Страница 77 из 96
- Спасибо, - сказал я, улыбнувшись. Но та отдёрнула руки так, будто обожглась.
Двое детишек помладше играли с моей маской, пугая друг друга. Остальные или сгрудились в противоположном углу, или пристально смотрели на нас. Добра, кажется, они ждали. Стражники уписывали хлеб за обе щеки, а Игорь раскурил трубку.
- Что у вас произошло? - спросил я.
Рассказ девочки был сбивчивым, но более или менее обстановка становилась ясна. Пять дней назад, когда большинство взрослых работали в поле, собирая остатки урожая, к деревне подошёл вооружённый отряд. Они согнали взрослых в кучу, завели их в деревню, а после собрали вообще всех жителей на площади. Детей отделили и приказали оставаться здесь, а взрослых увели. Ненадолго, как выразился один из них. Грудничков и совсем маленьких детей сказали брать с собой. Всех стариков тоже, тем более среди них совсем уж старых и немощных не была - их забрала весенняя лихорадка. Напоследок вожак сунул девочке, Ласточке, как она представилась, трубу и сказал дуть, если придут плохие люди.
- Сказал, чтобы мы вели себя тихо и дули, а люди убегут, - закончила свой рассказ Ласточка.
- И они убегали, - прохрипел парень.
- Странно, - медленно произнёс я. - Очень странно. Взрослых не убивали?
- Нет, - испуганно ответила девчушка.
- Вообще никого не убивали? Нет? И не били?
- Почти не били, только, чтобы пошевеливались. И не сильно.
- Ясненько, - пробормотал я. Говорить о том, что ни хрена не ясненько, смысла не было. - А сколько было... нападающих?
- Человек пятнадцать, - раздался за спиной сиплый голос пацана. - Может, больше. Я вышел, когда их уводили. Меня брать не стали, я болел. - Он тяжело закашлялся.
- Значит, люди, - протянул Игорь. - И никого не убивали. И увели всех, кто способен тяжело работать.
- В рабство?
- Вряд ли. Детей же трогать не стали. И за каким хреном тогда грудничков тащить с собой?
- Логично, - кивнул я. - И какие планы?
- У меня - курнуть и покемарить.
Я стиснул зубы. Что ж...
- Сержант.
- А?
- Выбери... блин... Отправь того, что быстрее бегает к конунгу. Пусть приведёт подкрепление. Взрослых надо вызволять.
- Не думаю, что конунг согласится, - покачал головой старик. - На кой они ему хрен? Грабить их не грабили, так что можно забрать налоги...
- Отправь солдата к конунгу! - рявкнул я. Кто-то из самых маленьких заплакал. - Пусть расскажет, что здесь произошло! И пришлёт долбанное подкрепление! Человек двадцать, не меньше, понял?
- А ты чего тут раскомандовался? - прошипел сержант, вскакивая с ящика, на котором сидел. - Вообще-то...
Вскочив на ноги, я схватил его за нижнюю челюсть и дёрнул на себя.
- С того, сучий сын, что если ты этого не сделаешь, я тебе кишки наружу выпущу. Понял?!
Послышался топот. Я повернулся. Один из молодых драпал вверх по лестнице к люку, ведущему на первый этаж.
- Я за ним закрою, - пробормотал второй и рванул следом.
- Надо за ними закрыть, - после паузы сказал Игорь, поднимаясь. - Ну и ссыкуны, а? Эх, повоюем...
Я отпустил сержанта. Он рухнул на свой ящик и трясущимися руками поднял выроненную краюху хлеба.
- Они вернутся? - спросил один из мальчуганов, играющих с моей маской.
- Последний вернётся.
- А мои мама с папой?
Я стиснул зубы. Опомнившись, открыл рот, чтобы сказать, что они обязательно вернутся, но меня опередила Ласточка.
- Конечно, вернутся, - ласково сказала она, обнимая мальчишку. - Они просто ненадолго оставили нас одних. Ты же всегда хотел подольше играть на улице с друзьями? Вот, твоя мечта исполнилась.
- Я хотел играть на улице, - насупился парень, - а мы только здесь и сидим.
- На улице дождь, - гаркнул я. - К тому же, мы играем в партизан.
- В кого?
- В партизан. Давай-ка я расскажу тебе, кто это.
