ваши дети, быть может, в беде, - сказал я, но веселья в моём голосе поубавилось. Я вспомнил бабку, ударившую меня камнем. - Вы должны к ним вернуться.
- Мы работали, - сказал тот же голос. - Нам обещали заплатить деньги и освободить от налогов. Чем мы теперь заплатим конунгу? Что мы теперь будем делать?
- Вы спасены, - пробормотал я, как заведённый. Я стоял в проходе, ссутулившись, с моих свисших плетями рук капала кровь.
- Тебя кто-то об этом просил?
- Нет, - мой голос непроизвольно изменился, в нём звучала ледяная ярость. - Меня никто не просил. Но дело сделано. Идите к своим детям. Или я вырежу вас всех.