Страница 15 из 42
— Подождите я сейчас.
Я встала и пошла в гардеробную, ну и что мне с ней делать, говорить что-либо бесполезно… Будем решать вопрос кардинально. Одев джинсы и футболку, я набрала домашний телефон Наташки. Ответила мама Вера.
— Алло.
— Привет мам Вер, это Полина. А где у нас женская консультация районная, — я придвинула блокнот и взяла карандаш в руку.
— Здравствуй Полиночка, а тебе зачем? — Я хмыкнула,
— Ох, мам Вера, всё то вам расскажи, задержка у меня.
Шутка вышла не совсем удачная, подумала я, взглянув на резко побледневшую Веронику, да и мама Вера мне не чужая.
— Шучу я, не волнуйтесь.
Я записала адрес, взяла сумку ключи от квартиры и машины, проверила в паспорте страховой полис, кивнула Веронике Андреевне.
— Пойдёмте.
Она молча встала. Молодец, тётка, подумала я, удар держит. На моей машине мы подъехали к консультации, в полной тишине, пришли в регистратуру. Минут тридцать выписывали мне карту, потом я выясняла время приёма моего участка, которое как раз уже закончилось в 12 часов дня и воевала за саму карту, которую мне не давали, так моё время прошло, и если другой врач согласится меня принять, то он должен прийти в регистратуру и сам взять мою карту. Я прикинула, ну допустим я врач, и в принципе не против принять ещё одного пациента, но если при этом придётся тащится в регистратуру, то тогда я точно буду против. Я молча сунула в окно 200 рублей, в ответ так же молча получила карту. Вот, страна! Ни чего нельзя, но если очень хочется, то можно! Мы молча прошлись по коридору я выбирала очередь по меньше.
— Кто последний в 7? Ага. А кто последний в 9? Угу. А кто последний в 12?
— Никого, — обрадовала меня, словоохотливая бабулька.
— Прекрасно, нам как раз туда. — Я усадила Веронику Андреевну на скамейку в коридоре и вошла в кабинет. Тётка попалась молодая, народом сильно не задёрганная и посему не вредная. Согласилась меня осмотреть, не смотря на принадлежность к другому участку. Я залезла на жуткое доисторическое кресло, глядя на которое сразу пропадает желание, не только рожать, но и заниматься тем, что приводит к самим родам месяцев через 9. Врачиха написала, чего-то в карте, одела одноразовые перчатки, подошла ко мне. Молча уставилась на меня через линзы очков и маску.
— А от меня то вы что хотите? — Спросила она, снимая маску и перчатки.
— Справку, — ответила я, аккуратно сползая с раритетной конструкции.
— Какую справку?
— А какие бывают?
— Вы что издеваетесь?
— Ни в коем случае, — поторопилась я успокоить закипающую врачиху, натягивая джинсы.
Открыла дверь, позвала Веронику и показала на стул для пациентов возле стола врача.
— А это ещё кто? — Совсем растерялась докторша.
— Понимаете, — пыхтела я у стола, завязывая кроссовки. — Эта женщина, жена моего шефа, ей сказали, что я его любовница, и я хочу справку, для неё, что я не могу быть его любовницей, по причине своей девственности. Вероника Андреевна сидела, открыв рот. Да уж, новость не для слабонервных. Но врачиха не унималась.
— Девушка, мы не даём таких справок.
— Ну какие-то вы даёте, — я тоже не отставала.
Врачиха молча написала, что — то в бланке, шлёпнула штамп, протянула мне листок. Я прочитала вслух.
— Пациент Воронцова П.А. Осмотр не может быть произведён по причине наличия девственной плевы. Врач Соколовская Т.М.
— Ну вот! — Обрадовалась я. — Спасибо вам огромное. Я положила на стол 500 рублей.
— Не надо, заберите.
— Это просто спасибо за то, что приняли и объяснения мои невнятные выслушали. Большое спасибо.
Я Подхватила Веронику Андреевну под руку и потащила к выходу. Соколовская крикнула нам в след:
— Печать в регистратуре.
Посмотрела на сияющую госпожу Скворцову.
— Печать нужна?
— Нет. — Она рассмеялась.
— Ну уж дудки, — я двинула в сторону регистратуры, — пусть 200 рублей отрабатывает.
