Страница 96 из 111
Сотни тысяч лет эволюции не прошли даром. Человек прямоходящий научился говорить, строить, планировать, изобретать, завещав эти таланты нам, изрядно их приумножившим, а затем и объявившим себя «единственными и неповторимыми». Нет, разум начинается далеко за пределами, отведенными «хомо сапиенсу». Не в нас первых сверкнула «искра Божия», и не нам возглашать на страницах исторических опусов, что «среди дикости и мрака, в окружении уродливых полулюдей-полузверей, появились совсем иные существа — статные, красивые, умные. Постепенно они заселили нашу планету. Так пришло время Homo sapiens».
Нет, история человеческой культуры вовсе не начинается в гротах Ляско или Альтамиры. Для Беднарика символом культуры, зародившейся в человеческом обществе, стала фигура безвестного мореплавателя, сумевшего 850 тысяч лет назад покорить пролив шириной 19 километров. Прежде люди были подобны животным, «что ни сеют, ни жнут, ни собирают в житницу». Отныне каждое их открытие все дальше уводило их по ту сторону Природы — в тот искусственный мир, в котором мы, как в коконе, пребываем с первого нашего вздоха. Города Homo Sapiens зиждутся на фундаменте, который заложил презренный, оклеветанный пращур — Homo erectus. Мы все вышли из его талантов, как классическая русская литература — из гоголевской «Шинели». «Думающий, разумный человек появился гораздо раньше, чем Homo Sapiens, — отмечает адвокат отсутствующего истца Роберт Беднарик. — Мы утверждаем это, вспоминая первых мореплавателей, отважно пускавшихся в дальний путь».
Бремя повелителя острова
От той популяции Homo erectus, что расселилась на острове Флорес в глубокой древности, и ведет свое происхождение «человек флоресский», Homo floresiensis — или, как его метко назвали ученые, «хоббит». Ведь это — карликовый вид человека!
Эволюция в небольших, строго ограниченных популяциях, — а где еще встретишь изолированные группки особей, как не на островах? — протекает совершенно иначе, чем на материках, где состав популяции может в любой момент измениться. Над островами же — давно замечено биологами — словно тяготеет проклятие. Из поколения в поколение обитатели островов деградируют, мельчают или, наоборот, вырастают до непомерных размеров. Прежде всего это касается крупных млекопитающих. Объясняется эта странная эволюция, с одной стороны, отсутствием врагов у здешних обитателей, а ведь враги — главная сила принудительного естественного отбора, который выкашивает всех, кто не подпадает под средние нормы, кто выделяется из стаи, выбивается из ряда. С другой стороны, эта эволюция объясняется некоторой скудостью рациона. Чем животное мельче, тем меньше пищи ему надо, тем легче ему выжить. Карлики торжествуют и доминируют.
Обитатели островов, видоизменяясь, поразительно приспосабливаются к местным условиям, занимая любую пригодную для проживания нишу — и соответственно меняясь. Так возникают карликовые пони и гигантские вараны или, — возьмем, к примеру, Мадагаскар, — самые крохотные в мире лягушки и гигантские лемуры. Так было и в доисторическую эпоху. Например, высота слонов, населявших некогда Мальту, Кипр или Сицилию, не достигала метра. Так было и с гоминидами, затерянными на острове Флорес.
Подобный феномен — постепенная миниатюризация особей, живущих изолированно (эндемичных особей), часто встречается в животном мире, но никогда еще не наблюдался у человека. Это открытие лишний раз доказывает, что гоминиды подчиняются тем же биологическим законам, что и другие виды животных, что при определенных условиях они тоже могут приспосабливаться к окружающей среде.
До сих пор принято было считать, что по мере эволюции человека его мозг становился все больше, туловище — все длиннее, а продолжительность жизни все увеличивалась. Оказывается, все могло быть и по-другому. Жители острова Флорес развивались совсем в другом направлении. Из поколений в поколения они становились все меньше, их мозги «усохли» до размеров грейпфрута, а фигура в буквальном смысле слова теперь отвечала шутливому определению «метр с кепкой».
