Дочь куртизанки

С ними поравнялись эти трое. Средний внимательно посмотрел на госпожу Сахават Хусейн, потом быстро вышел вперед, поклонился и вежливо с ней поздоровался:

— Здравствуйте, aunty[9].

Его товарищи пошли дальше.

— Будь и ты здоров, Джавид. Я тебя узнала еще издали, хотя мы не виделись несколько лет. Ишь, какой ты вымахал с божьей помощью. Но больно уж ты тощ, да и загорел слишком. Дома все в порядке? Как поживает младший? О чем это я только что говорила? Да, с чего это ты так похудел? И какой беленький был, а теперь почернел. Что это с тобою?

— Ничего особенного, aunty. Просто в этом году я поздно собрался в Найниталь, а там, внизу, жара страшная. Через несколько дней приду в норму. Где вы остановились?

— Голубчик, я приехала сюда дней пятнадцать или двадцать назад. Тут было еще совсем безлюдно, тишина, покой. Только сейчас стала собираться публика. Но мой негодяй мунши устроил нас около Дубового парка! Ни сходить к кому, ни к себе пригласить! А это Салман. У наваба-сахиба есть старый друг Хусейн, адвокат из Канпура. Так Салман — его сын. Я вытащила его сюда с собой, беднягу. Уж очень не хотелось нам быть одним. Салман, ты, конечно, слыхал о покойном радже Али Хусейне-сахибе. Это был известный человек, наш сосед. Так вот Джавид — сын покойного раджи. Да, о чем я рассказывала?.. Подлец мунши забросил нас в этот Дубовый парк! Что я могла поделать? — И она медленно побрела к озеру. Джавид почтительно пошел рядом. Салман остановился, чтобы подождать Нафис. Она вышла из лавки, приоткрыла сверток и показала покупку Салману.

— Полюбуйся, какой чудесный цвет я тебе подобрала.

— Чудо, — восторженно согласился Салман, заглянув в пакет. — Лучший из всех, какие есть. Во всем Найнитале только я один буду носить такой свитер.

— А где мама?

Он показал рукой.

— Кто это вместе с нею? — спросила Нафис, снимая черные очки и вглядываясь.

— Не знаю, — пожал Салман плечами. — Жил-был один раджа, Али Хусейн, а это — его любимое чадо Джавид.

— О, так это Джавид! — Нафис даже присвистнула от удивления. — Совсем мужчина! А ходили слухи, что, когда отменили заминдарство[10], им пришлось очень трудно. Но сейчас этого не скажешь, судя по его роскошному костюму. — Нафис водрузила очки на нос.

— Занял где-нибудь деньжонок, чтобы съездить в Найниталь, — высказал предположение Салман.

— Ну, деньги-то у них всегда водились. Знаешь, Салман, какими друзьями были мой отец и отец Джавида. Но когда папа почти все время стал проводить в Лакнау, дружба между ними почти прекратилась. В прошлом году мы узнали, что у Джавида умер отец, а сам он поступил на службу в департамент социального благосостояния — так это, кажется, называется — и живет теперь в Лакнау. Но он никогда не заезжал к нам. Каким ветром его занесло сюда?

— Тетушка узнала его. И теперь он изливает ей свою душу.

— Такой уж обычай, да и не только у них, у всех выходцев из старой аристократии. Встречаются — и будто рады этому бесконечно, расстаются — и словно убиты печалью. Смотри, мама направляется к озеру, а мне еще нужно купить кое-какие книги. Салман, догони их, попроси, чтобы подождали.

— С какой стати я буду гоняться за ними? — Салман и не думал торопиться.

— Какой же ты неуслужливый, — рассердилась Нафис. — Видно, зря мы взяли тебя с собой.

— Ха-ха-ха! Вы взяли. А может быть, все-таки меня пригласил сам дядюшка? Ну да ладно, пожалею тебя. Пойдем за твоими книгами. Тетушка увидит и сама остановится.

И они зашагали быстрее.

Госпожа действительно оглянулась и остановилась. Когда они подошли, госпожа обратилась к дочери:

— Дочка, ты узнала Джавида?

Нафис сняла темные очки.

— Hello, — поздоровался Джавид.

— Привет, — ответила Нафис и покраснела.

