Страница 16 из 65
Он приказал привести гонца Бардуила и сказал ему: «Если вы решились на святую войну с мусульманами, то лучше всего вам захватить Иерусалим, чтобы освободить его от них, и это послужит вам к славе. Что же касается Ифрикийи, то я заключил договор с ее жителями и обещал им пощаду».
Тогда франки снарядились и выступили против Сирии. Говорят еще, что правители Египта из Алидов, увидев, как сильна сельджукская держава и как много земель захватили сельджуки в Сирии, вплоть до Газы, так, что между ними и Египтом не осталось другого государства, которое могло бы преградить путь сельджукам, помешать им войти в Египет и окружить страну со всех сторон, испугались и послали гонца к франкам, призывая их выступить против Сирии, чтобы захватить ее и быть между Египтом и остальными мусульманами, но Аллах лучше знает.
Ибн ал-Асир. Ал-Камил фи-т-тарих, т. 8. Каир, 1940, стр. 185—186.
III. Крестоносное рыцарство в столице Византии
Из «Алексиады» Анны Комниной
Кн. X, гл. 6. ...Латиняне, подобные Боэмунду и его единомышленникам, давно жаждавшие завладеть Ромейской империей, подчинить ее себе, нашли, как я уже сказала, в призывах Боэмунда хороший предлог и возбудили все это движение; они обманывали простодушных людей, прикидываясь, что отправляются против турок мстить за гроб господень, и продавали свои земли.
Гл. 7. Некто Гуго, брат короля Франкии[46], кичившийся, как Новат[47] своей знатностью, богатством и силой, собираясь у себя на родине в путь к гробу господню и стремясь заранее обеспечить себе блестящую встречу, велел передать императору такие безумные слова. «Знай, — сказал он, — император, что я — царь царей и самый великий из живущих под небом[48], поэтому, когда я прибуду, ты должен встретить меня с подобающей торжественностью и оказать прием, достойный моего происхождения».
...При переправе из Бари в Иллирик он попал в сильную бурю и потерял большую часть своих кораблей вместе с гребцами и воинами; лишь один челн, как раз тот, в котором находился Гуго, наполовину разбитый, был выброшен волнами на берег между Диррахием и Пали...
...Дука[49] принял его, целого и невредимого, поприветствовал, расспросил, как и откуда он прибыл; узнав о несчастье, приключившемся в плаванье, ободрил Гуго добрыми надеждами и предложил богатое угощение. Тотчас же известив... самодержца, дука ждал, что ему будет предписано дальше. Самодержец, узнав обо всем, спешно послал Вутумита[50] в Эпидамн, который я часто называла Диррахием, с поручением доставить Гуго в столицу, держа путь не напрямик, а в объезд через Филиппополь, так как боялся продолжавших прибывать кельтских толп и отрядов.
Император принял Гуго с почетом[51], всячески выражая ему свою благосклонность, дал много денег и тут же убедил стать его вассалом и принести обычную у латинян клятву.
Гл. 8. ...Не прошло и пятнадцати дней, как Боэмунд, о котором часто упоминалось выше, высадился на берег у Кавалиона[52] с многочисленными графами и с войском, ни с чем не сравнимым по величине...
Гл. 9. В это же время граф Готфрид с другими графами и с войском, состоявшим из десяти тысяч всадников и семидесяти тысяч пехотинцев, тоже совершил переправу[53] и, дойдя до столицы[54], расположил свое войско на берегу Пропонтиды... Император настаивал на том, чтобы Готфрид переправился через Пропонтиду, тот же откладывал со дня на день и, приводя причину за причиной, оттягивал время. На самом деле он дожидался прибытия Боэмунда и остальных графов. Ибо если Петр с самого начала предпринял весь этот огромный путь для поклонения гробу господню, то все остальные графы, и особенно Боэмунд, питая старинную вражду к самодержцу, искали только удобного случая отомстить ему за ту блестящую победу, которую он одержал над Боэмундом, сразившись с ним под Лариссой[55]; их объединяла одна цель, и им во сне снилось, как они захватывают столицу; ...лишь для вида они все отправились к Иерусалиму, на деле же хотели лишить самодержца власти и овладеть столицей.
Но император, уже давно знакомый с их коварством, письменно приказал наемным войскам и их командирам расположиться отрядами на территории от Афиры до Филея (это прибрежная местность у Понта) и быть настороже; если же будут посланы люди от Готфрида к Боэмунду или к идущим сзади графам или от них к Готфриду, то преградить им путь.
