Коснуться небес (ЛП)

- Ты собирался сказать нежным, не так ли?

Его губы растягиваются в еще более широкой улыбке, тем самым подтверждая мое предположение.

Во рту стоит послевкусие текилы, а голова идет кругом от мысли, что Коннор может быть вовсе не нежным. Я не самая мягкая девушка, так что один образ нежного обращения со мной какого-нибудь осторожного мальчика заставляет содрогнуться.

- Обещаю, что буду самим собой, - говорит он, усмехаясь и делая еще один глоток вина.

- Это хорошо, ты мне нравишься, - мой голос все еще холоден. Алкоголь пока что никак на меня не повлиял.

- Я нравлюсь? Qu’en est-il de l’amour? - А как же любовь?

- Ты же не веришь в любовь, - отвечаю я. - Так что ты потерял право быть любимым с моей стороны, - я уверенно киваю, подтверждая свою новую позицию. - Но ты мне все еще нравишься. Не волнуйся.

- Я никогда не волнуюсь, - говорит он. - И я верю в любовь. В детстве я думал, что она нереальна, но со временем увидел, что для некоторых людей любовь существует. Просто не для меня.

Верно. Он не может никого полюбить. Предполагаю, Коннор слишком аналитический. Я пришла к тому, что это просто нужно принять как данность, но часть меня все равно очень сильно желает стать его первой любовью, так же как он стал моей. Его рука продолжает двигается вниз, сжимая мою попку поверх шелковой ночной рубашки. Я снова опрокидываю бутылку Patron, делая небольшой глоток текилы.

- Ты не ответил на мой вопрос, - говорю я.

- Какова моя любимая позиция?

- Да.

- У меня есть множество фаворитов.

- Выбери одну, Ричард, - возмущаюсь я.

Он улыбается.

- Миссионерская... с некоторыми изменениями.

- Что за изменения?

Его губы сильнее изгибаются в улыбке, словно у него есть некая отдельная тайная шутка на этот счет. Мне хочется врезать ему за эту улыбку, но одновременно с тем я жажду, чтобы он поцеловал меня. Эта странная смесь сводит с ума.

По крайней мере Коннор не хочет, чтобы я объездила его член, подобно сексуальной госпоже. Не думаю, что смогла бы выкинуть что-то подобное. Это явно не то, что я себе представляла, мечтая о сексе. Хотя, предполагаю, что при знакомстве со мной, эта картинка нередко всплывает в головах у людей. Я в туфлях, с приставленным к горлу мужчины каблуком. Все эти годы я тоже верила в этот стереотип. Верила, что будучи сильной и уверенной женщиной за пределами спальни, мне придется в равной степени доминировать и внутри нее. Именно по этой причине во временна учебы в колледже, я редко приглашала ребят к себе в комнату. Потому что я бы попросту разочаровала их. Для меня было предпочтительнее вышвырнуть парня за двери и услышать, как он назовет меня ледяной сучкой, чем быть высмеянной за несоответствие его фантазиям.

Все мы представляем собой что-то большее, чем кажемся другим.

- Правда или вызов? - его вопрос прерывает поток моих мыслей.

- Правда.

- Какая твоя самая странная фантазия?

- Я передумала. Я выберу вызов, - говорю я быстро.

Он смеется.

- Играй по правилам, дорогая.

- Вызов, - повторяю я, не отступая.

- Ладно. На этот раз я позволю тебя обмануть меня.

Обмануть. Это гнусное слово, но я все же не подаюсь и стою на своем.

- Я вызываю тебя... - его взгляд окидывает пространство комнаты, в конечном итоге останавливаясь на мне. - Ответить на мой вопрос, - он широко усмехается.

- Ты ужасен, - невозмутимо отвечаю я.

- Ты любишь меня. Даже если отныне не собираешься говорить об этом вслух.

- Возможно.

Гм. Я смотрю на свою предательскую бутылку Patron, от содержимого которой мой мозг уже довольно затуманен, а губы онемели.

Рука Коннора спускается еще ниже по моей попке и подтягивает меня так близко, что я оказываюсь буквально у него на коленях, с разведенными в стороны ногами. Коннор убирает волосы у меня с шеи и оставляет легкий поцелуй на моей шее. Он наблюдает за тем, как мое тело реагирует на это касание в сочетании с теплом от алкоголя и головокружительной близостью наших тел.

