Страница 32 из 42
— Плохи дела, — вздохнул Алекс, — очень плохи. Мне по ключику отзвонились, нет в этом городе ячейки, зарегистрированной на твоего отца.
— Это совсем печально, — поддакнула я, загружая вещи обратно в чемодан. — Ты барахлишко отвези в гостиницу, Вадим похоронами обещал заняться, ему костюм нужен будет отца одеть, ботинки, наверное, я не знаю точно, но предполагаю. — Алекс кивнул.
— Ну что, поехали в Воронью слободку?
— Сейчас, проверю кое-что. — Я закусила губу в раздумьях, где-то у меня был телефонный справочник. Вспомнила, в гардеробной на подоконнике валяется. Я притащила пыльный талмуд, рестораны, так, так, так. — Вот! Таверна «Адмирал Бинбоу»! Ул. Чернышевского 8. Погнали. — Алекс подхватил чемодан, и мы двинули обратно к машине. Я обеспокоенно хрюкала и вздыхала.
— Чего стонешь? — Поинтересовался Алекс, загружая чемодан в багажник.
— Дура я, надо было сразу чемодан к тебе везти, а то если наши потерпевшие узнают, что мы с чемоданом туда — сюда таскались, мне весь дом перевернут. Как пить дать.
— Добрая какая, пусть мне номер переворачивают?
— Если каждый день воруют, и пинки с зуботычинами отвешивают, по-любому подобреешь! — Успокоила я Алекса. — Ты со мной пойдёшь или как?
— Тебе как удобней?
— Мне, конечно, проще с ним один на один поболтать, по душам так сказать, отца помянем, но при этом, зная воронью слободку, мне будет спокойней, когда ты рядом!
— Давай сделаем так, — предложил Алекс, выезжая на дорогу, — ты пойдёшь первая, а я следом минут через 5. Пять минут продержишься?
— Попробую.
— Если я зайду после тебя, то попробую пристроиться неподалёку. Поэтому, когда будешь присаживаться, постарайся что бы рядом был свободный стол. Если что — то пойдёт не так, просто набери мой номер, можешь даже ничего не говорить, просто один гудок, красотка.
Мы въехали на улицу Чернышевского, центральную улицу Вороней слободки, двухэтажные деревянные дома на четыре квартиры вперемешку с хрущёвками, раньше здесь был оборонный завод, нынче заброшенный за ненадобностью. Но отсутствие производства положительно сказалось на растительности, район был очень зелёный, правда плохо освещённый… Таверна «Адмирал Бинбоу» представляла из себя двухэтажное деревянное здание с большой открытой террасой, заполненной наполовину посетителями. Больше всего мне понравилась вывеска, огромный штурвал над террасой на уровне второго этажа, а сверху надпись: «Адмирал Бинбоу». Я огляделась, зажала сумку под мышку, кивнула Алексу и выпорхнула из машины. Обычная пивнушка, на притон вроде не похоже. На меня никто не обращал внимание, и я благополучно добралась до стойки. За стойкой орудовали крепкий парень и дородная дама, с внушительными формами. Я решила начать с парня, хотя женщина выглядела более осведомлённой.
— Молодой человек, — запела я, мило улыбаясь, — я ищу господина Беседина.
— Садитесь, сейчас позовём. Выпьете что-нибудь?
— Пива, пожалуйста.
Я огляделась, на правой стене висел проекционный телевизор, вокруг все столы были заняты, транслировался футбольный матч, и было довольно шумно. Я взяла кружку пива и пошла в противоположенную сторону. Села спиной к стене, чтобы не пропустить дядю Жору. Я успела сделать пару глотков, как за стойкой скрипнула дверь и появился господин Беседин собственной персоной, бармен кивнул на меня, я отставила кружку и улыбнулась. Интересно он меня узнал? Дядя Жора шаркающей походкой двинулся в мою сторону и вдруг весь подобрался и последние несколько метров преодолел одним рывком.
— Полинка! Ты ли это? Какими судьбами? — Я встала и нырнула в объятия дяди Жоры.
— Вот зашла, — я шмыгнула носом, — папу убили, в воскресенье, — и уставилась ему в лицо. Дядя Жора дёрнулся.
— Как в воскресенье, я же с ним вечером разговаривал, всё было в порядке!
— Во сколько?
— Часов в двенадцать. Вот как значит, а ты как узнала? Вы же не общались последние годы. — Открылась входная дверь, вошёл Алекс, заказал пиво, сел за соседний стол, уставился на экран.
