Страница 17 из 65
Лоти и Пио угрюмо молчали, конвоируя меня опять вниз, но уже по другой лестнице.
Нехорошие предчувствия полностью завладели мной. Чудовищное обвинение в убийстве, которое я, уверен, не совершал, а теперь ещё и третья камера… Ох, не зря мои почки тревожно болели…
В отличии от того подземного крыла с камерой, где я пришел в себя, в этом нам по пути попались несколько постов охраны.
— Куда его? — указав в мою сторону, поинтересовался один из стражников, пока открывал нам металлическую решетку, преграждавшую коридор.
— В третью, я тебе говорю, — ответил мрачный Пио.
Спросивший стражник окинул меня удивленным взглядом и посмотрел на Пио.
— Дино распорядился, — сказал вместо него Лоти.
— Ну, ну, — с сомнением покачав головой, стражник распахнул перед нами решетку.
Мы прошли вперед.
Позади глухо лязгнула закрываемая решетка.
— Ребята, — не выдержал я, — а что это за третья камера?
— Ты рот свой закрой, я тебе говорю, — оборвал меня Пио, — посидишь, узнаешь. И думай, чего это господин Дино на тебя так осерчал…
Пришлось заткнуться…
Третья камера встретила меня смрадом давно немытых тел и вонью, исходящей от, хммм…, не закрытых крышкой удобств в углу.
Помещение было сравнительно большим, вдоль стен стояло несколько двухъярусных нар, на которых лежали пару задержанных.
Когда Лито и Пио втолкнули меня внутрь, а мощная, усиленная металлом дверь с грохотом захлопнулась за моей спиной, я на несколько мгновений стал предметом всеобщего обозрения.
Будучи бродягой, я не раз попадал в участки надзирателей в разных городках и городах королевства. Но всякий раз дознание и следствие в отношении меня заканчивалось достаточно быстро. Что с бедного бродяги возьмешь? Исправительные работы или сразу на улицу, так что в таких камерах, где во время дознания содержались опасные преступники, я ещё не был ни разу.
Украдкой осмотрев помещение, я довольно быстро догадался, почему Дино отправил меня именно сюда. За деревянным столом у стены с зарешеченным окном сидела группа из пяти крепких мужчин. Их обнаженные по пояс тела были покрыты уродливыми шрамами, у многих были переломанные и неправильно сросшиеся носы, а у двоих сплюснутые от участия в многочисленных драках губы. Было и нечто общее у всех пятерых, что сразу навело меня на мысль, что они все являются членами какого-то сообщества. И явно не того, что занимается благотворительностью. У пристально изучающих меня бандитов, у кого на плечевом суставе, у кого на груди красовались татуировки в виде хищно растопыривших лапки красных пауков.
Внутри меня всё рухнуло. Я даже немного сгорбился от страха, моментально представив, насколько жестоки могут быть эти люди…
Бандиты же, поглазев на меня с полминуты, переглянулись, и, так и не обменявшись ни словом, вернулись к игре в кости. А лежавший рядом с ними абсолютно лысый человек указал мне пальцем в дальний от окна угол…
Переборов панику, я коротко кивнул и двинулся в указанное мне место. Там, на одних из нар лежал высокий худощавый парень, который, в ответ на мой вопросительный взгляд, молча указал на соседний лежак.
Кое-как поправив на нем тюфяк с прогнившей соломой, я решил, что ложиться будет слишком нагло в свете моих впечатлений от сокамерников. Поэтому, быстро усевшись на краешек лежака, я уныло сложил руки на коленях и замер. И начался отсчет тревожного ожидания…
Я настолько сам себя извел, что каждый раз, когда деревянный стаканчик с игральными костями опускался на стол, я непроизвольно вздрагивал.
Тррууруух!.. Бух!..
Я вздрагиваю.
Тррууруух!.. Бух!..
Я вздрагиваю…
…Надо взять себя в руки, а то, того и гляди, заикой ещё до вечера стану. Хотя, какая разница, стану заикой от внутреннего напряжения или от того, что тем же вечером сделают со мной эти люди, время от времени бросавшие цепкие взгляды в мою сторону… Да ещё и этот сосед не перестает изучающее смотреть на меня. Хоть я и уставился на выщербленный пол, но я же чувствую!..
