Свободные

Мне вдруг становится так паршиво, что живот не просто сводит. Я вся горблюсь, крепко стиснув в кулаки руки. Смотрю на Ярослава и рычу:

- Куда они ушли?

Вместо ответа, парень кивает мне за спину, и я оборачиваюсь. Подбегаю к широкому окну и с ужасом наблюдаю за тем, как два лысых качка закидывают Сашу на заднее сидение черного, вытянутого Ауди. А затем я вижу его. Диму. Он откидывает в сторону дымящуюся сигарету, разминает плечи и скрывается за матовой дверцей.

Чувствую, как от страха неожиданно сжимается тело. Голова вспыхивает, и перед глазами все смешивается до такой степени, что я даже газон не могу от неба отличить. Смотрю перед собой и бессмысленно прокручиваю в голове один и тот же вопрос: что они с ним сделают? Что они с ним сделают?

- Дела плохи, плохи! – щебечет кучерявый парень и хватается руками за волосы. – Они прикончат его, черт!

- Что происходит? Что он натворил? – мой голос превращается в визг. Я вновь смотрю в окно, вижу, как Ауди срывается с места и вдруг понимаю: у меня нет иного пути. Неважно, в чем провинился Саша. Я должна ему помочь. Обязана. – У тебя есть машина?

- У моего водителя есть, но…

- Тогда нужно поторопиться.

ГЛАВА 7.

- Я так никогда не делал.

- Придется.

- Господи!

- Давай же!

Ярый заводит машину и испуганно давит на газ. Мы тут же срываемся с места, вылетаем из-за поворота и оказываемся на главной дороге, заполненной до отвала огромным количеством самых разных автомобилей.

- Мы упустим их, - голос дрожит, - черт! Что теперь делать?

- Вот уж проблема! – истерит Ярослав. Нажимает на небольшой экран, прикрепленный к главной панели и фыркает, - найти Сашу легче простого! Куда сложнее потом будет вытащить меня из тюрьмы, едва полицейские узнают, что мне нет восемнадцати!

- Смеешься? Да какая разница? Твоего друга хотят прихлопнуть, как надоедливую мошку!

- Ах, черт бы его побрал! Вводи номер.

- Чей номер?

- Господи, Зои, а как ты думаешь? – Ярослав нервно перегоняет две старые развалюхи и кидает в мою сторону недовольный взгляд. – Отследим Сашу по мобильному.

- Но я не знаю…, надо посмотреть…

Мы продолжаем нестись по переполненной трасе, то и дело сигналя на поворотах или светофорах. Ярый ведет машину отвратительно, тормозит, глохнет, и я так дико злюсь, что хочу к чертовой матери вытолкать его из салона.

- Что ты еле тащишься?

- Я еду, как могу! – дрожащим голосом вопит парень. – Поверь, еще чуть-чуть и меня хватит удар, и тогда вообще никто в живых не останется!

- Куда они его везут?

- Похоже, на склад, - изучив дисплей, отвечает Ярый. – Заброшенный, к слову.

Замираю: теперь сомнений нет. Саше грозит огромная опасность. Я с силой сжимаю в онемевших пальцах ремень безопасности и зажмуриваюсь. Так страшно мне уже давно не было. Мы рассекаем улицы минут двадцать и выезжаем за город. Ярослав говорит что-то, но я не слышу. Нахожусь в неком вакууме и не двигаюсь, решив, что если замру, то остановлю время и этим помогу Саше, спасу его. Наконец, мы оказываемся напротив старого, двухэтажного амбара, и меня впечатывает в сидение то ли от резкого тормоза, то ли от ужаса. Я вырываюсь из машины и тут же покачиваюсь от мощного удара ветра.

- И что теперь? – панически шепчет Ярослав. – Что дальше? Как мы поможем Саше, черт нас всех подери?

- Не знаю. – Закатываю рукава блузки и иду к заводу. – Будем импровизировать.

- Импровизировать? Ты с ума сошла?

Хочется ответить, что подобный опыт у меня имеется: я и от алкоголиков когда-то отбивалась, и с наркоманами разговаривала. И я бы действительно немного успокоила парня, если бы сама не тряслась всем телом от безумного страха. Вокруг лишь пустырь. Вряд ли кто-то сумеет нам помочь. Стоит рассчитывать лишь на собственные силы, ведь вызывать полицию абсолютно бессмысленно: все куплено, люди по горло забиты деньгами. Однако от подобных мыслей мне становится только хуже, и, приближаясь к огромным, металлическим дверям, я уже не чувствую былой решительности, уже не верю в адекватность своих поступков. Что если все мы умрем, что тогда? Слышу чьи-то стоны и крепко стискиваю в кулаки руки: неважно! Я должна хотя бы попытаться!

