Алабай

Задумался народ сильно. Наверное, представляли, как это будет выглядеть, или сам процесс обдумывали. Не придя к единому мнению, нас с Купавой стали обходить десятой дорогой — от греха подальше. А нам что? А нам насрать — нам и так хорошо. Тем более те, кто к нам хорошо относился, тот ничем обижен и не был. По лесу я бегал каждый день, мясо носил постоянно, так что и хорошим людям много чего перепадало. Кстати, с травницей мы подружились. Моё изменившееся чутьё, память, позволяли легко находить нужные травы и разную другую полезную растительность в лесу. Расспросив бабульку, что ей надо, занялся ещё и этим промыслом. Так что, она тоже была очень довольна. Да так, что уговорил я её взять Купаву в ученицы. Местные почему‑то не горели желанием, вроде как 'колдунство' — западло им, понимаешь. А как что случится, бегут — 'помоги баба Дара, што‑то мне хреново'. Ага, с мозгами у вас хреново, аборигены вы дикие. Их сук лечат, а они морды воротят. И провиантом делятся, когда уже чуть‑ли не на выброс его, а выбросить жалко. Ну, ничего, я вам покажу, придурки, как докторов мучать, дайте только повод. Сейчас у неё всё наладилось, кушает хорошо, травки — корешки в избытке. Ну, а уважение обеспечим. Она душевная старушка, без заскоков и маразмов.

Купава, конечно, сначала заартачилась. Но потом уступила и стала ходить к бабе Даре на практикум. Да и я тоже, любил посидеть, понаблюдать. Смотрел, анализировал. Где‑то влезал своими советами, чем нешуточно удивлял знахарку поражая своими познаниями, которые вроде мужчине и не положены. А чего тут знать? Кроме выученных баз, я имел ещё и идеальный нюх. Как это не странно, можно было по запаху понять, какой сбор трав — какой даст эффект.

Да, был ещё тут волхв. Правда он как сыч, сидел в своей избушке в лесу, возле капища бога Велеса. В деревне не появлялся, но всегда был в курсе всего. Или ему кто‑то доносит, или и правда колдует. Хотя, хорошенько подумав, я решил, что этот бирюк умело, вытягивает сведенья из односельчан. Жрачку‑то ему деревенские постоянно носили, уважали.

Мы с ним как‑то сразу не сошлись характерами. Зашёл я к нему познакомиться, а он на меня так злобно пялится начал, и что? Я тоже глаза выпучил и тоже на него пялюсь. Потом он мне так строго и презрительно говорит — иди отсель тать, типа, тут нет для тебя места. И палкой на меня машет, урод. Это он меня бандитом обозвал. А я ему в ответ — да пошёл ты сам, старый козёл! И слегка обиделся. Палку отобрал, переломил о колено и в кусты выбросил. Пожалел его седины, можно сказать, а то бы в лоб дал. Он по возрасту не так уж и стар, просто мода у них такая, наверное. Лет под пятьдесят, борода до пуза, космы ниже плеч — под деда косит. Как же он орал мне вслед, как голосил… Рассердился, наверное, за палку свою. Наверное, она ему дорога как память. Ну, ничего, новую себе выстругает, папа Карло хренов. А ещё и плевался мне вслед как верблюд, гад ползучий.

Вот так мы и поговорили с ним. Народ, что ходит к нему, рассказывают, вроде как, интересуется он — чем я тут занят, как живу, что говорю и кому, с кем общаюсь. Тоже мне, шпионские страсти развёл. Хотя, и бабка Дара и Купава в один голос просили с ним не цапаться. Я и не цапаюсь, это он со мной цапается.

И тут меня обрадовали — я скоро стану отцом. Доигрались. От такой новости перед глазами всплыл судебный процесс у одного моего знакомого. Делёжка имущества — его квартиры доставшейся от родителей, мебели и аппаратуры с автомобилем, в которые эта сучка — его бывшая, не вложила ни копейки. Ленивая, скучающая морда судьи, которая заявила — ребёнок где‑то должен жить, раз вы не смогли сохранить семью, поэтому квартира остаётся за 'бедной, брошенной, несчастной женщиной'. 'Ах, у вас есть сомнения, что это ваш ребёнок? Вот свидетельство о рождении, вы тут указаны отцом. А сомнения есть, делайте экспертизу ДНК, а мы подумаем, признать ли эту экспертизу доказательством. Да, да, на усмотрение суда. Можете жаловаться'. Вот же сучье правосудие.

