Поэзия народов СССР XIX – начала XX века

1862

РЕКРУТ Стоял раз в карауле он В цесарском дворце, Нарядный, умытый, Как гусь на воде; Умылся-то слезами он — Никто не слыхал — Оперся на ружье свое Да вдруг задремал. Оперся на ружье свое В цесарском дворце И видит сон, что ходит он По синей горе, Расчесывает кудри, Кудри свои вьет… «Что писем нет от матушки, Жива ли еще?…» «Ой, рада бы, сыночек мой, Письмо написать, — Землей меня засыпали, И силы нет встать; Нет силушки, соколик, — Лежу в глубине, Сырой земли насыпали На руки мне». Ему в дворце у цесаря Еще бы снился сон, Да грянул в церкви колокол, И очнулся он; И вытер он лицо свое, Взглянул на белый свет… Кровь алая на мраморе, А рекрута нет.

1862

ДЕЗЕРТИР За столик к свету слабому присел он и читал, Запутанные буковки прилежно разбирал. Запутанные буковки, листочек небольшой… И — уронил головушку, охваченный тоской. «Старушка мать несчастная пишет мне сама, Что там зима ненастная, жестокая зима. И некому ей, старенькой, наколоть дровец, Ведь сын ее единственный — цесарский стрелец». И он взметнулся пламенем, как птица, полетел, Так быстро, что догнать его и ветер не сумел. Летел с такою силою, чтобы в краю родном Спасти старушку милую, согреть родимый дом.

1862

В ВЕРОНЕ

Песня

Как в Вероне, при воротах крепостных, Трое рекрутов стояло молодых; Там стояли, меж собою толковали: Эх, когда бы эти стены да пропали! Не так стены крепостные, как ворота: Мать-старуха истомилась от заботы. Не плачь, мама, ты не плачь, моя мамуся, На богатое убранство полюбуйся: Дали саблю, дали куртку — нарядиться, Пить захочешь — кровь потоками струится. А не пить, не пропивать — гулять на воле, Разгуляйся в чистом поле на раздолье! Стоит рекрут молодой на карауле, Смотрит — крыльями три сокола взмахнули. Где вы, соколы, где, быстрые, гуляли? В чистом поле на раздолье пировали; Там лежат для нас готовые гостинцы: Всё солдаты молодые, буковинцы.

1862

ГУЦУЛКИ Ой, пирую, ой, гуляю — ничего не знаю, А уж мне охапки прутьев в роще нарезают; А уж мне готовы прутья — просекать до кости, Чтобы не ходил я больше к моей милой в гости. Ой, пирую, ой, гуляю — и нету мне дела, Что в оковы наряжаться времечко приспело; А готовы мне оковы — вовсе не безделка, — Чтобы не ходил я больше на те посиделки. Что ж, готовьте мне оковы, надевайте с ходу, У меня-то побратимы — хорошего роду, Не дадут мне гнить бесславно у мадьяра в ямке, А достойно похоронят во Львове на Замке. Так срубите, паны-братья, срубите кедрину, Да вытешите сабельками дружку домовину, Да вытешите сабельками из турецкой стали, Чтобы меня, молодого, люди поминали. Чтобы люди поминали, девушки любили, Чтоб кедровый гроб широким ковриком накрыли; Ой, ковриком пребогатым, голубого цвета, Чтобы не завидно было мне белого света!

1862

НИВА Долго ль мне бродить по свету, У чужих просить совета, Долго ль ожидать придется, — Мол, Галичина проснется? Лучше встану сам пораньше И пойду своей дорогой, — Плуг возьму, волов упряжку, Вспашу горы и долину, Вспашу нашу Буковину, Как наш Тарас, как мой батько Научил пахать когда-то; И любовь и веру ныне Посею на Буковине. Уроди нам, русский боже, Пшеницу как надо! Зеленей, родная нива, — Мне, певцу, отрада! Чтоб вязался колос в колос На полном раздолье, Чтоб взросли на Буковине Правда, вера, воля! А я пойду — по палатам Да по нищим хатам, Может, где и повстречаюсь Со жнецом-собратом. Жните, жните, жнецы мои, Да хвалите долю, Что смогли собрать пшеницу На собственном поле. Что не пойдем батраками Нищими проситься В чужой край, да к чужим людям За чашку пшеницы. Уж не пойдем, жнецы мои! Наш батько любимый Научил нас пахать землю, Ходить за родимой. … Теперь уже знаем… Жните, жните, жнецы мои, А я — запеваю. Вот я запеваю родимому краю, Пускай моя песня далеко несется: От Черной Горы до Днепра, до Дуная Взойди, моя песня, как травы на солнце! Пусть перьями шляпы украсят сельчане, Пусть девушки наши в венки уберутся, Пускай не твердят нам, что мы бесталанны, И слезы кровавые — больше не льются… Сверкай, моя песня, рассыпься лучами, Сияй, осушая кровавые раны… Звучи и сверкай, словно яркое пламя, Развеивай черные вражьи обманы. Так звучи же, моя песня, Звучи, не смущайся! Где родное встретишь сердце, Там и поселяйся! Точно голубок с голубкой Под кровлей тесовой Поселяйся, моя песня!