Заглядываю в щель, вижу, как один из лысых качков размахивается, впечатывает толстый кулак в бордово-красный, опухший подбородок Саши, и от ужаса забываю даже вскрикнуть. Просто срываюсь с места, несусь прямо на чудовищно-высокого, лысого обидчика и, наплевав на логику, на разум, на собственную жизнь, с размаха ударяю его ладонью по спине.

Удар выходит так себе, правда, внимание я привлекаю. Сто процентов.

- Что за…

- Маленькая лгунья! – восклицает до боли знакомый голос, и мне приходится обернуться, чтобы в очередной раз столкнуться лицом к лицу с собственным кошмаром. Дима поправляет алый галстук и широко мне улыбается. – Соскучилась?

- Я пришла за ним. – Киваю в сторону Саши, правда, вряд ли брат меня видит. Его лицо полностью залито кровью, руки связаны за спинкой стула толстыми, трехслойными веревками, а ноги безвольно шатаются из стороны в сторону, будто не могут найти под собой опору. Я многое повидала. Но данное зрелище заставляет меня остолбенеть от холодного, тупого ужаса и осознать, как же мало мне еще известно о пределах человеческой жестокости. – Отпусти его.

- Он заслужил.

- Почему? – растеряно распахиваю глаза. – Что он тебе такое сделал?

- Задолжал.

- Так речь о деньгах?

- И еще о кое-чем, - поправляет меня Дима и грациозно переминается с ноги на ногу. Затем пожимает плечами. – Он – труп.

Ужасные слова, сказанные ужасным, невозмутимым голосом, будто в убийстве нет ничего ненормального. Будто убийство – обыкновенное, повседневное дельце. И я буквально задыхаюсь от негодования. То сжимаю, то разжимаю на пальцы, а затем вспыльчиво подаюсь вперед.

- Вы не имеете права!

- Это ты не имеешь права здесь находиться! – звонко кричит Дима и подлетает ко мне, будто зверь, будто пантера. Он грубо хватает меня за плечи и встряхивает их с такой силой, что я вскрикиваю от боли. – Живыми отсюда не уходят, Зои! Моя, маленькая лгунья.

- Ты не посмеешь, - рычу я.

- А кто мне помешает? Кто? – В его глазах яркий, неистовый огонь. Он властно прижимает меня к себе и вновь шепчет прямо в лицо, - кто?

Я тяжело дышу и понятия не имею, что делать. Отворачиваюсь, лишь бы не ощущать этот едкий запах сигарет и вновь смотрю на Сашу. Господи! К глазам подкатывают слезы. Как же так? Он едва дышит, едва двигается. Его лицо огромное от синяков, гематом и ссадин, и повсюду хлещет кровь, пачкает его школьную форму.

- Пожалуйста, - прошу я и вновь перевожу взгляд на Диму. Если и унижаться, то именно в таких ситуациях. – Прошу тебя, не мучай его!

- Но я хочу его мучить, - холодно отрезает парень и дергано кривит тонкие губы. – Хочу! – повторяет он, и у меня сводит все тело. Я бессильна, я ничего не смогу сделать! – Зовите.

- Кого? – испуганно смотрю на Диму. – Кого звать?

Он не отвечает. Лишь кивает одному из охранников. Тот уверенным шагом направляется к выходу из амбара, а я порывисто вырываюсь из рук парня и приближаюсь к изуродованному ранами лицу Саши.

- Боже, - вырывается из моего рта. Дрожащими пальцами убираю мокрую от пота и крови челку брата и едва заметно улыбаюсь, - я рядом, слышишь?

- Вы едва знакомы, - скептически тянет Дима.

- Не твое дело!

- Ошибаешься.

- Отпусти его, пожалуйста! – вновь смотрю на парня и буквально чувствую во рту привкус горечи от того, что кажусь сейчас такой слабой и язвимой. – Для тебя это всего лишь игра!

- Для него тоже.

- Но он ведь умрет, он едва дышит!

- Знаешь, - бездушно улыбается Дима и громко вздыхает, - ради тебя, скажу прикончить его быстро. Устраивает?

Мне не устоять на ногах. Пошатываюсь, сажусь около Саши и судорожно думаю, что же мне делать, как быть. Однако в голове полная бессмыслица! Ни одной полезной мысли! Меня так трясет, что я даже сосредоточиться не в состоянии! Все дрожу и дрожу, и вдруг слышу, как распахиваются металлические двери.