Разведотряд

— Принесут Бакар и Хохол.

— Понял. Я быстро.

Водитель убежал, подошли старший лейтенант Бакаров и прапорщик Штеба.

— Далеко собрались? — спросил старлей.

— На хутор Калач.

— А там что, сегодня калачи раздают? — усмехнулся Штеба.

— Там сегодня, — серьезно ответил командир группы, — а точнее, вчера поздно вечером и сегодня рано утром, местными жителями были замечены трое неизвестных мужчин, один из которых имел при себе автомат. Не исключено, что все трое хорошо вооружены. Наша задача — прибыть на хутор, получить информацию по неизвестным, оценить обстановку, принять решение… в общем, отработать район.

— С чего бы боевикам, если, конечно, местные ничего не попутали, выходить на равнину такой малой группой и открыто шарахаться на виду у хутора? — заметил Бакаров. — Проще было сразу явиться в станичный отдел внутренних дел и сдаться.

— Кто знает, Паша? Но, возможно, местные и попутали что-то. А возможно, у хутора чужаков не трое, а гораздо больше.

— Где они обнаружены? — спросил Штеба.

— На старой ферме, где-то совсем рядом с хутором.

— Не слишком удобное место. Может, кто-то из соседей приехал поживиться досками или кирпичом? Ферма-то брошена.

— Там уже наверняка все, что можно было стащить, стащили хуторяне Калача, но не будем гадать. Оружие в машину, Паша, — обратился командир группы к Бакарову, — проверь работоспособность радиостанции.

— Да, командир.

Подошел и водитель, сержант Тарасов.

— Ну вот все в сборе, — сказал Крабов. — Кто желает, может надеть «броник», оружие привести к бою и поставить на предохранитель.

Когда подчиненные выполнили распоряжение, капитан приказал:

— Готовы? По местам!

Офицеры забрались в кузов. Бронежилет надел только водитель.

— Вперед, в Калач! — отдал Крабов следующий приказ.

Проехав полевой контрольно-технический пункт, он по радиостанции вызвал на связь командира отряда:

— Станица! Я — 3! Прием!

— Я — Станица, — ответил подполковник Губарь.

— Мы начали работу!

— Удачи! До связи!

— До связи!

Двенадцать километров, отделяющие станицу Горскую от Калача, спецы проехали за пятнадцать минут, учитывая потерю времени на выезд с захламленной за парком территории. В хуторе их ждал хозяин животноводческой фермы, он же глава местного совета. «УАЗ» встал у его дома, от которого было рукой подать до новой фермы. Бойцы группы сразу же покинули машину и спрятались в тени густой ветлы. Местный глава подошел к Крабову:

— Здравствуйте, я — Гулеба Степан Сергеевич.

— Здравствуйте, капитан Крабов Дмитрий, это вы сообщили в станичный ОВД о посторонних, объявившихся у хутора?

— Я, товарищ капитан. Честно говоря, ожидал, что приедет полицейский наряд.

— А приехали мы. Кто первым обнаружил неизвестных?

— Так это, Валька Дунина. Ее хата напротив. Она у нас цветочница знатная, любит, понимаете ли, цветочки разводить. Из станицы в область саженцы всякие возит. Она вечером заметила чужаков, а утром одного из них видел скотник Михай.

— Где сейчас любительница цветов? — прервал Гулебу капитан.

— Так дома, наверное. Напротив он.

— Она не у вас работает?

— У меня. Дояркой. Утром коров подоила, теперь пойдет на ферму вечером. Она первая неизвестных и заметила.

— Позовите ее! И заодно скотника.

— Ага! Это мы быстро. Колька, — крикнул он парнишке лет десяти, ковырявшему в носу, сидя на бревне, — мать позови! И за Михаем сбегай.

— А че мне за это будет? — хитро прищурился парнишка.

— Пряник.

— Фи! Пряник мне и мамка купит.

— Колька! Дело серьезное. Или ты хочешь, чтобы тебя в полицию забрали?

— Не-е, я хочу, чтобы Михай велосипед починил.

— Починит. Беги.

— Ну, ладно.

Парень спрыгнул с бревна через забор, и вскоре из дома вышла симпатичная молодая женщина, на ходу поправлявшая густые черные волосы, и, поглядывая на Крабова, приблизилась к Гулебе:

— День добрый! Звали?

Хозяин фермы кивнул на капитана:

— Вот офицер тобой интересуется.

