Пейзаж с убийцей

К тому же, Киевское шоссе начали расширять, и ездить приходилось по Калужскому. Сворачивая в районе газпромовской стеклянной пирамиды, Елена наблюдала, как обживаются окрестности Валуевского лесопарка. Это усердствовали газпромовцы: они возводили стены своих поселков, похожих на торты с кремом, проводили дороги, гладкие, как стекло, и даже вырыли несколько прудов.

Самое интересное, что застроили все, кроме ее поля. Оказалось, что под ним идут во Внуково какие-то важные кабели, и, несмотря на то, что все вокруг изменилось, вид из окна у нее остался прежним: стрекочущий луг и сосны вдалеке.

Когда Елена добралась до Валуево, совсем стемнело. Соседка Марина вызвала по ее просьбе милицию, и та, видимо, уже приехала — ворота были распахнуты, во дворе стоял «жигуленок». Елена оставила свою машину на улице, вошла в темный двор (фонари не горели) и сразу споткнулась обо что-то. «Черт!» — она пнула ногой камень, неизвестно откуда взявшийся на мощеном дворе, и снова ударилась ногой. «Успокойся!» — твердо сказала она себе.

Действительно, милиция уже находилась в доме. Была даже овчарка. Она, впрочем, лежала на ковре и грустно смотрела на лежавшие рядом сосиски.

— О Господи, — сказала Елена. — Сосиски-то откуда?

— Из холодильника, — невозмутимо ответил лейтенант.

— Так пусть она их ест!

— Ей нельзя. Она на работе.

— Елена Дмитриевна! Здравствуйте! — Соседка встала из кресла, подошла, ободряюще пожала Еленину руку. — Вот вандалы! Видели, как все разбросали? Хулиганье. Это, наверное, ваши рабочие забыли дверь закрыть.

— Какие рабочие? — спросила Елена. — У меня нет никаких рабочих.

В общем-то, серьезным ворам красть у нее в доме было нечего. Комнаты были обставлены белорусской мебелью, имитирующей когда-то недоступные румынские гарнитуры. В последний год Елена накупила разных плетеных вещиц, сундуков, шведских лоскутных ковриков. Но ведь для подмосковной шпаны и телевизор — состояние, не говоря уж о видеомагнитофоне, микроволновке или старом компьютере.

— Технику, наверное, украли? — предположила она и тут же увидела свой телевизор. Он был сдвинут с обычного места, и его, как занавес, прикрывал лоскут отклеившихся обоев. «Это что за новости? — подумала она. — Не поднялись ли воды?» У Валуево был один крупный недостаток — очень сырая почва. В некоторых коттеджах даже пришлось закатать цокольные этажи, чтобы не разорвало стены.

— Бутылки пустые не валяются? — крикнул лейтенант кому-то, находившемуся в кухне.

— В холодильнике стоят две бутылки вина, почти полные. Их не тронули, — ответил ему бас.

Елена вошла в кухню. Здесь был полный разгром — шкафы распахнуты, даже холодильник открыт. Какие-то продукты валялись на полу. «Дежа вю! — подумала она. — Это надо же — два ограбления подряд!»

В сопровождении пожилого милиционера она прошлась по трем другим комнатам, заглянула в кладовку — везде было как после землетрясения, но, вроде бы, ничего не украли.

— Наркоманы, — сказал пожилой, когда они вернулись в гостиную, и вытер потное лицо. — Как они уже задолбали!

— Наркоманы? — переспросил лейтенант и усмехнулся. — Скорее, тимуровцы. Огород-то они зачем перекопали? На воротах красной звезды нет?

— Как это перекопали? — похолодев, спросила Елена.

— А вы не видели?

— Темно, — пояснил пожилой. — Мы-то немного раньше приехали, а сейчас полная темень… И тротуарная плитка взломана.

«Вот обо что я спотыкалась!» — Ни слова не говоря, она прошла в коридор, включила фонари над входом и вышла во двор.

Он представлял собой ужасное зрелище. Кустарники валялись кверху корнями, пласты газона были свалены в углу участка, дорожки бугрились, многих плиток недоставало. «Да что за чертовщина!» — сказала она вслух.

Мимо проехала машина. Шум стих. Елене показалось, что машина остановилась где-то неподалеку.

Зашуршала трава. Появилось неприятное ощущение, что кто-то стоит у забора и смотрит в щель. Впервые в жизни она пожалела, что дом не окружен надежными богатыми коттеджами, а выходит в пустое темное поле. Душевных сил подойти к воротам и проверить, где остановилась машина, не было.

Она вернулась в дом. Разговаривавшие до этого милиционеры смолкли при ее появлении. Пауза становилась тягостной.

— У вас конопли на участке не было? — наконец, спросил лейтенант. — Или, может, мака?

— Какой конопли! — возмутилась соседка. — Трава росла, шиповник, малина! Запишите мои показания, а то сейчас навешаете!

— Нет, конопли не было, — устало сказала Елена. — И мешки с героином я под тротуаром не прятала.

— Совершенно зря обижаетесь. Бывает, что выращивают, так, для смеха. А наркоманам не смешно, когда ломка…

— Марина, — сказала Елена. — А вы что, не видели, что на участке делается?

— Так вот я сейчас и рассказываю милиции. Разумеется, видела. Я даже разговаривала с ними. Они приехали на фургончике импортном, достали инструменты. Увидели меня, говорят: «А, здравствуйте! Елена Дмитриевна предупредила, что у нее очень приятная соседка. Просила заранее извиниться — мы уж тут пошумим немного».

Голова у Елены закружилась.

— Я вначале решила, что у вас что-то с канализацией или с водопроводом, — продолжила Марина. — Но они говорят: «Елена Дмитриевна наняла ландшафтного дизайнера. Будем делать очень красивый садик. Речку проведем, у вас тут подземных вод полно, мостки сделаем, заборчик в старорусском стиле. Ивы плакучие посадим». Именно такой у них был словарный запас. Ну, не придерешься, Елена Дмитриевна! Культурные люди! И в дом они довольно легко вошли, я так поняла, вы им ключи оставили.

— Нет, дверь открывали не ключом. Царапины все-таки есть. Но инструмент был профессиональный, — сказал пожилой.

Марина глянула на него, снова перевела взгляд на Елену.

— Уже когда сумерки начинались, они свои лопаты собрали, стали в фургон грузить. Я подошла к воротам: смотрю, много они за день успели. Спрашиваю: «Вы завтра приедете?» Они говорят: «Обязательно». И еще главный у них, невысокий такой, дает мне визитку — представляете! Говорит: «Если вам понравится, то звоните, мы и вам садик организуем». Да вот она!

Она достала из кармана визитку с золотым обрезом. Вначале ее изучил пожилой, потом лейтенант, потом взяла в руки Елена. На визитке было написано: «Ландшафтный дизайн. Продажа взрослых деревьев и кустарников. Альпийские горки. Уничтожение Комаров». Ниже стоял московский телефон: 196 — 84–00. «Как они уважительно — о комарах, — подумала Елена. — С большой буквы… А номер легкий. Год и месяц моего рождения».

— У вас есть мобильный? — спросил лейтенант.

Она протянула свою трубку.

Пока он набирал номер, все затаили дыхание. Елена тоже, хотя было ясно, что эта фирма — такая же липа, как ее ландшафтные работы.

— Если это офис, то уже поздно звонить, — прокомментировал лейтенант, вслушиваясь в гудки, и тут же оживился: — Здравствуйте! Меня интересуют ландшафтные работы. Ландшафтные! А куда я попал? Квартира, — сказал он, возвращая Елене трубку. — Чего и следовало ожидать…

— Я продолжу? — спросила соседка. — Эти ребята уже уехали, стемнело, и тут я смотрю, у вас свет горит. Ну, как обычно. — Единственной Елениной защитой от воров был приборчик, включающий в девять вечера электричество на кухне и выключающий его в половине двенадцатого — для имитации хозяйского присутствия. — А я как раз у окна стояла. И вдруг смотрю: уж очень у вас все в доме разбросано. Еще подумала: «Вроде фирма солидная, а все равно свиньи. Вот так и пускай их без присмотра». И, знаете, почему-то сердце екнуло. Я взяла бинокль и тогда увидела, что даже продукты на полу валяются. Думаю, может, они забыли дверь запереть, и за эти пару часов в дом хулиганы влезли? Позвонила вам. Ну а вы, видите, даже понятия об этих дизайнерах не имеете!

— М-да, — вздохнул пожилой. — Елена Дмитриевна, а вы хоть представляете, сколько стоят такие работы?

— Ландшафтные?

— Нет, не ландшафтные. А имитирующие ландшафтные… Давайте начистоту? Если это не хулиганы и не наркоманы — а это не хулиганы и не наркоманы, — то это серьезные ребята. Что они искали у вас в доме? Какая такая находка могла компенсировать столь масштабные приготовления?