Страница 26 из 65
Это был оружейник по имени Рузбих. Они дали ему много денег и обещали одарить и наделить владениями. Он надзирал над башней, которая примыкала к долине и была построена над решеткой, закрывавшей вход в башню. И когда дело между франками и этим проклятым было решено, они подошли к решетке, открыли ее и вошли через нее. Их вошло множество с веревками и канатами. И когда их стало более пятисот, они затрубили в трубы. А дело было на заре, и люди устали, так как всю ночь не спали, стоя на страже.
Яги-Сиян проснулся и спросил, что случилось, и ему сказали, что звук трубы слышен из крепости и она, без сомнения, захвачена. А на самом деле звук доносился не из крепости, а с той башни. Яги-Сиян исполнился страхом. Приказав открыть городские ворота, он обратился в бегство с 30 своими гулямами, не зная, куда направляется, а его помощник в это время охранял город. Потом он спросил о Яги-Сияне, и ему сказали, что тот бежал. Тогда и этот ускакал через другие ворота. Это было к выгоде франков, — если бы он продержался хотя бы еще час, они бы пропали.
Затем франки вошли в город через ворота, стали грабить и убивать мусульман. И это было в месяце джумады первой[205].
Что же касается Яги-Сияна, то, когда настал день, к нему вернулся разум, а до этого он был как помешанный. Оглядевшись, он увидел, что проскакал уже несколько фарсахов[206], и спросил тех, кто был с ним: «Где я?» Ему ответили: «За четыре фарсаха от Антиохии». И он стал раскаиваться, думая, как же он убежал и не сразился, чтобы отбить врагов от города или пасть. Он стал горевать и сожалеть, что оставил свою семью и детей и всех мусульман, и от нестерпимого горя упал с коня, потеряв сознание. Его люди хотели снова посадить его в седло, но у него не было сил, и он был близок к гибели. Тогда они оставили его и поскакали дальше. Мимо него проходил армянин-дровосек. Увидев, что Яги-Сиян при последнем издыхании, он убил его, взял его голову и отнес ее франкам в Антиохию. А франки еще раньше написали правителям Халеба и Дамаска: «Мы хотим только то, что принадлежало румийцам, и ничего более». Это было коварством и хитростью с их стороны, чтобы те не пришли на помощь правителю Антиохии.
Ибн ал-Асир. Указ. соч., стр. 186.
Из «Хронографии» Матфея Эдесского
...Огромное войско франков через страну Вифинию вступило в пределы Каппадокии и достигло труднопроходимых мест горы Тавр. Эта огромная армия прошла через узкие теснины в Киликию и через Троваду, то есть Аназарву, достигла города Антиохии. Здесь она расположилась лагерем около [города] и, заполнив его обширную равнину, заставила военачальника персов Агсиана со своими войсками запереться в городе; в течение десяти месяцев, ведя жестокую войну, она держала город в осаде. Узнав об этом, находившийся вокруг народ персов с великим рвением двинулся войной против войск франков, но они обратили всех своих врагов в позорное бегство. В эти дни состоялся сбор иноплеменников: в Дамаске, на всем побережье Африки, в Иерусалиме, среди всех соседей Египта, в Халебе и Хомсе, вплоть до великой реки Евфрат. В несметном, бесчисленном множестве двинулись они против франков, которые, узнав о приходе иноплеменников, привели в готовность свои войска и выступили против них. [Их] возглавляли Боэмунд, муж храбрый и доблестный, и Сен-Жилль. С десятью тысячами, как львы, напали они в пределах Антиохии на десять мириадов [иноплеменников], одержали большую победу, учинили огромное побоище войскам персов и обратили их в бегство.
Эмир Сукман, сын Артуха, храбрый и воинственный муж, а также владетель Дамаска, [оба] великие и знаменитые эмиры, произвели в Мосуле и во всей стране вавилонян сбор тюркских войск, около трех мириадов человек, и двинулись против армии франков. Тогда великий герцог Готфрид с семью тысячами выступил против иноплеменников в пределах Халеба и дал страшный бой. Эмир Дамаска, которого звали Токтекин, напал на Готфрида и, ударив храброго мужа, свалил его с лошади, однако ему не удалось разорвать его железную одежду[207], и тот ушел невредимым. Тогда войска франков принялись преследовать иноплеменников и, обнажив мечи, обратили их в бегство. Войска франков с великой победой возвратились в свой лагерь. Однако их многочисленность вызвала опасность голода, они мучились от нехватки хлеба и продовольствия. Тогда обитавшие на горе Тавр князья — Константин, сын Рубена, второй князь — Пазун, третий князь — Ошин послали главнокомандующему франков все необходимое продовольствие. Так же поступили и монастыри Черной горы и все верующие народы, которые помогали им продовольствием и относились к ним дружески. Из-за нехватки продовольствия в стране франков распространилась голодная смерть, вспыхнула эпидемия, пятая часть их погибла, а остальные стали скитаться. Но божья милость не оставила их, она окружила их отеческой заботой и любовью...