Джавид был совсем не похож на того мальчишку, которого она знала семь-восемь лет назад. В последний раз Нафис видела его в Канпуре, когда умерла сестра Джавида. Он был подавлен горем. Тогда это был худенький длинноногий мальчишка, выросший из своих одежд. Он был неловок и то и дело стукался о дверь, натыкался на стол или тахту. Ему часто попадало при игре в крикет, обязательно доставалось клюшкой на хоккейной площадке. Вечно у него что-нибудь было забинтовано, перевязано или заклеено пластырем. На локтях и коленях были незаживающие ссадины. Теперь его было не узнать. Высокий, плечистый мужчина в дорогом, ладно сшитом костюме важно шагал рядом с ее матерью, и на губах у него играла скептическая улыбка от сознания собственного достоинства.

Нафис была и удивлена, и обрадована. Они вместе направились к озеру. Но тут Нафис сказала:

— Мама, мне надо зайти в книжную лавку.

— Идем! — живо откликнулась госпожа.

Нафис удивленно посмотрела на нее — с чего бы это вдруг? Просто мила. Неужели из-за Джавида. Чем он успел околдовать ее за несколько минут?

— Сюда, Нафис, — показал Джавид, когда они вошли в магазин. — Ты ведь будешь брать книги на английском? Они в этом уголке.

Госпожа двинулась за ними, но неожиданно увидела мунши, проходившего по нижней улице, ведущей в Найниталь. С ним шел Гафур. В одной руке он нес петуха, а в другой у него раскачивалась корзинка.

Салман легко пробежал по склону и окликнул мунши.

Но госпожа не стала дожидаться, пока те подойдут.

— Эй, мунши, — кричала она на всю улицу, — скажи мне, когда же будет готов обед, если вы только сейчас ползете с продуктами? Ему мало того, что он снял мне дом на задворках! Он выходит из дому в семь утра, а возвращается в одиннадцать. Я вас спрашиваю, когда будет готов обед? Купили цыпленка?

— Да, госпожа, нам удалось купить, — поспешно отвечал запыхавшийся от бега мунши, перекладывая бетель из-за одной щеки за другую. — Кроме того, госпожа, я купил кебабы. А продукты я отослал еще раньше, обед теперь уже на огне. Я сию минуту буду дома.

— Пользы от этого! Не забудьте сказать повару, что лапша в корзине. Сахар выдайте ему из той же корзины. Да будьте экономнее с сахаром. Я привезла совсем немного. Что? О чем это я только что говорила? Да, прикажите приготовить лапшу, а по пути купите абрикосов, груш, да не забудьте полфунта вишни. Не забудьте, иначе придется прогуляться еще разок. Снял дом на самой вершине. Держите ключ от корзинки! — И она швырнула ключ.

Мунши нагнулся, чтобы подобрать ключ, и тут штанина на коленке лопнула и расползлась. Пробормотав проклятие, он закрыл дыру ладонью, но оказалось, что так ему не выпрямиться.

Со стороны Тилитала к ним со всех ног бежала Нилам. Забыв о штанах, мунши заулыбался, показывая все свои кривые зубы.

— Госпожа, госпожа, пришла телеграмма от хозяина — сегодня он приезжает! Я решила разыскать вас — может быть, вы пойдете встречать его на автобусную станцию.

Салман взял телеграмму из рук Нилам, развернул и прочел вслух.

— Конечно, пойдем, — сказала госпожа. — Нилам, отправляйся домой. Хотя нет, подожди. Пойдешь вместе с Нафис. Она до сих пор выбирает книги. Что за история с этими книгами?

— Госпожа, пошлите Нилам с покупками, — подал внизу свой голос мунши. — Ведь надо еще приготовить комнату для господина.

— Как же! — вспыхнула Нилам. — Отправляйтесь с покупками сами. Что мне там делать? А комнату можно убрать за несколько минут. Идите. Мне с вами не по пути. — И она мгновенно скрылась за дверью книжного магазина.

Нафис и Джавид в углу рассматривали книги. Нафис снимала книгу с полки, листала ее и ставила на прежнее место. Джавид стоял, опершись одной рукой о шкаф. В другой у него была сигарета. Он стоял в такой позе, будто преграждал путь Нафис к выходу. Он очень внимательно рассматривал девушку.

Как изменилась Нафис. Совсем не та, какой он знал ее. Само изящество. Какие стройные ноги. Яркие губы без всякой краски, глаза блестят радостью и счастьем. Тонкие проворные пальцы Нафис, на одном из которых было кольцо с рубином, перебирали книги. Небрежно наброшенный на шею нейлоновый шарф подчеркивал ее грациозные формы.

9

Тетушка (англ.).

10

Заминдарство — система помещичьего землевладения в старой Индии.