И остался в результате мой друг с голой жопой, с оттраханными нервами, алиментами и множеством долгов, которые успел понаделать, пребывая в 'счастливом' браке. Такая вот страшная картина у меня перед глазами промелькнула.

Тут всё оказалось проще. Люди живут, так как удобно и с тем с кем хочется. Естественно, освещённый брак не расторжим. Это тот, который волхвы регистрируют. Типа того. Вдовая женщина снова свободна в своём выборе. Отношения между мужчиной и женщиной до брака, не являются чем‑то отрицательным. Ну, родители конечно следят за детками, строжатся как могут. Но и беременность дочки, не является чем‑то позорным. Хотя, ремня могут и всыпать — разрешения надо было сначала спросить у родителей, зараза ты такая. А нежданному отцу — рёбра пересчитать. Но это так, по — житейски. Чтобы родителей слушались.

Ритуал бракосочетания у волхва, это тоже всего лишь дань традиции. Бабы любят свадьбы, так чтобы торжественно всё было. Что они в этом находят, не понимаю. Типа, чуть ли не жизнь заканчивается. Что раньше, что сейчас, что потом. В крови это у них, что ли?

А так, назвались мужем и женой — живите, детей наживайте. Собрались семьями, погуляли, попили, подрались, собрали имущества и денег на хозяйство — живите. Ну или проще, в чей‑то дом определили, сразу в семью. Как правило, невесту в дом жениха, но бывает и наоборот — примаком в дом невесты. Замужество тут имеет своё первоначальное значение, замужем — за мужчиной значит, числится женщина. Всего‑то. Родившая вне брака женщина, не является чем‑то себя опорочившей. Наоборот, роды являются доказательством того, что она здорова и способна к деторождению. То есть, прошла проверку, получила знак качества. А родить от удачливого, сильного и здорового мужчины — это вообще показатель того, что она просто супер — он выбрал именно её, а не какую‑то другую женщину. Это уже, как знак высшего качества. Поэтому, эта женщина станет желанной для любого мужчины, её с удовольствием возьмут замуж как жену, а не просто как бабу которую можно только трахать и неизвестно, что от неё ждать. Ребёнок, которого она с собой принесёт будет воспитываться наравне с другими родившимися детьми. Нет тут деления мой — не мой. Все свои.

Семьи могут быть многочисленными. И две жены и три и больше. А почему бы и нет? Бабы сами не против, хозяйство вести легче и детей вместе воспитывать проще. А мужику тоже разнообразие. Главное, чтобы здоровья хватало, да прокормить мог. А то, в этом отношении у баб тоже права имеются — просто уйдёт к другому, вместе с детьми. Это не блядство, это инстинкт самосохранения и выживания. Самка уходит к более сильному самцу. Такому мужику потом тоже не легко придётся. Репутация и авторитет сильно пострадают. Кому такой самец нужен?

Девственность, конечно ценится. Но служит скорее показателем того, что у девицы ещё не было мужчины, что она ещё 'цветок, не нюханный', вроде как 'Зырь сюда, новьё! Муха не сидела!'. Но не является некой 'драгоценностью', в стиле — 'я отдала тебе самое дорогое чтобыло, сволочь!'. Христианское понятие — порок или непорочность, отсутствуют в принципе. Так как христианство сюда ещё не принесло свои 'ценности'. Если секс предусмотрен природой, то в чём тут порочность? А если в результате родятся дети, то почему это плохо? Логика странная, не привычная, но справедливая. Понятие верности людям тоже не чужды — но в браке, пока баба замужем. Если баба просто начала блядовать от мужа и муж её выгнал, то она поражается в правах общественностью, низводится в положение местной 'давалки'. И она уже не вправе отказывать любому мужчине, кто решит её трахнуть. Ну, отношение к ней соответствующее. Кто блядей уважает? Да никто.

А что? Раз так трахаться любишь, хлебай полной ложкой, то к чему стремилась. Не хочешь быть замужем, живи так — как привыкла, трахайся на здоровье. Она для общественности уже и не человек становится. Брак естественно расторгается, путём выдачи пинка под зад и выбрасывания её из дома, детей рождённых в замужестве не отдают, а вот новых — наблядованных, в общество могут и не принять. Они попадают в категорию выблядков. Вот так вот, не больше и не меньше. Вроде бы, дети и не причём, но что есть, то есть…