Наверное, где-то около получаса я так и просидел без движения, обуреваемый самыми худшими предположениями о своей дальнейшей судьбе. За это время в камере, так никто и не сказал ни слова. Они что, немые все?..
Наконец, всеобщее молчание было прервано скрежетом, раздавшимся от входа.
— Бездельники! Есть будете? — спросил мужичек с красным лицом, выставивший на порог большое деревянное ведро, от которого поднимался слегка видимый пар. За ним, в открытую дверь виднелись раздраженные лица двух дюжих стражников с дубинками в руках.
При упоминании о еде, мой желудок судорожно сжался, а рот наполнился слюной. Я невольно сглотнул. Что-что, а аппетит у меня будь здоров!
В это время мужичек, смело нарушивший относительную тишину в камере, встретился взглядами с игроками в кости, развернувшихся к нему лицом. Краснота на лице разносчика еды, видимо, также задержанного и попавшего на исправительные работы, быстро сменилась мертвенной бледностью.
Явно испугавшись, он, запинаясь, гораздо тише переспросил:
— Я, это…, завтрак принес, господа…
— Чего там сегодня? — громко спросил человек, лежавший рядом с бандитами.
— Каша…, — промямлил мужичек.
— А мясо? — нагло продолжил расспросы тот же самый мужчина. Скорее всего, он тоже бандит, решил я, и относится к группе игроков. Чего бы тогда они почтительно молчали, не делая никаких попыток перевести разговор на себя?
— А мяса нет…, — со страхом почти шепотом ответил разносчик.
— Завтра чтобы было! — веско отозвался бандит.
Стражники делали вид, что разговор их никак не касается. Понятное дело…
— Так я, это, завтра уже освобождаюсь, — побледнев ещё больше, ответил ссутулившийся мужичек.
— Вот и прекрасно! Будет возможность добыть для нас свежего мясца! — сказал и засмеялся лысый мужчина. Бандиты за столом дружно поддержали его таким же наглым смехом.
Видно было, что разносчик окончательно упал духом и теперь стоял, затравленно уставившись в пол…
Лысый же, отсмеявшись, вдруг приподнялся на лежаке, повернулся в мою сторону и сказал:
— Эй ты! Бугай недоделанный! А ну-ка, метнись, принеси нам поесть!
Поняв, что он обращается ко мне, я испугался не меньше трясшегося от страха разносчика. Ну вот, началось…
Я начал было приподыматься, но внезапно услышал шепот соседа, занимавшего нары рядом со мной:
— Не делай этого… Сядь обратно! Пойдешь у них на поводу, будешь жалеть всю оставшуюся жизнь…
Как это мне удалось замереть в странной позе, совсем немного приподнявшись над лежаком? Не понимаю… Моя перепуганная натура, вся сжавшаяся от страха, рвалась немедленно выполнить приказ лысого. Но что-то внутри остановило меня, убеждая, что сосед по нарам прав…
Бандиты бурили меня своими взглядами, ставшими крайне угрожающими и жестокими… А, будь, что будет…
Я медленно присел обратно на тюфяк.
Лысый, на моё удивление, удовлетворенно хмыкнул и опустился обратно на лежак.
Остальные бандиты перестали избивать меня своими взглядами и потянулись по одному с мисками к раздатчику.
Вслед за ними начал подниматься и мой сосед.
— А ты чего застыл, есть не хочешь? — совсем негромко спросил он, в то время как раздатчик, нервно стуча деревянным черпаком по стенкам своей посудины, уже начал накладывать кашу в подставленные миски бандитов.
— А у меня миски нет…, — тихо ответил я, — да и ложки тоже…
— Понятно…, обездоленный ты у нас…, — хмыкнул парень и направился к раздатчику, возле которого уже не осталось ни одного из бандитов.
Хоть я и старался не смотреть в их сторону, но все же краем глаза видел, как самый первый из бандитов подставил мужичку с черпаком не одну, а две миски. И после того, как раздатчик их безропотно наполнил, сразу же отнес первую миску тому самому лысому, так и не вставшему с лежака.
Теперь они, негромко переговариваясь, с удовольствием поглощали кашу, а я захлебывался от слюны, активно выделявшейся во рту.