Перепаянный (ЛП)

Он помолчал.

— А насчёт невиновности ответить гораздо проще. Разумеется, нет. Кроме голословных заявлений, она не дала мне ничего — об этом я уже говорил.

Уголки рта Смита приподнялись в понимающей улыбке.

— Но она всё равно заставила тебя немного усомниться, не так ли? Пусть она и не дала ни единого доказательства, ты наполовину хотел ей поверить, правда?

— Во что я хотел бы поверить, и во что я в действительности верю — две большие разницы, — огрызнулся Дэш.

— Лично мне с ней встречаться не доводилось, — сказал Смит. — Но она потрясающе умна, и мне говорили, что она очень убедительна. Она может привлечь тебя и ослепить логикой, которая кажется неопровержимой — и делает это так, что это кажется абсолютно искренним. Не говоря уже о том, что она красавица с наивным взором, перед которой некоторым мужчинам трудно устоять. Должно быть, ты чувствовал её притягательность.

Дэш нахмурился.

— Есть немного, — признал он. — Но я знаю, кто она, и не давал ей пробить оборону. Может быть, она намеревалась предоставить мне доказательства своей невиновности. Может, в конечном счёте она даже попыталась бы меня подкупить, но нам этого никогда не узнать. Твои парни нагрянули на вечеринку, так что единственным, о чём ей удалось поговорить — о способности становиться умнее.

Дэш помолчал и добавил резко:

— Чему хотите, тому и верьте. Вот что случилось. Это всё, что случилось.

Смит помолчал. Они по-прежнему неслись по тёмному шоссе. Машин всё ещё было мало, но с приближением рассвета понемногу становилось всё больше.

— Я тебе верю, — сказал он наконец. — В прошлой жизни мне доводилось вести допросы, причём не единожды. Думаю, ты говоришь правду — по крайней мере, насчёт самого важного, — добавил он.

— Хорошо, — сказал Дэш. — Так ты готов сделать свой ход в нашем маленьком обмене информацией?

Смит поразмыслил над этим.

— Порядок, — сказал он. — Во-первых, мы верим, что Кира Миллер действительно нашла способ становиться потрясающе способной. И наши эксперты, кажется, согласны: при правильной организации сто миллиардов нейронов, о которых ты говоришь, могут дать почти безграничный интеллект.

— Есть доказательства такой оптимизации?

— Да. Большинство доказательств косвенны, но их оказалось достаточно много, чтобы нас это убедило. То, что она — по твоим словам — рассказала, хорошо согласуется с тем, что знаем мы. Интересно… она сказала тебе, что у неё был этот неизмеримый IQ, но ни слова не проронила насчёт того, как она этот интеллект применила, — продолжил Смит и многозначительно посмотрел на Дэша. — Будь у тебя такой сверхъестественный ум, за какую проблему ты бы взялся?

Дэш устало покачал головой.

— Послушай… Смит. Вообще-то я люблю всякие загадки. Честно. Но я не спал уже почти ровно сутки, и день выдался трудным. Почему бы тебе просто не дать мне ответ?

— Бессмертие, — просто сказал Смит.

19

Дэш сидел в звенящей тишине, снова и снова проигрывая в голове последнее произнесённое слово — чтобы удостовериться, что услышал его правильно. Какое-то насекомое, подобно крохотной ракете, врезалось в ветровое стекло, в один миг превратившись в грязное пятно.

— Бессмертие, — повторил он наконец, недоверчиво качая головой. — Это невозможно.

— Ага — так же, как нарастить свой IQ, — откликнулся Смит. — И — нет, она его не достигла. Пока что. Но это лишь вопрос времени. Однако она сумела удвоить продолжительность человеческой жизни. Не бессмертие, но уж точно достаточно неплохо, чтобы получить медаль на соревнованиях школьников, — сухо сказал он.

— Ты серьёзно?

Смит кивнул.

— Нельзя быть на сто процентов уверенным, пока первый человек, прошедший эту процедуру, не отпразднует сто шестидесятый день рождения — но, насколько мне известно, данные по животным и обезьянам вполне убедительны.

— И как она это делает?

