Противостояние

   - Выбор... выбор я сделал еще в день, когда пришел проситься на обучение.

   - Ты понимаешь, что в девяноста девяти и девяти десятых случая умрешь?

   - Все когда-нибудь умрут, жизнь человека - это длинная лестница, ведущая нас к смерти. Мы умираем с первого вздоха в этом грешном мире. - Коэтсуджи внимательно вслушиваясь, довольно теребил ус. Похоже, данную тираду он отнес к своему обучению. - Momento mori, как говорили в свое время древние греки.

   - Итак, ответ принят. Акисаме?

   - План новых тренировок, тренировочный инвентарь уже расписаны, как и время, распределенное между мастерами.

   - Старейший.

   - Да Кен-кун? - К Фуринзи Хаято вернулась детская бесшабашность старика.

   - Можно пару пожеланий к тренировкам?

   - Смотря каких, Кен-кун. Смотря каких.

   - Меня интересует возможность противодействия вооруженному противнику, в частности с дальних расстояний: баллистика, возможность прочитать траекторию выстрела для дальнейшего ухода. Во-вторых: мои ближайшие "известные" противники владеют стилями - боевое самбо, китайское кемпо, патчак силат (при произнесении данного стиля взгляд Старейшего вновь стал внимательным и цепким), муай-тай стиль Муай-Боран...

   - Апа... - проняло уже Апачая.

   - ... ученик стиля карате - учитель Хонго Акира (Сио подавился пивом и закашлялся), так называемое Луча-Либре и, наконец, одно из первичных искусств, пришедшее из Индии - названия не помню - знаю только, что от него берут основу многие современные стили, так называемый Первоисточник.

   - Все?

   - Пока да... - после этой фразы все, абсолютно все, фыркнули, словно поражаясь моей наглости.

   - Акисаме, что скажешь?

   - Скажу, что тренировки будут... интересными! - У меня непроизвольно задергалось левое веко. - План тренировок придется полностью перестроить! Притом - это получится еще более интересным... в особенности, для нашего ученика.

   - Акисаме-сан, я забыл добавить, что Мию и Ренкой "они" заинтересовались в том числе (скорее всего "им" на них начхать, это чтобы девушкам тоже "весело" было), так что, боюсь, тренировки придется составлять на троих.

   На меня посмотрели две пары "слегка" недовольных глаз. От девушек повеяло возмущением, легкой обидой. Но, в том числе, и легким азартом.

   "Опять или порция малая будет, или острая, или пересоленная. - Усмехнулся я своим мыслям. - Придется питаться в школьной столовой..."

   По улице города привлекая своим необычным видом, шел подросток лет шестнадцати-семнадцати. Длинная грива нечесаных волос, потрепанная и штопаная одежда, сумка, выбеленная до потери цвета, связка сушеной рыбы и гирлянда грибов - заставляли взгляды прохожих буквально прилипать к нему. Кто заинтересованно, а кто, морщась и отворачиваясь. Женщины, попадавшиеся на пути, с ужасом разглядывали попавшего им на пути прохожего и старались по широкой дуге обойти столь неприятную личность.

   "За время моего отсутствия практически ничего не изменилось, город все так же полон зажравшихся людей и взбалмошных женщин. - Пронеслась мысль, когда он перехватил презрительный взгляд, полный превосходства, от очередной броско одетой прохожей. - Мне будет не хватать леса с тем сумасшедшим отшельником и его тренировками. Сирахама Кеничи. Интересно, насколько он стал сильнее?"

   Такеда лежал на нагретых бетонных плитках школьной крыши и, слегка покусывая травинку, смотрел на проплывающие по синему небу облака. С каждым днем, после столкновения с Искрой, он приходил в еще большую депрессию, которая спадала, когда он пребывал в одиночестве.

   - Когда у тебя начинается депрессия - ты постоянно приходишь сюда, Такеда. Чем это вызвано? - Внезапно появившийся на крыше Укита задумчиво разглядывал лежащего друга. - Простыть не боишься?

   - Не-а. А ты что здесь забыл?

   - Скука. В штабе Нидзима-сан засел за свой бесполезный форум и теперь его оттуда за уши не оттащить. Остальные квелые, словно их полночи били. - Укита, скрестив ноги в позе лотоса, примостился рядом. - Так в чем же причина?