- Ты хотела сыграть в эту игру, - напоминает он мне. – Значит, где-то глубоко в своем сердце ты жаждала, чтобы эти вещи стали раскрыты.

Так и было. И по этой же причине, я пью алкоголь. Чтобы усилить свое мужество. Я делаю еще один маленький глоток, смачивая губы текилой. Коннор медленно проводит по ним своим большим пальцем. И когда мое дыхание замирает, он отнимает свой палец от моих губ и засовывает его себе в рот, пробуя алкоголь.

- Моя самая странная фантазия? - повторяю я, пристально глядя на Коннора так, словно он наиболее интересный экземпляр мужчины во всей Вселенной. Для меня он определенно является именно таким. В этот момент ответ на его вопрос настигает меня, и кровь отливает от моего лица. Я еще даже и близко не так пьяна, чтобы осмелиться рассказать ему это. Но с другой стороны, я не могу солгать. Я неистово сильно ненавижу обман. - Спроси меня о чем-нибудь другом.

- Нет, - говорит он, не желая сделать эту игру для меня немного проще. Он опускает ладонь мне на затылок, и мы оказываемся так близко, что моя грудь касается его груди. Коннор делает глубокий вдох, и мое тело оказывается еще ближе. Напряжение во всем теле нарастает до предела, между ногами начинает пульсировать от желания прикосновений. Коннор целует меня в уголок губ. - Ответь мне, - бормочет он низким хриплым голосом.

- Дай определение странности, - выдыхаю я.

В его руках нет винной бутылки, и я даже не представляю, куда он ее дел. И что странно, меня это даже не волнует.

- Что-то выходящее за рамки нормального, по традиционным стандартам, общества.

Да, моя фантазия несомненно аномальная. Я думала о ней несколько раз до этого, и если честно, сама не понимаю, чем именно она меня так возбуждает.

- Это не должно возбуждать меня.

- Я не буду тебя за это судить, - он снова убирает волосы от моего лица, пока его взгляд скользит по каждому дюйму моего тела, согревая его сильнее, нежели алкоголь.

- Я думаю, моя фантазия странная даже по твоим стандартам.

Коннор прекращает поглаживать мою кожу и приподнимает брови в выражении чистейшего любопытства.

- Сейчас ты просто обязана мне рассказать.

- Я представляю тебя, - мои голосовые связки деревенеют.

- Хорошо. Продолжай.

Я в шутку ударяю его по руке.

- Я представляю тебя тоже, - говорит он. - С того времени, как мне было 17.

- Правда?

- Это несправедливо по отношению к другим людям, с которыми я был, но ты меня всегда восхищала больше всех. И в моей голове с тобой никто не мог сравниться.

Я перефразирую его слова, слыша - я люблю тебя. Даже несмотря на то, что он не говорит этого. Это заявление придает новые силы моему мужеству. И я распрямляю спину, сидя на его коленях. Облизывая губы, я продолжаю:

- Я представляю тебя и меня.

- Я подозреваю, мы подобрались уже достаточно близко.

Я сердито на него смотрю.

- Мы можем пропустить это, если тебе не интересно.

- Роуз, - говорит он ласково, - я готов сидеть здесь еще хоть восемьдесят лет, слушая тебя. Я люблю звук твоего голоса и каждое сказанное тобой слово.

- То есть ты любишь мой голос, но не любишь меня?

Он сильно сжимает мою попку, от чего у меня перехватывает горло.

- Может быть, это тебя следует переименовать в умника после того, как мы трахнемся.

Я искренне смеюсь над этими словами Коннора.

И он улыбается вместе со мной.

- Расскажи мне, - шепчет он, щекоча своими губами мое ухо. - N’ai pas peur. - Не бойся.

Я сглатываю.

- Возможно, мне это не понравится, даже несмотря на то, что я не раз представляла себе данную фантазию.

Он стонет, наполовину разочаровано, наполовину возбужденно. Его дыхание более затрудненное, шумное и частое, нежели ранее.

- Ты меня убиваешь.

Я ощущаю, как подо мной начинает твердеть его член. И мне очень, очень сильно нравится эта власть.