Расплата (ЛП)

Моя мама была сопереживающей. Она могла чувствовать других людей, ощущать их эмоции — так же, как всё больше и больше могу я, с тех пор как приехала сюда. Мне нравилась это часть ведьминского существа. Однако упоминание о моей маме также вернуло мое внимание к кладбищу с гниющими могилами. В тишине мы уходили прочь от мемориала.

«Итак», — сказала я, «У тебя есть бой-френд, или…?»

«Был», — ответил Сэм. «Мы расстались примерно два месяца назад».

«О», — я ногой отпихнула листву. «Извини».

«Ничего страшного», — нежно сказал он. «Мы с Шоном решили, что нам следует временно пожить раздельно».

«Шон… ведьма?» — спросила я.

«Да», — кивнул Сэм, смотря вдаль. «Он живет в Хольоке. Это близко». Тут Сэм вернулся к своему нормальному, жизнерадостному поведению. «Что ж», — сказал он, — «мы углубились в слишком серьезные темы. Давай, я покажу тебе кое-что классное».

Я последовала за Сэмом, обращая внимание на местные рестораны, магазины и дома. Мы прошли «Колокол, Книгу и Свечу» — магазин, в котором работал Чарли. Мы зашли, но Чарли там не оказалось. Мне следовало скрыть мое чрезвычайное разочарование. Похоже, удары по голове не вызвали у меня амнезию. Случившееся в библиотеке не переставало вертеться в моем мозгу с того момента, как я проснулась. Я размышляла о том, что должно было произойти между Чарли и Бриджид. Уж точно не хорошее. Я думала, чувствуя укол вины, что, возможно… возможно, он расстается с ней как раз в этот самый момент. Может, именно поэтому его не было на работе.

Определенно, нет.

Уххх. Думать об этом — это чересчур. Я всё еще испытывала чувство вины. Возможно, это даже хорошо, что этой ночью из-за инцидента с тарелками я потеряла сознание. Иначе, я бы, наверное, превратилась в психа. После покупки подарка на день рождения для Рут Сэм отвез меня в старый отель на обед. Он рассказывал мне истории о моей маме, все из серии братски-сестринских веселий. В то время как мы болтали и наслаждались обществом друг друга, я поняла, как здорово, что у меня был Сэм. Он приютил меня и заботился обо мне, явившейся вообще без предупреждения. Он встал против своей семьи, чтобы защитить меня. Я была обязана быть с ним честной. Возникла подходящая пауза, пока Сэм ел, и я решила использовать ее.

«Мой папа не знает, где я», — сказала я, не поднимая глаз. «Я сбежала».

Сэм перестал есть, отложил вилку и подождал, когда я продолжу. Он совсем не выглядел удивленным. С этим ошеломляющим вступлением я приступила к повествованию ему всей истории — и я имею в виду, полностью всю историю. Всё, начиная от темной волны до Хилари в ту ночь, когда я убежала. Полнометражная мыльная опера Алисы Сото.

«Я звонила кое-кому из моего ковена», — сказала я, приближаясь к концу. «Она наложила на меня следящий знак, чтобы суметь найти, если бы я не вышла на связь».

«Думаю, это уже неплохо», — сказал он, переваривая информацию какое-то время. Затем он порылся в кармане своего коричневого замшевого пиджака, вынул миниатюрный сотовый телефон и выложил его на стол.

Намек понят.

Только услышав голос Хилари, я поймала себя на желании снова захлопнуть телефон, но затем одумалась. Сэм доверил мне позвонить моей семье — а Хилари, нравится мне это или нет, теперь была моей семьей.

«Привет, Хилари», — сказала я, пытаясь звучать радостно, словно это был самый нормальный звонок в мире.

«Алиса? Это ты?» — она говорило хрипло, по-настоящему встревоженно.

«Это я. Привет».

«Где ты?»

«В безопасности» — твердо ответила я. «Всё отлично. Остановилась в прекрасном теплом доме, ем три раза в день. Нет поводов для беспокойства».

«Нет поводов для беспокойства? Алиса, у твоего отца чуть не случился сердечный приступ, и…». Я слышала, как она прервалась, чтобы собраться с духом. Должно быть, знала, что меня можно спугнуть.

«Я просто позвонила, чтобы сообщить вам, ребята, что со мной всё в порядке», — сказала я. «Вот и всё. Папа рядом?»

