Страница 30 из 80
* * *
Я вас любил: любовь еще, быть может,В душе моей угасла не совсем;Но пусть она вас больше не тревожит;Я не хочу печалить вас ничем.Я вас любил безмолвно, безнадежно,То робостью, то ревностью томим;Я вас любил так искренно, так нежно,Как дай вам бог любимой быть другим.ВОСПОМИНАНИЯ В ЦАРСКОМ СЕЛЕ
Воспоминаньями смущенный,Исполнен сладкою тоской,Сады прекрасные, под сумрак ваш священныйВхожу с поникшею главой.Так отрок библии, безумный расточитель,До капли истощив раскаянья фиал,Увидев наконец родимую обитель,Главой поник и зарыдал.В пылу восторгов скоротечных,В бесплодном вихре суеты,О, много расточил сокровищ я сердечныхЗа недоступные мечты,И долго я блуждал, и часто, утомленный,Раскаяньем горя, предчувствуя беды,Я думал о тебе, предел благословенный,Воображал сии сады.Воображаю день счастливый,Когда средь вас возник лицей,И слышу наших игр я снова шум игривыйИ вижу вновь семью друзей.Вновь нежным отроком, то пылким, то ленивым,Мечтанья смутные в груди моей тая,Скитаясь по лугам, по рощам молчаливым,Поэтом забываюсь я.И въявь я вижу пред собоюДней прошлых гордые следы.Еще исполнены великою женою,Ее любимые садыСтоят населены чертогами, вратами,Столпами, башнями, кумирами боговИ славой мраморной, и медными хваламиЕкатерининских орлов.Садятся призраки героевУ посвященных им столпов,Глядите: вот герой, стеснитель ратных строев,Перун кагульских берегов.Вот, вот могучий вождь полунощного флага,Пред кем морей пожар и плавал и летал.Вот верный брат его, герой Архипелага,Вот наваринский Ганнибал.Среди святых воспоминанийЯ с детских лет здесь возрастал,А глухо между тем поток народной браниУж бесновался и роптал.Отчизну обняла кровавая забота,Россия двинулась, и мимо нас летятИ тучи конные, брадатая пехота,И пушек светлый ряд.На юных ратников завистливо взирали,Ловили с жадностью мы брани дальный звук,И, негодуя, мы и детство проклинали,И узы строгие наук.И многих не пришло. При звуке песней новыхПочили славные в полях Бородина,На Кульмских высотах, в лесах Литвы суровых,Вблизи Монмартра* * *
Поедем, я готов; куда бы вы, друзья,Куда б ни вздумали, готов за вами яПовсюду следовать, надменной убегая:К подножию ль стены далекого Китая,В кипящий ли Париж, туда ли наконец,Где Тасса не поет уже ночной гребец,Где древних городов под пеплом дремлют мощи,Где кипарисные благоухают рощи,Повсюду я готов. Поедем... но, друзья,Скажите: в странствиях умрет ли страсть моя?Забуду ль гордую, мучительную деву,Или к ее ногам, ее младому гневу,Как дань привычную, любовь я принесу?— — — — — — — — — — — — -* * *
Брожу ли я вдоль улиц шумных,Вхожу ль во многолюдный храм,Сижу ль меж юношей безумных,Я предаюсь моим мечтам.Я говорю: промчатся годы,И сколько здесь ни видно нас,Мы все сойдем под вечны своды -И чей-нибудь уж близок час.Гляжу ль на дуб уединенный,Я мыслю: патриарх лесовПереживет мой век забвенный,Как пережил он век отцов.Младенца ль милого ласкаю,Уже я думаю; прости!Тебе я место уступаю:Мне время тлеть, тебе цвести.День каждый, каждую годинуПривык я думой провождать,Грядущей смерти годовщинуМеж их стараясь угадать.И где мне смерть пошлет судьбина?В бою ли, в странствии, в волнах?Или соседняя долинаМой примет охладелый прах?И хоть бесчувственному телуРавно повсюду истлевать,Но ближе к милому пределуМне все б хотелось почивать.И пусть у гробового входаМладая будет жизнь играть,И равнодушная природаКрасою вечною сиять.КАВКАЗ
Кавказ подо мною. Один в вышинеСтою над снегами у края стремнины;Орел, с отдаленной поднявшись вершины,Парит неподвижно со мной наравне.Отселе я вижу потоков рожденьеИ первое грозных обвалов движенье.Здесь тучи смиренно идут подо мной;Сквозь них, низвергаясь, шумят водопады;Под ними утесов нагие громады;Там ниже мох тощий, кустарник сухой;А там уже рощи, зеленые сени,Где птицы щебечут, где скачут олени.А там уж и люди гнездятся в горах,И ползают овцы по злачным стремнинам,И пастырь нисходит к веселым долинам,Где мчится Арагва в тенистых брегах,И нищий наездник таится в ущелье,Где Терек играет в свирепом веселье;Играет и воет, как зверь молодой,Завидевший пищу из клетки железной;И бьется о берег в вражде бесполезнойИ лижет утесы голодной волной...Вотще! нет ни пищи ему, ни отрады:Теснят его грозно немые громады.