Тётка шлёпнула печать на справку, и мы отправились в машину, бумажку я закинула в сумку.
— Вы ко мне как приехали?
— На машине, — ответила Вероника, — она у вас во дворе осталась.
— Я вас отвезу, мне всё равно домой надо заехать.
Госпожа Скворцова кивнула и села в мою машину.
— Полина, вы меня простите, ради бога, и спасибо вам большое.
— Это вы меня простите, — решила я покаяться, — это я ведь во всём виновата, ну в сплетне этой дурацкой. Я не думала, что так получится. Я очень вашего мужа уважаю. Поверьте, я каждый день вижу огромное количество состоятельных мужчин, так скажем женатых и не первой свежести… И ведут они себя, просто отвратительно, похабные шуточки, молоденькие любовницы или проститутки, это при наличии жен, детей, а иногда и внуков. Я молчу про элементарную порядочность, чувство собственного достоинства и элементарное уважение к женщине. Для них женщины это тёлки, девки, бесплатное приложение к новому мерседесу или костюму. А Николай Семёнович, мне казалось, что таких уже не осталось, в 17 — ом году всех расстреляли, глубоко порядочный и интеллигентный человек, который любит свою семью и не изменяет жене. Я работала уже месяцев пять, когда при мне произошла не красивая сцена, два подвыпивших товарища, по форме обращения к Николаю Семёновичу я поняла, старые приятели или даже друзья семьи. Вы их знаете, наверное, Кравцов и Черняк. — Вероника кивнула. — Они приставали к Скворцову: «Давай уже колись, хватит строить из себя святошу, признайся, что импотент, а жена тебя прикрывает по старой памяти. Сними у друзей тяжесть с души, а то они чувствуют себя полными свиньями на твоём фоне». — Я не знаю какая муха меня укусила. Я подошла к вашему мужу, взяла его под руку и заявила, взбесившим меня господам:
— Конечно, нашли импотента, да он мне всю ночь спать не давал, — подмигнула оцепеневшему Скворцову — и залепила:
— Настоящий мужчина в постели женщины доказывает, что он герой, а те, которые много болтают, на деле обычно ничего и не могут! — И ушла.
Минут через 15 меня к Скворцову вызвали, думала ну всё, уволят. И кто меня за язык тянул? Я мышкой прошмыгнула в кабинет вашего мужа, стою под гневным взором, плечи поникли, приготовилась реветь.
— Простите меня, сил больше не было слушать. Не знаю, что на меня нашло.
— Полина, вам надо сдерживать эмоции, это придёт, должно прийти, с возрастом. Спасибо конечно за помощь. Но это было лишним.
Я носом пошмыгала, кажется пронесло, увольнять не будут.
А через два дня весь город гудел, как улей, что тихоня Скворцов, любовницу под боком держит. Поскольку заверять всех в обратном было бесполезно, так все обрадовались, прямо жуть. Ну и решили оставить всё как есть, Скворцов сказал, что поговорит с вами, от него отстанут, ну и мне полегче будет, вроде как ни одна, а под прикрытием серьёзного мужчины. А если у меня случится роман, то мы расстанемся полюбовно, и все довольны.
Но в результате я сама попала в собственные сети, по причине диагноза, который вы видели в справке. Я не могу вступить ни с кем в близкие отношения, не подставив вашего мужа в очередной раз. Вот такая история. Вот сижу и жду принца, и не просто принца, а заграничного!
Вероника Андреевна рассмеялась.
— Не думаю, что всё так ужасно, если чувства будут настоящими, ваш избранник вам с лёгкостью простит эту маленькую ложь, а может и обрадуется.
— А если я ошибусь, и чувства окажутся не настоящими?
— Тоже ничего страшного, со всеми бывает!
— А ваш муж?
— А что Скворцов! Немного шума вокруг казино… Как говорится чёрный пиар, тоже пиар! Только посетителей добавится. Всё будет хорошо, Полина. Спасибо вам большое. Мы уже приехали, вот моя машина, ещё раз извините за беспокойство.
— Ни чего страшного, была рада знакомству.
Вероника Скворцова кивнула и покинула мою машину. А я сидела, таращилась в лобовое стекло и соображала, что мне делать. Не придумав ничего дельного, решила позвонить Середе.
— Игорёк, привет, это я.
— Ну привет, я.