Между тем произошло следующее. Император призвал к себе нескольких графов, спутников Готфрида, и посоветовал им убедить Готфрида принести клятву. Этот разговор занял много времени из-за природной болтливости латинян и их любви к долгим речам; по их лагерю пронесся ложный слух, что император велел задержать графов. Тотчас же на Византий двинулись густые фаланги; они сразу же разрушили до основания дворцы у Серебряного озера[56] и начали штурмовать стены Византия без гелепол (их не было у латинян). Полагаясь на свою многочисленность, они настолько обнаглели, что дерзнули поджечь ворота, находящиеся под императорским дворцом[57]...
При виде латинских фаланг не только городской сброд Византия, трусливый и не знающий военного дела, но и преданные императору люди принялись стенать, плакать и бить себя в грудь... Все, кто был знаком с военным делом, сбегались в беспорядке к императорскому дворцу. Однако сам император... остался спокойно сидеть на... троне, ободряя всех веселым взглядом, вселяя надежды в души своих приближенных и советуясь с родственниками и военачальниками о том, что предпринять.
Прежде всего он запретил кому бы то ни было выходить из города и вступать в бой с латинянами — отчасти, чтобы не нарушать святость дней (был четверг той великой и святой недели, когда Спаситель принял за всех позорную смерть)[58], отчасти, чтобы избежать братоубийственной бойни. Поэтому он много раз посылал гонцов к латинянам, убеждая их прекратить бой... Но они не только не послушались самодержца, а еще тесней сомкнули свои фаланги и стали метать стрелы с такой силой, что даже ранили в грудь одного из стоявших у императорского трона... Когда... Алексей увидел, что латиняне дерзко подступают к стенам и не внемлют его разумным советам, то... велел подвергнуть латинян сильному обстрелу, но не целиться, а метить главным образом мимо, чтобы не убивать, а только устрашить латинян множеством стрел...
Других отборных воинов, вооруженных в большинстве своем луками и длинными копьями, он послал открыть ворота возле Святого Романа[59] и изобразить стремительное наступление на латинян... Воины с готовностью выполнили приказ императора... Завязалась жестокая и страшная битва; упорно сражались и всадники вне города и те, кто стоял на стенах. Самодержец ввел в бой свои собственные войска[60] и обратил латинские фаланги в бегство.
На другой день Гуго, придя к Готфриду, посоветовал ему подчиниться воле императора и дать клятву хранить незапятнанную верность, если он не хочет вновь испытать на собственном опыте военный опыт самодержца. Но Готфрид сказал ему с порицанием: «Ты вышел из своей страны, как царь, с большими богатствами и войском, и сам низвел себя с такой высоты на положение раба, а теперь, будто совершив великий подвиг, ты приходишь советовать то же самое и мне». Гуго ответил: «Нам надо было оставаться в своей стране и не зариться на чужую; но мы дошли до этих мест и очень нуждаемся в покровительстве императора, нас не ждет ничего хорошего, если мы не подчинимся ему». Гуго ушел без всякого результата. Самодержец же, узнав, что идущие позади графы уже приближаются, послал к Готфриду некоторых из своих лучших военачальников с войсками, поручив им убедить Готфрида переправиться через пролив. Когда их увидели латиняне, они, не выждав ни мгновенья и даже не узнав их намерений, бросились в бой. В ожесточенной битве, завязавшейся между ними, было много убитых с той и с другой стороны; ранены были также (враги?) самодержца, которые дерзко напали на него. Так как императорские войска сражались с большим упорством, латиняне обратились в бегство.
46
Гуго Вермандуа — младший брат французского короля Филиппа I — одним из первых откликнулся на призыв Урбана II, выступив во главе немногочисленной рати.
47
Новат — карфагенянин, в III в. н. э. возглавлявший одну из еретических сект, ересиарх.
48
Заставляя Гуго приписывать себе такой пышный титул, Анна подчеркивает кичливость франка. Возможно, однако, что содержание этого письма заимствовано Анной из какого-то западного источника
49
Дука — начальник пограничного округа.
50
Мануил Вутумит — один из высших командиров флота при Алексее I Комнине.
51
В ноябре 1096 г.
52
Около Диррахия. Боэмунд отплыл из Италии в конце октября 1096 г. и собрал свои отряды в Иллирике в начале ноября.
53
По сообщениям всех западных хронистов, ополчение Готфрида двигалось к Константинополю по суше.
54
Крестоносцы Готфрида подошли к Константинополю 23 декабря 1096 г.
55
В 1083 г.
56
Серебряное озеро находилось на некотором расстоянии от стен города, недалеко от Влахерн.
57
Влахернский дворец и ведшие к нему ворота (Влахернские).
58
2 апреля 1097 г. Более точная дата описываемых событий — 13 января. (Эту дату приводит хорошо осведомленный в данном случае Альберт Аахенский.)
59
Ворота, возле которых находилась церковь, названная в честь этого святого.
60
Личная гвардия императора.