Восемьдесят тысяч лет под сводом пещеры!
Находки однозначно свидетельствуют, что мы, люди, еще 13 тысяч лет назад владели Землей вместе со своими собратьями — представителями совершенно другого вида человека: карликовыми гоминидами метрового роста, выглядевшими так, как выглядели гоминиды примерно 1,5 — 4 миллиона лет назад.
Встреча с этими «живыми ископаемыми» с острова Флорес была поистине неожиданной. С тех пор как голландский исследователь Эжен Дюбуа в 1891 году открыл яванского человека, в Юго-Восточной Азии не было сделано ни одного равного по значимости открытия.
В сентябре 2003 года австралийские ученые обнаружили в известняковой пещере Лиан-Буа в западной части Флореса, под шестиметровым слоем земли, хорошо сохранившийся череп, фрагменты ног и рук, а также ребра и кости таза (результаты раскопок были обнародованы лишь год спустя). Предположительно это были останки женщины ростом 100 сантиметров, массой от 16 до 29 килограммов и таким же объемом мозга, как у шимпанзе. По сообщению журнала «В мире науки», строение таза свидетельствовало, что эта карлица передвигалась на двух ногах, а стертые зубы выдавали ее зрелый возраст, хотя она была ростом с ребенка. Ученые отметили реликтовые черты в строении ее тела: например, широкий таз и длинную шейку бедра. А вот мелкие зубы, узкий нос, общая форма мозговой части черепа и толщина ее костей напоминали строение тела анатомически современного человека.
В том же году австралийские ученые отыскали останки еще одного или двух карликовых существ (ученые не пришли к единому мнению об их числе), а в полевой сезон 2004 года — еще от 5 до 7 особей, получивших название Homo floresiensis.
В Лиан-Буа эти гоминиды (судя по находкам) жили, по крайней мере, на протяжении 80 тысяч лет. Возраст древнейших останков человека, найденных на Флоресе — 95 тысяч лет. Наверняка популяции подобных гоминидов можно было встретить и в других «медвежьих углах» Юго-восточной Азии, например, на островах Ломбок, Тимор и Сулавеси, однако работы там пока не ведутся. Кстати, индонезийские археологи начали проводить раскопки в Лиан-Буа еще в 1970-е годы, но из-за нехватки средств вынуждены были прервать их, исследовав лишь верхние пласты земли.
Но вернемся в нашу пещеру. Все ее обитатели были маленького роста, с небольшим объемом головного мозга (около 380 кубических сантиметров), со скошенным подбородком и характерным для ранних австралопитеков основанием черепа и строением коренных зубов нижней челюсти. С другой стороны, толстый свод черепа, относительно плоское лицо и небольшие коренные зубы очень напоминают «человека прямоходящего».
«Эти скелеты выглядят сенсационно, — отмечает один из участников раскопок, археолог Питер Браун из университета Новой Англии в Австралии, — ведь прежде предполагалось, что гоминиды подобного роста с подобным размером мозга вымерли три миллиона лет назад».
Очевидно, эти пропорции тела были «приобретены» гоминидами, вынужденными жить на острове Флорес в условиях изоляции. Здесь они были защищены от врагов. Люди мельчали на острове Флорес, как на других островах мельчали тигры, слоны и лягушки.
Судя по археологическим находкам, обитатели острова Флорес мастерски изготавливали каменные орудия труда — пластины, резцы, скребла, топоры и даже наконечники копий, которые, похоже, насаживались на деревянные палки. Эти орудия очень напоминают те самые орудия труда, которыми пользовался Homo sapiens. Это тем более поразительно, что объем головного мозга «хоббитов» раза в три меньше, чем у нас. По этому признаку «хоббиты» располагаются рядом с австралопитеками и Homo habilis. Однако те мастерили более примитивные орудия труда, нежели Homo sapiens и Homo floresiensis (впрочем, основную массу артефактов, найденных в пещере Лиан-Буа, составляют простые отщепы, отколотые от вулканической породы или кусков кремния — такими пользовались еще австралопитеки).