Страница 45 из 58
Дорожные сапожки… Что душа просит,
Пусть скажет каждая! Поймёте вы ныне,
Почто, о женщины, собак влечёт к коже!
Метро
А сколько взял бы ты ну вот за ту пару,
70 Что первой показал? Да не греми слишком.69
Не то, пожалуй, нас ты обратишь в бегство!
Кердон
Сама и оцени сапожки, коль хочешь,
И цену ту назначь, чего они стоят,
На это коль иду, — знать, не вожу за нос!
75 Башмачной подлинной работы коль надо,
Ты столько можешь дать мне, — я божусь этой
Седою головой, где на висках норку
Лиса устроила!70 — чтоб был Кердон сытым!
Гермес, бог прибыли, и ты, посул хитрый,
80 Коль ныне в нашу сеть не попадёт рыбки,
Не знаю, щей горшок как мне солить надо!
Метро
Чего бормочешь зря, — ты говори толком,
Что взять хотел бы сам за сапоги эти?
Кердон
Не меньше мины, женщина, цена паре,
85 Хотя б глядела ты иль в небо, иль в землю!
Сама Афина если б покупать стала,
И то не скинул бы ей я ни полгроша!
Метро
Понятно, почему, Кердон, весь твой домик
Вещами дивными завален так плотно!
90 Храни их про запас! Придёт тавреона71
Двадцатое число, и брак справлять станет
Геката Артакене, — им нужна обувь!
К тебе Удача их направит, быть может, —
Направит, спору нет! Мешок сшей на случай.
95 Чтоб мин не стибрили, того гляди, ласки.72
Кердон
Ни Артакена, ни Геката не купят
Дешевле, чем за мину, знай вперёд это!
Метро
Должно быть, не даёт тебе благой случай
Кердон, касаться ног, которых сам Эрос
100 И Страсть касаются? Зараза ты, дрянь ты!
И вот дерёшь безмерную ты с нас плату…
Но ей уступишь ты! — А как цена этой,
Ну, этой, паре? Выдыхай опять слово,
Тебя достойное!
Кердон
Ну вот же, ей-богу,
105 Что каждый день сюда заходит флейтистка
Эветерида, пять статеров за пару
Давала мне, но хоть дала б она мне сразу
Четыре дарика,73 — я на неё злоблюсь
За то, что дерзкой речью задевать смеёт
110 Она жену мою! — Так вот, коль угодно
Бери сандалии… За них возьму только
Три дарика… Отдам и эти три пары
Вам за семь дариков, но лишь Метро ради!
Да, да, — хоть твёрд как камень я ко всем прочим,
115 Твоими чарами я вознесён к небу!
Не ротик у тебя, живой родник неги.
Ах, близок тот к богам, кому даёшь ночью
И днём уста твои, запрета не зная!
Ты ножку протяни! На след поставь! Ловко!
120 Ни сбавить, ни прибавить, — точно кто мерил!
Красавицам красивое всегда впору!
Афиной сточена подошва, ты скажешь!
Теперь дай ногу ты! копыто со струпом,
А не сапог, — подмётку, видно, бык сделал!
125 Коль по следку ножом обвесть, и то, право, —
Кердона домом я божуся! — так дивно
Сидеть не стала б обувь, как сидит эта:
А ты семь дариков не дашь мне за обувь,
Ты что ж, кобылка словно, ржёшь там у двери?
130 Коль будет, женщины, вам что-нибудь нужно,
Будь то сандалии, иль, может быть, туфли,
Что дома носите, рабу за мной шлите!
Девятого, Метро, зайди — тебе дам я
Ту пару «раковых»! Кожух, что нас греет,
135 Чини своей рукой, коль в деле ты смыслишь!
VII Сон
Поэт, выступающий в виде крестьянина.
Лица без речей:
Псилла, скотница.
Мегаллида, служанка-рабыня.
Аннат, домоправитель.
Место действия — крестьянская хижина на острове Косе. Время действия — первые проблески зари.
Поэт
Гей, Псилла! Встань! Ты до каких же пор будешь
Храпеть, раба? Свинью давно томит жажда!
Иль ждёшь, когда твой зад согреет луч солнца?
Лень беспробудная, как от такой спячки
5 Бок не устанет? Девять ведь часов в ночи!74
Вставай, я говорю, и вздуй огонь живо,
Да со двора свинью гони-ка на волю…
Ворчи, чешись, пока не стану я рядом
И глупую башку не разобью палкой!
10 И Мегаллида спит, как отрок на Латме?75
На пряжу ей начхать! И вот, когда нужны
Для жертв повязки, не найдёшь во всём доме
Хоть клок бы шерсти! Ну вставай же ты, лодырь!
А ты, Аннат, прослушать не ленись сон мой!
15 Ты ведь не им чета: в тебе есть ум здравый.
Мне снилось: я тащу через овраг длинный
Козла-бородача да с перекрутым рогом,
Когда ж его, как не брыкался он, к краю
Лесной лощины я стащил, из рук сразу
20 Он вырвался, — усталостью я был сломлен! —
Стремглав туда помчавшись, где козопасы
Богиням из цветов и из плодов спелых
Плели венки, справляя чинно свой праздник,
Святого места я не тронул, но зверь мой
25 Стал рвать листву с дубов и грызть её жадно.
Отовсюду, как на татя, на него сразу
Все кинулись и к алтарю тащить стали.
А я пред светлые поставлен был очи
Красавца юного… Наверно, то бог был!
30 Одет в хитон с прорезом на боку, жёлтый.
Как сядет, — выявлялся бёдр изгиб дивный.
Была оленья в крапинках вкруг чресл шкура,
А на плечах под цвет фиалок плащ лёгкий.
Чело венок плющевой обвивал плотно,
35 И на завязках шерстяных сапог ногу
Обтягивал… Пред ним поцеловал землю
Я в страху божием, — судьёй для нас в споре
Он согласился быть и приказал сделать
Из козьей шкуры мех, надутый так плотно,
40 Как Одиссеев мех, Эолом в дар данный.
«На этот мех должны, — он продолжал, — прыгать
И бить его пятой; кто ж устоять сможет,
Тот, значит, лучше всех, — он награждён будет,
Как в Диониса хорах мы чиним это».
45 На землю, как нырялы, головой книзу
Одни свергались и о прах пятой били,
Те навзничь падали… И всё свелось сразу
К тому, Аннат, что там смешался смех с гневом!
Из всей большой толпы лишь я один дважды
50 На мех вскочил — так снилось мне… Громко
Все крикнули, узрев, что мех меня держит.
За мной победу признавать стали,
А те — что исключить как чужака надо.
Тут кинулся ко мне старик с кривым носом,
55 Весь измождённый… Был закутан он в грязный
Кожух, а на плечах его была шкура
Истёртая, а на ноге сапог грубый,
И крепкой взмахивала длань его палкой.
Я в страхе закричал: «Ох, лихо мне, люди!
60 Глядите, что терплю». Старик же тот в гневе: