Страница 45 из 62
Вот почему средний американец не хочет голосовать за либералов. Выражение «либеральный лидер» часто является оксюмороном — либералы не ведут, они следуют за кем-то. Настоящими лидерами являются консерваторы. Им хватает мужества отстаивать свои убеждения. Правые не гнутся, не ломаются, никогда не сдаются. Они беспощадно сражаются за свои идеалы. Они ничего не боятся и никому не спускают обид. Другими словами, они действительно верят во что-то. А когда вы последний раз сталкивались с либералом или демократом, поддерживающим какой-то принцип только потому, что он правильный?
Вот почему большинство американцев не доверяют либералам. Никогда не знаешь, в какую сторону они согнутся. От республиканцев и консерваторов по крайней мере получаешь то, что видишь, а в наше страшное время подобная определенность становится утешением для миллионов.
Другая проблема заключается в том, что многие либералы — люди угрюмые, и уж определенно по их виду не скажешь, что они радуются жизни. Кому охота иметь дело с такими людьми?
Однако в «Университетском словаре Уэбстера» слово «либеральный» определяется следующим образом: «Не замкнутый и узкий во взглядах; не эгоистичный... не спутанный ортодоксальными сетями или устоявшимися догмами политической пли религиозной философии; независимый во мнении; не консервативный; выступающий за более прозрачную и открытую деятельность правительственных органов...» «Либеральный» — это также «великодушный, демонстрирующий щедрость души в поступках, суждениях и так далее...».
И именно ток думают, верят и действуют в настоящее время большинство американцев. Хотя они ни за что не используют это определение, на самом деле в своей повседневной жизни они живут и дышат либерализмом. Точно так же независимые, свободомыслящие женщины сейчас редко используют слово «феминизм»; однако их действия красноречивее любых ярлыков, и по своей сути они являются феминистками.
Так что не будем цепляться к определениям. Большинство американцев оценивают окружающий мир не по ярлыкам, а с позиций здравого смысла. А здравый смысл говорит им — воздух и вода должны оставаться чистыми; государственным чиновникам не должно быть никакого дела до того, чем занимается в постели взрослый человек; несправедливо лишать человека каких-либо прав только на основании пигментации его кожи. Американцы называют все это не «политическими взглядами», а жизненной позицией. И если подобную жизненную позицию можно отождествить с классическим определением «либерализма», почему мы не спешим описать этот культурный сдвиг в совершенно ином свете?
Давайте начнем с заявления: в стране должна установиться «власть большинства тех, кто стоит на позициях здравого смысла». Хорошо ли, что семьдесят пять миллионов человек последние два года живут без медицинской страховки? Конечно, плохо. Хорошо ли, что все основные источники информации и новостей в Америке принадлежат всего пяти крупным компаниям? Разумеется, плохо. Хорошо ли, когда каждый человек имеет работу, за которую получает достойную зарплату? А то как же — естественно, хорошо.
И какой порядочный человек не поддержит эти и другие подобные утверждения? Нам необходимо составить повестку дня исходя из позиций здравого смысла и начать действовать. Небольшая кучка правых, в настоящее время контролирующая почти все стороны нашей жизни, принадлежит к «меньшинству тех, кто выступает против здравого смысла». И эти люди не отражают мнение большинства населения нашей страны.
Возможно, у вас возникнет вопрос: «Ну хорошо, предположим, это правда. Но почему в таком случае у Буша настолько высокие рейтинги?»
Для меня ответ на это очевиден. Америка подверглась нападению. Погибло больше 3000 человек. В природе человека заложено: в годину испытаний необходимо сплотиться вокруг вождя — не важно, какой именно этот вождь. Высокие рейтинги Буша не являются свидетельством одобрения его политики. Скорее, это ответ перепуганной страны, у которой нет другого выхода, кроме как поддержать человека, в чьи обязанности входит защищать, эту страну. Америка не влюблено в Буша — это скорее «привязанность к тому, с кем связала судьба».