— Да? — играючи ответила женщина. — Так чего на солнце стоять, пойдемте в хату, я вас чаем угощу.

— Извините, Валентина?..

— Да просто Валентина. Я еще не так стара, чтобы называться по отчеству.

— Извините, Валентина, — представившись, продолжил Крабов, — это вы первой увидели незнакомцев?

— Получается, я.

— Как это произошло?

— Черт, парит-то как, может, действительно в хату пройдем, товарищ капитан? — вытер платком лицо Гулеба.

— Давайте на крыльцо. Нам сейчас не до чаев.

Поднялись на крыльцо, и Валентина присела напротив мужчин, продолжая смотреть на офицера.

— Вы на старые доски внимания не обращайте. Некому заменить, мужика-то в доме нет.

— Валька, давай по делу! — оборвал ее Гулеба.

— Ну, по делу так по делу, — вздохнула она. — Вчерась, значит, я, как жара спала, вышла во двор клумбы полить. Стою, поливаю, по сторонам смотрю, а старая ферма как раз из палисадника хорошо видна. Ну, и вижу, как от силосной ямы ко второму коровнику трое мужиков идут. Не гурьбой, один за другим. Подумала, откуда они взялись? Из соседнего хутора пешком далековато будет, а шума машин слышно не было. Я шланг положила, так, чтобы сверху цветы заливались, и подошла к калитке.

— Это к той, что справа? — спросил Крабов.

— Другой тут нет.

— И что дальше?

— А ничего. Троица за коровник зашла, а может, и в здание, и все. Ну, постояла я немного, воду выключила и к нему пошла, — кивнула она на Гулебу, — рассказать, что видела. Степан вышел, а следом Варюха его. Ох, и ревнивая баба, к столбу приревнует. На меня же давно, как муженек на заработки уехал, да так и не вернулся, косо смотрит. Боится, наверное, что соблазню Степана.

— Чего ты несешь, Валька? Варя так просто вышла.

— Ага! На дойку вечернюю она тоже так просто бегает, да?

— Так, Степан Сергеевич, Валентина, — остановил перепалку Крабов, — лучше в своих личных делах разберетесь без меня. Скажите, Валентина, сколько было времени, когда вы увидели неизвестных?

— Точно не скажу, но где-то между 10 и 11 вечера. По телевизору как раз новости по НТВ шли.

— Хорошее у вас зрение.

— Не жалуюсь. Я вообще женщина здоровая.

— Это заметно. У неизвестных было при себе оружие?

— Чего не видела, того не видела.

— После Степана Сергеевича к себе пошли?

— А куда же еще? У нас тут клуба нет, да и кавалеров тоже. Глухомань, в общем. А для одинокой женщины так вообще тоска смертная. Думаю хату продать и в город податься. Или в станицу. Все веселее будет, да и, глядишь, кто-нибудь пригреет.

— Тьфу! — сплюнул на землю Гулеба. — Кто о чем, а баба о мужике.

— А ты не плюйся, Степан, тебя бы на мое место. Хотя вам, мужикам, все нипочем. Нет бабы, самогона полно.

— У вас так всегда? — покачал головой Крабов.

— Как? — вскинула на него удивленный взгляд Валентина.

— Как сейчас.

— Да нет, — ответил Гулеба, — это она при вас хвост распушила, да и то понять можно. Одной на самом деле жизнь не праздник.

— Ладно, — проговорил капитан, — еще один вопрос, Валентина.

— Да ради бога, сколько угодно.

— Вы наверняка из дома или со двора, вернувшись от Степана Сергеевича, смотрели за старой фермой.

— Смотрела. И собаку с цепи спустила. Меня, кроме пса, защитить некому.

— Понятно. Что еще видели?

— Ничего. Те трое как вошли на старую ферму, так там и остались.

К крыльцу подошел мужчина лет пятидесяти. От него тянуло жутким перегаром.

— Здоровеньки всем. Колька сказал, что нужен я?

— Опять с утра нажрался? — скривился Гулеба.

— Самую малость, начальник, для поправки здоровья. Из больного какой работник?

— Вы скотник? — повернулся к нему Крабов.

— Так точно. Басов Михаил Петрович. Или Михай. Меня на хуторе больше Михаем кличут, а я ничего, не в обиде.

— Вы тоже, Михаил Петрович, видели троих на старой ферме?