...В том же году [к Эдессе] прибыл с многочисленным войском Кербога, аспасалар[208] Паркиаруха, султана персов. Он явился с огромным войском, имея намерение сражаться с войсками франков. Он пришел и расположился лагерем у ворот Эдессы. [С этим] многочисленным войском он остался до поры жатвы и после того, как сожрал все поля, начал войну против города; все многочисленное войско собралось вокруг [Кербоги]. Сорок дней спустя к Кербоге прибыл сын Агсиана, эмира Антиохии, и пав ниц перед Кербогой, молил его прийти к ним в помощь. Он рассказал ему об армии франков, что она немногочисленна, изнурена голодом.
И вот в том же году двинулся весь Хорасан — с востока до запада, от Египта до Вавилона, от Греции и восточной части земли, [двинулись] Дамаск и все побережье, от Иерусалима до пустыни, собралось восемьдесят мириадов человек, [из них][209] тридцать мириадов пехоты. Надменно двинувшись вперед, он наполнил поля и горы и, [проникнутый] страшным высокомерием, достигнув ворот Антиохии, выступил против войск франков. Но бог не пожелал погубить немногочисленные войска христиан, он спасал и оберегал их, как стан сынов Израилевых. В то время, когда войска иноплеменников находились еще далеко, некто из князей города ночью отправил к Боэмунду и к другим князьям франков человека и пригласил их на свою родину. Получив от них клятву, он тайно, ночью сдал Боэмунду город Антиохию. Он отворил покрытые оловом ворота стены, и все войско франков вступило в город Антиохию. А утром все войска единодушно трубили в рога. Все иноплеменники, услышав о случившемся, собрались в одно место и от страха не находили пути к спасению. Войска франков, обнажив мечи, устроили им страшное побоище. Эмир Агсиан бежал из города, но был убит крестьянами: они отрубили ему голову серпом. Вот так был взят город Антиохия, но взят он был из рук армян.
Матфей Эдесский. Указ. соч., стр. 258—259, 263—264.
Из «Алексиады» Анны Комниной
Кн. XI., гл. 4. Что же было потом? Латиняне вместе с ромейским войском подошли к Антиохии[210] по так называемому «Быстрому потоку»[211], оставив без внимания окрестные области. Они выкопали ров у городских стен, сложили снаряжение и начали осаду города, продолжавшуюся три месяца[212]. Турки, напуганные нахлынувшим на них бедствием, обратились к султану Хорасана[213] с просьбой прислать им большое войско, чтобы помочь антиохийцам и прогнать латинян, осаждающих город.
На одной из башен некий армянин охранял часть стены, доставшуюся Боэмунду[214]. Он часто выглядывал из-за стены; Боэмунд умаслил его и, прельстив множеством обещаний, уговорил предать город. Армянин сказал: «Когда пожелаешь, дай мне знак, и я сразу же передам тебе эту башню. Будь же со своими людьми наготове и имей при себе лестницы. Не только сам будь наготове, а пусть все войско вооружится, чтобы турки, видя, как вы с боевыми кликами взбираетесь на стены, испугались и обратились в бегство».
205
См. на стр. 103, прим. 1.
206
Фарсах — мера длины, около двух километров.
207
То есть кольчугу.
208
Главнокомандующий.
209
По тексту не вполне ясно — «из них» или «кроме них».
210
Крестоносцы подошли к Антиохии 21 октября 1097 г. Антиохия была отторгнута от Византии в 1084 г. сельджуками.
211
То есть по долине реки Оронт.
212
Осада Антиохии продолжалась не три месяца, как утверждает Анна, а семь (конец октября 1097 г. — начало июня 1098 г.).
213
Кроме того, правитель Антиохии, сельджукский эмир Яги-Сиан обратился за помощью к дамасскому эмиру Дукаку и эмиру Рудвану из Халеба. Однако войска обоих эмиров были разбиты крестоносцами на подходах к Антиохии.
214
Боэмунд осаждал город с востока, его войска расположились в районе башни св. Павла.