Повторяю еще раз: война в Ираке получила поддержку подавляющего большинства американцев уже после того, как началась. До начала войны большинство американцев говорили, что Соединенные Штаты не должны вторгаться в Ирак до тех пор, пока не заручатся одобрением всех своих союзников и Организации Объединенных Наций. Но как только война началась, средний американец стал поддерживать наших солдат и думать о том, чтобы они вернулись домой живыми. В конце концов, это ведь его детей направили на войну. Что еще он должен отвечать сотруднику агентства изучения общественного мнения, задавшему свой вопрос по телефону, когда опасность угрожала его сыну или сыну его соседа?
На самом деле поддержка Буша очень слаба. Американская экономика завязла в дерьме. Людям приходится выбиваться из сил, чтобы только свести концы с концами. И Бушу никак не удастся одновременно учитывать интересы простых американцев и потворствовать своим богатым дружкам. Хотя американские граждане любят свою родину, если у них нет работы — или зарплата не позволяет оплачивать счета, — то именно об этом они будут думать в день выборов.
Поэтому успокойтесь. И оглянитесь вокруг себя. Вы живете среди прогрессивно мыслящих, либерально настроенных, добрых людей. Похлопайте себя по спине — вы одержали победу. Мы одержали победу! Давайте пробежим вместе круг почета, после чего примемся за работу по устранению «великого противоречия» — как это так: страна левых — но правые контролируют всё! Они не отражают волю большинства, и такое положение дел должно измениться. Начинайте вести себя как победители -каковыми вы и являетесь — и предъявите свои требования на страну, которая принадлежит вам по праву.
Глава 10. Как говорить со своим консервативным шурином
Вам прекрасно известна эта сцена. Праздничный обед в День благодарения. Большая семья собирается за круглым столом, чтобы разделить вкусную трапезу и хорошо провести время. Клюква сочная и спелая, индейка жирная, но ваш шурин, сидящий напротив, снова принимается за свое: «Снижение налогов, осуществленное Бушем, вернет нашу страну на путь процветания!» В комнате наступает неловкая тишина, кто-то пытается поспешно переменить тему разговора. Однако шурин — всезнайка, который хорошо относится к вашей сестре, но при этом все равно остается занудой, — неумолимо продолжает. Он опять принимается твердить знакомые заклинания: «обилие иждивенцев отрицательно сказывается на благосостоянии населения», «политика позитивных действий[181] является дискриминацией наоборот», «надо понастроить больше тюрем, а ключи от них выкинуть». В конце концов ваша кузина Лидия, приехавшая домой на каникулы из Антиохского колледжа[182], теряет терпение и называет шурина «расистом» и «цербером». Внезапно картофельное пюре с укропом, фирменное блюдо бабушки, летит через стол подобно американской крылатой ракете, обрушивающейся солнечным утром на жилые кварталы Багдада, — и милая, теплая встреча родных и друзей превращается в кулинарный вариант программы «Под перекрестным огнем».
Давайте скажем честно: почти в каждой семье есть по крайней мере один свой правый реакционер, и с этим ничего нельзя поделать. Статистика гарантирует, что на каждых двух либералов найдется человек, тоскующий по дням Строма Термонда[183] и узаконенных изнасилований, которыми оканчивались свидания[184].
Кажется, за последний год я перевидал почти всех реакционеров. Многие пишут мне длинные письма, наполненные страстью, которую редко встретишь по нашу сторону политического забора. Кто-то останавливает меня прямо на улице и пытается завязать разгоряченный спор. Иногда я предлагал этим людям сесть за столик и выпить по чашечке кофе (хотя я кофе на дух не перевариваю, а они, судя по всему, напились его в огромном количестве). Я не вступаю с ними в спор, а вместо этого выслушиваю поочередно славословия и ругательства в адрес Буша и либералов, арабов и матерей-одиночек, не желающих работать. Они извергают блевотину. Их скорбные причитания весьма долги, и все они звучат поразительно одинаково, словно эти люди свои ежедневные темы для обсуждений черпают прямо из фильма «Конан-варвар». Они мечтают минимум о том, чтобы избавить раз и навсегда нашу планету от мягкотелых космополитов-гомосексуалистов.