Страница 7 из 101
Я смываю шампунь со своих волнистых каштановых волос, вода окутывает меня своим теплом. До этого я никогда не жил с другой девушкой. Никогда не делил с кем-то комнату, даже в школе-интернат.
Что мое, всегда оставалось моим.
Дорогие ароматизированные гели выстроены на душевой полке. Я делю ванную с Роуз. У нас совместная спальня. Многие годы мы стояли друг другу поперек горла, что в будущем помогло нам стать отличной командой.
Но в постели мы все еще в значительной степени соперничаем.
Я поворачиваю вентиль горячей воды, увеличивая напор, и подставляю свою грудь под струи. Опуская руку, я представляю Роуз в таком виде, который мне еще не доводилось лицезреть. Раздетой. Голой. Сгорающей от желания. Она не подпускает меня так далеко.
Пока нет.
Я кладу руку на ее согнутые колени, раздвигая их быстро и властно. Она резко ахает, крик удовольствия застревает в ее груди.
- Пожалуйста... - молит она.
В душе я поглаживаю свой член, напрягающийся от каждого ритмичного движения руки, твердеющий от вспышек моей фантазии. Ее тело сопротивляется. Я стискиваю ладонями ее полные груди и бедра. А она нападает на меня с таким же неистовством, но я грубо отталкиваю ее назад на матрас. И ее взгляд полыхает.
Я доминирую над ней и даю ей все, что как я знаю, она полюбит.
Есть прелесть в том, чтобы быть чертовски умным - я понимаю ее лучше, чем она понимает саму себя.
Мои мускулы сильнее напрягаются, и сильнее сжимаю свой член, двигая по нему вверх-вниз; непроизвольный стон слетает с моих губ. Я упираюсь рукой в покрытую плиткой стену и ускоряю свои движения. Черт, да.
И как только я уже готов кончить, дверь в ванную резко открывается.
Я вижу ее женственные формы через затуманенное стекло, так же как и она может видеть меня. Усмешка расплывается по моему лицу, и я наблюдаю, как она поворачивается к душу, опуская руки на свои бедра. Я могу почти почувствовать как горячий, неистовый гнев сочится из ее тела.
Иди ко мне.
Она стремительно подходит к душу и открывает стеклянную дверь.
Я не останавливаюсь.
Она стоит там, с широко распахнутыми глазами от одной лишь идеи того, что я кончаю в нашем душе. Но она спокойна, ее взгляд не опускается к моей эрекции, и, вероятно, Роуз даже не замечает, что приоткрыла рот. Она застыла в безмолвном удивлении и любопытстве, и я с радостью пользуюсь этим.
Я смотрю на нее, прослеживая линию ее шеи, скрывающейся под черным шелковым халатиком. Ее грудь высоко подымается и опадает от физического притяжения между нами. Но она слишком неуверенная в себе, чтобы что-то с этим сделать. Так что Роуз стоит, будто приклеенная к полу, даже не желая взглянуть на мою руку, которая двигается со знанием дела. Она не хочет доставить мне удовольствие и дать выиграть.
Я усиливаю хватку на своем члене и испускаю негромкий гортанный стон.
Она резко вдыхает.
А я лишь сильнее усмехаюсь. Даже несмотря на то, что она уверенная, наглая и высокомерная, она теряет все эти качества, когда дело доходит до этого. До секса. Ебли. Привязанности.
Я могу быть терпеливым, но я больше не собираюсь все упрощать для нее, не тогда, когда имеет место конкуренция со Скоттом ван Райтом. До того как я переехал к Роуз, я бы успокоил ее. Я бы перестал мастурбировать сразу же, как только она открыла дверь в ванную.
Сейчас же я не собираюсь быть настолько милым.
Мой взгляд опускается к изгибу ее бедер, виднеющихся из-под завязанного на талии шелка. Я блуждаю по ее телу напряженным взором; она переступает с ноги на ногу, сгибая колени.
Мое воздействие на нее столь же сильное, как и ее на меня.
Я быстрее потираю член, и через мгновение мое тело содрогаясь, освобождается.
Она смущенно пятится от душевой кабины и, стараясь не встречаться со мной взглядом, достает свой утюжок из тумбы под раковиной.