«Нет, он на работе, милая — Алиса».

Она вымолвила это настолько неожиданно, что мне стало плохо от того, как я могла быть такой грубой к ней. Я знала, она не была совсем уж ужасной.

«Как ты себя чувствуешь?» — спросила я.

«Как я себя чувствую?» — она была удивлена. «О, я в порядке. Хорошо. Немного нестабильно последние несколько дней».

У нас по-настоящему получилась некая небольшая беседа в течение нескольких минут. Мне показалось, я даже смогла убедить ее, что у меня все хорошо. Я не разговаривала, как сумасшедшая или под кайфом. В действительности, я была где-то в миллион раз спокойнее, чем обычно дома. Она рассказала мне, что они перестали что-либо планировать или перемещать с тех пор, как я исчезла, правда, это она сказала особенным голосом. У меня будет маленький братик. Это новость не вызвала во мне тошноту, как я ранее себе представляла, и я даже поздравила ее с некоторым настоящим воодушевлением. Когда я попрощалась, то почувствовала, как изменилась. Хилари, наверное, посоветует моему папе позволять мне сбегать почаще.

Я спросила Сэма, можно ли мне сделать еще один быстрый звонок, и он согласился. Я набрала номер Хантера.

Я заметила, что Хантер звучал даже более взрослым и с более явным британским акцентом по телефону. Его голос казался глубже, и я чувствовала, как он расхаживает.

«Алиса!» — сказал он, громко выдохнув.

Я вводила его в курс дела, а он ахал и окал в типичной манере Хантера. Большую часть истории ему рассказала Морган, поэтому мне не пришлось начинать с самого начала.

«Ты поговорила со своим отцом?» — спросил он со слегка выраженной родительской ноткой в голосе. «Морган говорит мне, что он очень расстроен, понимаешь».

«Я только что разговаривала с Хилари в течение нескольких минут», — ответила я. «Всё нормально».

"Ну," — сказа он, неуверенный в моём заявлении, — "у меня есть некоторая информация, связаная с тем, что ты мне только что сказала. Я говорил и с Арданом Рурком и с Джоном Ворвалдом. Джон сказал, что вполне возможно, что у тебя есть элемент вызова, но ему нужно испытать тебя лично, чтобы выяснить, что это могло бы быть. Также он сказал, что слышал об одном случае, произошедешм в пятидесятых годах, о телекинетической силе, которая, казалось передалась через первенца женского пола."

"Первенец женского пола?" — нахмурилась я. В принципе, это объясняет, что моя мать и я владеем телекинезом, а Сэм и Рут нет. Но если это было передано моей матери … тогда Эвелин …

«Именно». Твердый голос Хантера прервал мои размышления. «Кстати, и это очень интересно, Ардан знал, по крайней мере, один случай с ведьмой в 1800-х годах, которая владела телекинезом. Поражает о ней тот факт, что когда она стала старше, возможно в возрасте лет шестьдесят — семьдесят, ее телекинетические инциденты стали сильнее, всё более сложными для контроля. Он думает, что, вероятно, когда ведьмы становятся старше, они теряют некоторые из сил подавления. Их эмоции становятся сильнее и ими все сложнее управлять».

"Я не понимаю," — сказала я. — "Какое это имеет отношение ко мне? Мне пятнадцать лет."

"Подумай об этом," — сказал он. — "Ты владеешь телекинезом. Твоя мать владела телекинезом. Вполне возможно, что твоя бабушка тоже им владеет. Ты сказала, что такие инциденты ухудшались со временем и что они также вспыхнули во время семейного скандала."

Эвелин. Я вдохнула. Это могла быть Эвелин. Для меня это очевидно — как ни крути. Когда Эвелин расстроена или в стрессе, именно тогда Уна творит наихудшие вещи. Но что мне было делать с этой информацией? Если сейчас Эвелин еще не ненавидела меня, то это бы точно произошло — приди я к ней и предположи, что это она ответственна за все ужасные вещи, что произошли с ее семьей. А ведь у меня не было достаточно подтверждений тому, что это правда.

"Алло?" — Хантер вернул меня к реальности. — "Алиса?"

«Всё еще на связи», — сказала я, хватаясь за стену. «Боже, Хантер. Что мне теперь делать?»