— На меня милиция вышла, единственная родственница, труп надо опознать. И хоронить тоже я буду. Вот пришла, на похороны придёте? Я ведь даже друзей его не знаю, кого звать. — Тихонько всхлипнула. — Его в гостинице нашли, в номере, с проломленной головой, в луже крови.
— Ну что ты девонька, — засуетился дядя Жора, — давай-ка по маленькой, помянем Витьку, пусть земля ему будет пухом. — Я кивнула.
— Давайте, я вообще то не пью, но мне доктор посоветовал коньяком сосуды расширять.
— Я сейчас. — Бес встал и ушёл за стойку, вернулся с бутылкой Арманьяк, лимоном и рюмками, — вот почти двадцать лет выдержки. Ты может кушать хочешь?
— Хочу, — заявила я, — что у вас тут вкусное?
— Нина, — крикнул дядя Жора, дородной официантке, — нам сосиски с капустой. — Нина кивнула и передала заказ в окошко на кухню. — Сейчас помянем папку твоего. Вот как получилось, сколько лет не виделись, а вот приехал и повстречаться не успели. — Сокрушался дядя Жора.
— То есть вы не виделись? — Разочарованно спросила я. — Так надеялась, что он может мне что-нибудь передал, мы ведь тоже даже поговорить толком не успели, — опять всхлипнула я. Мы подняли рюмки, и я опрокинула свою порцию. Мамочки, вот это да. Суровый напиток. Я вытаращила заслезившиеся глаза. — Ух. Крепкий какой.
— Есть немного, — хлопотал дядя Жора, придвигая ко мне лимон, — прикуси, прикуси, легче станет. Надо бы Мариночке позвонить. Да я её номер не знаю, надо подумать у кого можно узнать… — пробормотал дядя Жора.
— Мариночке? — Подпрыгнула я, — маленькая такая, худенькая со стрижкой? В Москве живёт? Стилист?
— Ты её знаешь? Мне казалось, Витька тебя с любовницами никогда не знакомил?
— Это почему? С Любовницами? — Растерялась я.
— Эх, грехи мои тяжкие, — заскрипел дядя Жора, — ты же такая была маленькая злючка. Тощая, злая, коски торчат, а словами, как змея жалила.
— Не от хорошей жизни дети злючками становятся… — Возмутилась я.
— Так — то оно так, да Витьке тоже было нелегко, представляешь — отец одиночка, да с такой профессией как у него. Он, конечно, отец был фиговый, но старался как мог, в интернат же он тебя не сдал!
— Лучше бы сдал! — Фыркнула я, опрокидывая очередную рюмку.
— Не скажи! — Возразил дядя Жора, свобода, она и есть свобода, вон какая ты стала! А смотришь как? До печёнок пробирает. Взгляд гордой свободной женщины, он дорогого стоит. Королева, подойти страшно.
— Мариночка любовница отца? С ума сойти можно. — Я ещё маханула рюмочку гвоздодёра, и надо же пошло гораздо мягче… — Королевские повадки у меня как раз от Мариночки, потрясающая женщина, что она нашла в отце? Он же безответственный баламут?
— Мне кажется, она его любила.
— Да уж, права Наташка, любовь зла, полюбишь и козла. И всё равно, она супер, ты бы видел, как она на отца наехала из-за меня, оборванки, она его чуть не растерзала! И не испугалась же, что обидится и не вернётся!
— Не вернётся? — рассмеялся дядя Жора, — да куда он без неё, Марина ему за полчаса могла придать лоск и шик, он перед ней на брюхе был готов ползать! У него там любовь с интересом была. Так что ты ей позвони, у тебя телефон её есть?
— Была визитка где — то, надо искать.
— Если не найдёшь, скажи мне, я через знакомых попробую выяснить. Ей обязательно надо позвонить, она и на похороны приедет и друзей близких позовёт, она Витьку уже лет 10 знает, если не больше. Эх, говорил я ему, не лезь!
— Куда не лезь? — Насторожилась я.
— Девонька моя, отец твой меня не послушался, вот теперь его хоронить будем, а тебе сюда зачем лезть, ты молодая, у тебя вся жизнь впереди.
— Впереди? — Завопила я. — Не лезть? Я тут уже по самые уши, меня как зайца по всему городу гоняют! Пойди, туда, не знаю куда, принеси то, не знаю, что! А не принесёшь, убьём, зарежем! А ты говоришь, не лезь! — Мы ещё махнули по рюмке.
— Да как же это? — Простонал дядя Жора.
— Не верят его друзья приятели, что я здесь не причём, если он в мой город приехал!