— Будь я проклят, если знаю. Нужно делать инъекцию раз в год. Понятия не имею, как она работает. Знаю только, что старение идёт еле-еле, так что у семидесятилетнего будут все физические показатели и возможности тридцатипятилетнего.

— Потрясающе, — с удивлением сказал Дэш.

— Полагаем, у неё трёхстадийный подход к проблеме бессмертия. Первую стадию она уже завершила. Вторая стадия — разработать микроскопические нанороботы, которых можно будет впрыскивать в кровоток, чтобы они патрулировали и лечили тело, при необходимости воспроизводя самих себя. Огромная армия крохотных врачей. Теоретически это позволит продлить жизнь до пятисот лет, или даже больше, — сказал Смит. — А третья стадия, её конечная цель — разработать искусственную матрицу, в которую она переместит свой интеллект. Этот процесс она смогла бы повторять любое число раз, и это бы приблизилось к истинному бессмертию.

— Что ты имеешь в виду — "искусственную матрицу, в которую переместит интеллект"? Хочешь сказать, она планирует в один прекрасный день перенести сознание в искусственное тело? Превратиться в некоего киборга?

— Не знаю. Может быть. А может, она просто станет клонировать себя каждые пятьдесят лет и переносить сознание в более юную версию самой себя. Может, то что она пытается сделать — по нашему мнению — вообще невозможно. Даже для неё. Но это не важно. Ключевое в нашем разговоре — что она уже сумела сделать невозможное: удвоить продолжительность жизни человека.

Невероятно, подумал Дэш, позволив себе как следует призадуматься над сногсшибательными аспектами этой информации. Более чем невероятно — сюрреалистично! Но, если подумать, всё это было абсолютно логичным. Если предположить, что Кира Миллер правда могла оптимизировать свой разум и получить незаурядные способности в любом направлении мысли, она не стала бы обращать свои трансцендентные способности на решении заурядных проблем. Нет, она бы двинулась за главным призом: победой над смертью. Святой Грааль нашего вида. И в генной терапии она была гением ещё до каких-либо улучшений.

Теперь стал совершенно понятен и выбор журналов, которые выписывала Кира. Картирование человеческого мозга. Журнал когнитивной неврологии. Эти два журнала оказались бы довольно полезными в её усилиях по перепайке своего мозга. Но ещё она подписалась на журнал, имевший отношение к геронтологии — области науки, имеющей дело с процессом старения. Тогда, узнав об этом, Дэш нашёл это довольно странным, но и только — и больше о нём не думал. Но теперь кусочки головоломки, казалось, начали складываться в картину.

Дэш выдернул себя из задумчивости.

— Но если она сумела добиться чего-то вроде этого, почему тогда не объявила об этом? Её бы признали величайшим учёным в истории. Она бы моментально стала миллиардером.

— Так ты до сих пор её не понял, верно? — разочарованно спросил Смит. — Она вовсе не собирается продлять жизнь или приносить миру радость. Совсем наоборот. Считай её Адольфом Гитлером, а не Флоренс Найтингейл.

Он помолчал.

— Кира Миллер открыла совершенный рычаг давления. Она может получить богатство и славу, которые и представить невозможно. Каждый человек на планете хочет замедлить своё старение. И она — единственный игрок на этом поле. Если бы она сделала процедуру открытой для всех, любой человек с деньгами мог бы получить продлённую жизнь. Но сохраняя процедуру для себя, делясь ею только с избранными, она может выйти на такой уровень власти, который значит гораздо больше денег.

Дэш мрачно кивнул. В истории люди в поисках одних только денег заходили неимоверно далеко. Но это ничто по сравнению с тем, куда бы они зашли в поисках фонтана юности.

— Мы убеждены: воспользовавшись своею процедурой как валютой, она уже положила в карман ряд влиятельных людей. В том числе и "крота" в Главном управлении спецназа, — сказал Смит и печально покачал головой. — Хотя не сказать, что каждый из подвергнутых процедуре тут же спешит заявить об этом во всеуслышание. Она контролирует поставки, поэтому если эти люди встанут у неё на пути, процедура для них будет закрыта. Прости-прощай, фонтан молодости!