Джокертаунская комбинация

На это невозможно было ответить. В комнате снова воцарилось молчание. Тах наконец прошел к бару и налил бренди.

– Не слишком рано начинаешь?

– Не занудствуй. Ты вверг меня в депрессию и должен теперь ответить за последствия.

– Эй, это не моя проблема. Можешь убираться в ад, там тебе самое место. Но не пытайся винить во всем меня.

Тах отставил бокал, не притронувшись к нему.

– А как насчет Марка?

– Никаких следов. Нет, я знаю, что он где-то в окрестностях Большого Манхэттена, но не знаю где.

– Почему это вызывает такие трудности? Марк Медоуз очаровательный, но абсолютно бездарный человек. Как ему удается скрываться от тебя все это время?

– Ему помогают. Кажется, джокеры его защищают, и, что гораздо более важно, он не хочет, чтобы его нашли.

– Его защитники должны знать, что нам можно верить.

– Слушай, если информация просочится к нам, то как скоро она окажется у копов? Медоуза много кто разыскивает. Не забывай об этом.

– И вся эта возня – из-за слушанья об опеке над ребенком. Они разрушили его жизнь из-за пустяка.

– Они разрушили его жизнь потому, что он туз. Его малышка была лишь предлогом.

– В какое чудесное время мы живем. – Тах вздохнул. – Что ж, продолжай искать.

– А Блез? – Джей поднялся.

– Ты сказал мне все, что я хотел знать. Теперь мне лишь надо предупредить друзей и самому принять меры предосторожности.

Джей помедлил у двери.

– Ты же не собираешься…

– Он мой внук. Последний моей крови. Единственный наследник, который у меня когда-либо будет. Я не могу… – его голос так же стих.

– Я думаю, ты дурак.

– Ты уже говорил это раньше.

Джей ушел. А Тахион принялся цедить бренди.

Пронзительная трель телефона с трудом пробилась сквозь шум душа. Тах услышал, как включился автоответчик. Он продолжил намыливать свои длинные красные волосы, пока его собственный голос читал предварительно записанное сообщение. Затем раздался сигнал, и зазвучал голос Коди.

– Я сняла для нас комнату в «Ритце». – Зашипев, Тах выключил воду. – Приходит время, и ты больше не можешь убегать от секса. Встреть меня.

Тах просто стоял, и пена бежала по его лбу, а внезапный прилив тестостерона привел его член в полувозбужденное состояние. Пена добралась до глаз, и глаза начало жечь. Проклиная все на свете, он вновь включил воду и домылся. Он торопился, но ему казалось, что он едва двигается. Его пальцы стали неуклюжими от удивления и нервного ожидания. Он выбрал свой лучший наряд. Он надевал его только к Хирам, на ежегодные обеды в День дикой карты, но сегодняшний день заслуживал подобной элегантности.

Пока он ощупывал мягкий материал, он удивлялся ее выбору места для свидания. Отель казался довольно нейтральным. Но ее сын, Крис, был решающим фактором на ее территории, а приходить к Тахиону для такой гордой женщины было сродни капитуляции.

Одевшись, он критически рассмотрел свое отражение в зеркале. Невысок, да, по человеческим стандартам, но очень строен. Рыжие кудри спускались на плечи. Складки у рта и морщины у глаз были слишком глубоки для его девяносто первого года, но годы на Земле были беспощадны к нему. Худшим из недостатков был уродливый нарост, которым завершалась его правая рука. Он хотел бы иметь возможность ласкать ее со всем мастерством таксианского принца-ментата.

Колокольчик входной двери пронзительно зазвенел. Тах схватил свой бумажник и постарался не бежать.

У дверей номера он в последний раз поправил украшенные золотом кружева на горле, поправил букет роз и один раз стукнул искусственной рукой.

– Открыто, входи, – отозвалась Коди.

Тахион вошел. У изножья кровати стоял сервировочный столик. Икра, птифуры, дольки сыра камамбер и, что самое важное, шампанское, охлаждающееся в серебряном ведерке.

Коди вышла из ванной. Было что-то нерешительное, почти неловкое в ее позе. Тах понял. Он и сам чувствовал себя неловко и ужасно нервничал. Он понял вдруг, что смотрит на черное неглиже, накинутое на ее плечи. Оно потрясающе подчеркивало ее прелести, и Тах был несколько удивлен тем, что она надела такой сексуальный наряд. Что же в таком случае он на самом деле знал об этой женщине и ее фантазиях? Он всегда видел ее безупречно спокойным, невероятно умелым хирургом. Возможно, в спальне ей нравилось быть гурией, чтобы компенсировать свой довольно суровый образ.

– Я хочу, чтобы ты пообещал мне кое-что.

– Все, что угодно, – сказал Тах, протягивая розы. На фоне ее черного наряда они казались каплями крови.

– Не читай моих мыслей.

Тах был озадачен, в нем пробудилась подозрительность. Но его член требовал пристального внимания, а если он скажет «нет», то никогда не сможет затащить эту женщину в кровать.

– Хорошо, – сказал он медленно. – Могу я узнать почему?

– Мне нужно чувствовать себя… В безопасности.

Он засмеялся, чтобы подавить чувство обиды и разочарования, грозившее разрушить его сладострастное предвкушение.

– Забавно, я всегда чувствую большую безопасность, когда могу соединиться полностью с моим любовником.

– Ну сделай это для меня. Обещай.

– Я обещаю.

Казалось, она испытала огромное облегчение, потому что вдруг улыбнулась. Букет роз был отброшен в кресло.

– Ты хочешь терять время на всю эту романтичную ерунду?

– У тебя есть предложения лучше? – Он почувствовал, что говорит так, будто рот его полон ватных шариков.

– Угу, – она подошла к нему и скинула пиджак с его плеч.

Пока он извивался и рвался, пытаясь высвободиться из рукавов, ему удалось склониться и поцеловать ямку у основания ее горла. Он сбросил туфли и внезапно без каблуков в два дюйма стал гораздо ниже. Его глаза оказались на уровне ее груди. Это была привлекательная перспектива. Ее руки были уже у него на поясе, расстегивая ремень его брюк и сдергивая их вниз. Они опутали его лодыжки, и он зашатался, пытаясь восстановить равновесие. Она засмеялась глубоким горловым смехом и толкнула его, уронив на кровать. Нагнувшись, она схватила штанины и потянула их, словно распечатывая кукурузный початок.

Его трусы упали вместе с брюками, и теперь он чувствовал себя довольно глупо и уязвимо в одних носках и рубашке, с эрегированным членом в рыжей поросли волос.

Коди упала на кровать вместе с ним и перевернула его так, чтобы он оказался сверху. Зарывшись пальцами в его волосы, она привлекла его к себе и поцеловала взасос. Ее язык проник меж его зубов, и именно это неуклюжее подростковое сосание в сочетании с легким щелчком открывшейся двери предупредили его об опасности. Он попытался откатиться, но пальцы подставной Коди запутались в его волосах словно шипы.

Быстрое ментальное сканирование показало, что в комнате было семь противников, включая женщину в кровати, и он почувствовал ледяную стену ментального экрана, поставить которую мог только Блез. Тах начал действовать. Подставная Коди провалилась в сон вместе с еще одним из сопровождения. После этого таксианец был слишком занят, отражая атаку Блеза. Что-то тяжелое ударило его между лопаток, выбив воздух из легких. Он отчаянно пытался вдохнуть, словно испорченный насос, а потом попытался резко выдохнуть, когда ткань, пропитанная хлороформом, закрыла его рот и нос. Это было безнадежно. Пары препарата взяли его сознание под контроль. Тахиону удалось перевернуться на спину. Последнее, что он увидел, был Блез, наливающий бокал шампанского и иронично салютующий им.

Когда первый электрический разряд прошел через его яички, Тахион думал, что умрет.

Он медленно возвращался в сознание, едва осознавая затхлый, заплесневелый запах, давление переполненного мочевого пузыря, тупую головную боль – последствие медикаментозного сна, а затем…

БОЛЬ! Крик разорвал его горло, словно кислота, и тело Тахиона забилось на старом ветхом матрасе, где он лежал, словно умирающая рыба. Страшные тиски сдавили его разум.

Тахион почувствовал Блеза. Запаниковал. Начал сопротивляться изо всех сил. Теперь он мог видеть ночной кошмар – Блез держал электрическое стрекало для погонщиков скота. Это не могло быть реальностью, это был соооооон. Еще один разряд невыносимой агонии. Никто не мог вынести это и остаться в живых. Вновь вернулись сжимающиеся челюсти, зубы, пронзающие идеальную кристаллическую сферу его ментальной защиты. НЕТ!