Когда мои истории про самоходные повозки, партизан и злых фашистов кончились, был уже поздний вечер. Никто из молодых не вернулся. Подкрепления не было тем более. Сержант, надувшись вина, дрых, Игорь забивал очередную трубку. И как в него лезет?
Я глотнул пива. Горло пересохло, но это поправимо. Ласточка выдала мне ужин - копчёный окорок и хлеб, на этот раз почти свежий. Доверяет? Впрочем, не так сильно, как мальчишка, сидящий на моих коленях. Пару часов назад он решил проверить, что с моим правым глазом и ткнул в него пальцем, который до этого так долго грыз. Видимо, колеблясь. Было, конечно, больно... но это же дети.
- А подкрепления нет, - сказал Игорь и хихикнул. - И что мы будем делать?
Я на пару секунд задумался.
- Наверное, сержанта с утра отправим к конунгу. Пусть предупредит, что мы ушли. И попросит-таки людей. А мы... проверим неплательщиков. Чую сердцем, они здесь замешаны.
- Хорошо-о... аха-ха-ха-ха...
Я скривился. Ублюдок пугал детей. Впрочем, почти все сгрудились около меня, даже больной парень.
- А что ещё было с партизанами? - спросил мальчуган, сидящий у меня на коленке.
- С партизанами? Они же выиграли войну, вспомни. Давай я расскажу тебе... Про беловолосого воина и колдуна, который истреблял чудовищ. У него была... возлюбленная, волшебница. И дочь... гм... красивая. Но до этого ещё долго. А началось всё с того, что он пришёл расколдовывать чудовище...
Я рассказывал, поглядывая на детей. Неписи они или нет, я хотел вернуть им родителей, сделать всё, что в моих силах.
Но я знал, что ничего хорошего из этого не выйдет. В этой долбаной игре вообще никогда не будет ничего хорошего. Я слишком хорошо помнил ведьм, чьи тела покрывали грубые швы.
Глаз долбила тупая боль. Левый резало от дыма. Но это мелочи. Если умру я, вряд ли кто-то об этом пожалеет. Если... хоть что-то...
Я вырежу всех, кто виноват в этом. В первую очередь - разработчиков.
Глава 34. 22, 10
- Пусто, - угрюмо сказал я, разглядывая замшелую землянку.
- Пепел от костра ещё не успело размыть до конца, - откликнулся Игорь, разбрасывая носком сапога липкую серую грязь. - Возможно, они ушли около недели назад. Чуть раньше, скорее всего.
- Примерно в то же время, как похитили взрослых в деревне, а?
- Угу.
Я раскрыл карту. Раньше она была у Игоря, но он отдал мне её. От него всё равно толку никакого - специя, суда по всему, вызывала жесточайшее похмелье. Да и хрен с ним. У меня чудовищно болел глаз, погода была отвратной - опять дождь - и об Игоре я уж точно собирался беспокоится в последнюю очередь. Если он отбросит копыта я просто сбегу.
После того, как вытащу родителей тех детей.
Из трёх точек, указывающих месторасположение неплательщиков, оставалось проверить одну, расположенную дальше всех. Судя по всему, она располагалась на холме, в трёх милях на юго-восток отсюда. Часа полтора-два ходьбы по мокрому лесу, не самое приятно времяпрепровождение. Но...
Я свернул пергамент.
- Двинули.
- Угу...
В этих местах почва была неровной. Время от времени мы натыкались на овраги, каменистые холмы, а то и вовсе огромные замшелые валуны, стоящие посреди деревьев вдали от любых возвышенностей. Нам навстречу текли небольшие речки, одну, делающую зубодробильную петлю, мы с трудом перешли вброд. Игоря сбило с ног плывущей корягой, и он порядочно искупался прежде, чем выбраться на берег. Наверное, раньше это были маленькие ручейки, но после таких дождей они распухли, неся свои грязные коричневые воды к морю.
- Дерьмо, дерьмо, дерьмо, - шипел Игорь, шагая за мной. Его трясло.
- Может, курнёшь, легче станет? - издевательски спросил я.
- Я всё вымочил, грёбаный ты идиот. Твою мать! Дерьмище...
Примерно через час местность начала ощутимо подниматься. Между деревьями застряли клочки тумана, не желающего подниматься наверх. Дождь шумел в желтеющей листве. Я задубел так, будто на улице стоял мороз - изодранная одежда плохо спасала от влаги и холода. Каково было Игорю, я даже представлять не хотел. Я даже пожалел этого грёбаного наркомана.