   - Успокаивает, помогает подумать... и здесь практически никого нет и никто здесь не появляется. - Такеда сел, не отрывая задумчивого взгляда от горизонта, обильно перекрытого низкими крышами домов. - Еще здесь был мой давнишний бой.

   - Сирахама... последний бой показал, как мы от него... да что кривить душой - от остальных... отстали.

   - Это да-а... - Внезапно взгляд Такеды изменился, заставив Укиту вскочить. - У меня очень плохое предчувствие, Укита. Надвигаются проблемы... и та девочка была только первой ласточкой!

   Час спустя. Кабинет Физики.

   Несмотря на то, что помещение официально относилось к аудитории физики, Нидзима сумел выбить его для так называемого "клуба изучения истории", как он зарегистрировал Белую гвардию.

   Дверь плавно отъехала в сторону, поскрипывая плохо смазанными роликами, и в аудитории оказался Танимото. В своей манере, когда его никто не видит, а именно: хмурый, недовольный и поглядывая на всех, словно сквозь оптический прицел, выбирая момент выстрела.

   - Эй, паразиты, Сирахама заходил? - Вместо приветствия спросил визитер. - Куда он вообще пропал, кто знает?

   Отодвинув стул, он уселся на нем поудобнее, закинув ноги на парту.

   - Фух... Кто знает, может и приходил. А может и нет. - Не отрываясь от экрана ответил Нидзима.

   Танимото внимательно обвел взглядом аудиторию, выискивая, к кому бы придраться, и его взгляд зацепился за хмурого Такеду. Однако шанса прицепиться ему не дал негромкий стук в дверь...

   Матсуи, у которого отобрали флагшток, чтобы не заехал никому в глаз, бросился открывать. В следующий миг его радостная физиономия застыла маской ужаса, и он на подкосившихся ногах упал на пятую точку.

   - Прошу прощения за вторжение, друзья Кеничи-куна. - Фуринзи Хаято с заминкой (из-за низкого дверного проема) вошел в аудиторию.

   - Старейший?! - Удивленно присвистнул Такеда.

   - Какой огромный...Эээ...- Со всех сторон посыпались удивленные возгласы.

   - Кеничи-кун просил передать, - Старейший развернул сложенный вчетверо лист и прочел. - "Спасибо, друзья, но, похоже, на этом все. Дальше идет моя битва и я не хочу переживать вашу смерть. С уважением, Сирахама".

   После чего он протянул Матсуи лист. Тот, на автомате приняв записку, вздрогнул:

   - Т-т-ут кровь!

   Повисла тишина. Каждый обдумывал зачитанные нежданным визитером строки.

   - Да, черта с два! Старейший, передайте этому... этому... - Такеда, не находя слов сравнения, сплюнул. Подойдя к Матсуи, демонстративно порвал записку. - Передайте, что это не только его бой и так просто он не отвертится!

   - Хм-м! - Танимото был немногословен.

   - Поддерживаю Такеду. В Йоми много сильных противников и заграбастать все развлечение в одиночку он пусть даже не рассчитывает!

   Остальные присутствующие ее поддержали...

   От улыбчивого пожилого гиганта, волной плеснула жажда крови такой тяжелой концентрации, что все, кто были на ногах, рухнули на пол, словно подкошенные. Танимото, сопротивляясь, закусил губу, кожа на лице стремительно бледнела.

   - Что ж, как и ожидалось, у Кеничи-куна хорошие друзья! - Слова Старейшего, словно эхо далекого колокола, доносились до присутствующих. - Только теперь ваш противник называется "Тьма"! Она не прощает и не жалеет никого!

   В следующий миг дверь в аудиторию тихо хлопнула и давление исчезло. Пришедшие в себя подростки удивленно оглядывались в поисках странного старика, словно исчезнувшего с лица земли... О его недавнем присутствии говорила лишь разорванная пополам окровавленная записка.

   В штаб-квартире Белой гвардии было шумно. Точнее, шумно было в помещении спортзала. Такеда, словно заведенный, бил по груше с песком. Доводя себя до исступления. Прокушенная губа и тонкая струйка крови, текшая по подбородку, капая на серую футболку, заставляли Кисару морщиться.