Я успокаиваю свое дыхание, опираясь левой рукой на стену. Мои мысли возвращаются от плотских утех в свое логичное рациональное русло. Мы с Роуз вместе уже целый год, и большую часть этого времени я мастурбировал.
Ожидать ее - это не самая сложная часть. Знать, что для нее лучше и наблюдать, как она от этого отказывается - вот что действительно сложно.
Я открываю душевую дверь. Роуз выдавливает зубную пасту на щетку и аккуратно ставит ее на место в шкафчик. Ее тело напряжено, и возбуждение явно переполняет ее, думаю, немного позже она доставит себе удовольствие и облегчит пульсацию между своих ножек.
Она бросает на меня взгляд и сразу же отворачивается.
- У нас есть полотенца, Ричард, - она направляет пальчик со свежесделанным маникюром в сторону стойки. - Махровые. Мягкие. Чудесные. Может ты попробуешь использовать одно из них.
Уголки моих губ приподнимаются.
- Это просто член, Роуз, - говорю я. - Тебе бы понравилось, будь он в тебе.
Она неестественно закатывает глаза, но ее шея краснеет.
Я понимаю, что она боится утратить свою власть надо мной. Мы равны с ней во многих вопросах, но когда доходит до секса, я для нее словно бог, тогда как она - простая смертная. И это сводит ее с ума. Не то, чтобы она вообще когда-то была абсолютно нормальной.
Я просто иду ей навстречу.
- Итак, ты изучала политику, философию, французский, бизнес и моду в Принстоне, но очевидно, была немного непонятлива в своем постельном обучении. Пенсильванская система оказала бы на тебя более положительное влияние.
Она смотрит на меня.
- Почему это? Потому что в твоем колледже было полно малолетних писюнов?
Я перемещаюсь позади нее, и она наблюдает за мной в отражение зеркала. Приближаться к Роуз Кэллоуэй - это как заигрывать со спящим тигром. Каждый раз есть шанс, что он укусит меня.
- Нет, - шепчу я, оттягивая ворот ее халата, обнажая кожу ее шеи. - Потому что я был там, - я легонько прижимаюсь губами к ее затылку.
И все ее тело дрожит. Прямо когда мои руки опускаются к подолу ее халата, она оборачивается ко мне и кладет свои руки на мою грудь. Обычно я бы отошел, но сейчас я стою неподвижно. Прямо здесь. Не реагируя на ее потребности.
Я поднимаю свои ладони вверх, а затем прячу руки за спину, показывая, что больше не буду ее трогать. Но если она решит сделать завивку волос, то ей придется делать это рядом со мной голым и находящимся прямо за ее спиной.
- Отойди, - говорит она.
- Если я поверю, что ты хочешь, чтобы я отошел, то отойду.
- Я хочу.
Но в ее желто-зеленых глазах мерцает любопытство, и впервые за все это время она опускает взгляд на мой член.
Она остается мужественной, на ее лице почти нет никаких эмоций, единственное, что выдает ее - это подымающийся в еле уловимой улыбке, уголок губ. Когда она снова встречается со мной взглядом, я наклоняю голову, довольно усмехаясь, эта усмешка лишь сильнее подстрекает ее.
Она поднимает палец в предупреждении.
- Ты бы еще спросил: «нравится ли мне то, что я вижу?» Я порву с тобой сразу же, прямо здесь, если ты произнесешь подобную херню.
Я смеюсь и отвечаю:
- Мне даже не нужно спрашивать тебя об этом, Роуз. Я уже знаю ответ.
Она слегка толкает меня в грудь, пытаясь не засмеяться в ответ.
- Почему я вообще с тобой? Ты такой тщеславный, высокомерный...
- Самовлюбленный, - добавляю я, - привлекательный, приятный, ослепительный.
- Это не было приглашением для тебя сделать комплименты самому себе.
- Нет? Моя вина, я подумал, мы тут перечисляем мои лучшие качества.
Ее взгляд снова опускается.
- Да, мой член, несомненно, один из них.
Роуз скрещивает руки, от чего ее халатик съезжает, оголяя верхнюю часть груди. Мое тело разжигается от вида ее гладкой кожи, еще немного и моему взору откроются ее соски.
- Убери прочь свой член, - говорит она.
- Ты со мной, потому что я не тряпка, - напоминаю я ей. - Если ты хочешь вытирать ноги об людей, то тебе следовало бы выбрать Льюиса Джейкобсона.