Взлет черного лебедя

— Ты и первая Маргарита — мой предок… вы были сестрами?

По плоти Мелузины пробежала рябь, а у меня по коже — мурашки.

«Да… Но ее призвали на Ссторожевую башню, а я сстала… вот такой».

Эту часть истории Оберон мне не рассказал.

«Когда Маргарита выбрала удел ссмертных…»

Хриплый вздох сотряс Мелузину. Куски чешуи покрылись пузырьками воздуха.

— Что случилось?

«…помогла ей… показала ей… как…»

Зеленые глаза внутри студенистой жижи повернулись, но потом уставились на меня в упор.

«Помоги мне… скорей!»

— Как?

«Поймай меня! — прошипела Мелузина, испаряясь с поверхности камня. — Верни меня… назад!»

— Но как?

Мелузина исчезала все быстрее — вязкая жидкость стекла в ямку и просачивалась в Ист-Ривер через трещину в камне. Я поняла: если Мелузина стечет в соленую воду, то будет потеряна навсегда. Я стала в отчаянии озираться по сторонам и заметила пластиковую бутылку. Я соскользнула с камня, схватила ее. В ней плескалась пресная вода — родниковая, если верить этикетке, и к тому же она оказалась закручена колпачком. Пластик — головная боль защитников окружающей среды по всему миру, но как я обрадовалась этой емкости! У меня сразу появились силы. Я вылила в море остатки жидкости и подставила горлышко под край трещины.

— Ты будешь в порядке, — прохрипела я. — Я тебя поймаю. Ты… — Я умолкла, пыталась подобрать подходящее слово. — Ты можешь расслабиться, — сказала я в итоге. — Я тебя держу.

После того, как я закрыла колпачком бутылку с частичками Мелузины — дочери Элинаса и Прессины, королевы Коломбье и Пуату, Лузиньянской Баньши, — я поднялась на ноги. Выяснилось, что я стою на вершине валуна и совсем недалеко от берега. Я различила асфальтированную дорожку и кирпичные сооружения — темные на фоне огней Манхэттена. Я около острова Говернорс! В школьные годы нас водили сюда на экскурсию. Я знала, что прежде здесь располагалась военная база, а теперь ее переделали в заповедную зону. В домах никто не жил… Ну и прекрасно, ведь я-то была голая.

Тем не менее на острове находились патрульные охранники. Рано или поздно один из них на меня наткнется. Тогда придется придумывать, как я попала на Говернорс, который на зиму для посещений закрывается. Меня примут за самоубийцу-неудачницу или за ненормальную. А может, поставят двойной диагноз. Тогда я закончу свои дни в психиатрическом отделении клиники Бельвью.[74]

И буду бессильна помешать Джону Ди.

Не сомневаюсь, именно этого колдун и добивался, вышвырнув меня с Мелузиной из своего логова. Обольщал меня лживыми словами… А ведь я ему не поверила, верно?

Я отбросила сомнения. У меня не было времени. Нужно каким-то образом прорваться на «большую землю» и не дать себя арестовать.

Я поплыла, потом пошла вброд и наконец ступила на сушу. Теперь я направлялась в глубь острова, крепко держа бутылку с Мелузиной. По другую сторону от пешеходных дорожек я обнаружила лужайку, а за ней — небольшое здание. Ступать по траве босыми ногами оказалось намного приятнее, чем по склизким камням, но меня по-прежнему бил озноб. Если я не согреюсь, мне грозило обморожение. Смогу ли я попасть в какой-нибудь дом? А если я найду там старые занавески и закутаюсь в них? Я вспомнила старый скетч с Кэрол Бернетт, который Джей мне показывал на YouTube. Комическая актриса оделась в платье из бархатных портьер, как Скарлетт О'Хара, и вдобавок украсила свой наряд кольцами для штор. Я непроизвольно рассмеялась, и смех отозвался болью в моем измученном тошнотой желудке. Странно, но после всего пережитого я так сильно хохотала, что уже не могла остановиться. Я опустилась на колени посередине лужайки под высокой сосной. «А Джей бы только разделил мою радость», — решила я и сразу же вспомнила слова Джона Ди о моих друзьях. Лгал ли колдун?

Я мотнула головой, и с волос на плечи дождем полилась холодная вода. Зачем об этом думать? Бесполезно! Я подтянула колени к подбородку, обхватила их руками. Зубы выбивали барабанную дробь. Если бы мне согреться… Тогда я бы стала ясно соображать… Но Оберон научил меня одному магическому приему! Я свела вместе большой и указательный пальцы, но они дрожали, и на простой щелчок не хватило сил. Я повторяла свою попытку снова и снова, пока не добилась появления искорки. Язычок пламени качнулся… и угас. Мне нечего было им поджечь.

Я побрела к берегу, чтобы поискать там подручный материал. Набрав целую охапку мокрых деревяшек, я отнесла их на траву, к сосне, но положила не слишком близко, чтобы не подпалить нижние ветки. Трясущимися руками сгребла палки в кучу, потом вернулась к заливу и начала шарить по берегу в поисках клочка бумаги. Удача улыбнулась мне: я увидела обрывок страницы «Wall Street Journal». Наконец я присела на корточки перед грудой деревяшек и зажгла костер с помощью куска газеты и собственной ауры. Пламя вспыхнуло и затрещало. А когда огонь взметнулся вверх, я сообразила, что он запросто привлечет внимание охранников.

Но Оберон продемонстрировал мне кое-что еще из своего арсенала. Я щелкнула пальцами и выжгла на траве рисунок — глаз, окруженный спиралью. Контуры запылали красно-золотым светом, а спустя минуту стали серебряными. Я начертала три новых рисунка по периметру вокруг костра. В результате над моим костром засверкала пирамида, а из небольшого отверстия на ее вершине заструился дым. Я понадеялась, что мои магические пассы останутся незамеченными.

По крайней мере, смерть от переохлаждения мне не грозила, но я ни на йоту не приблизилась к своей цели. А ведь я хотела добраться до дома. Я немного посидела у огня, глядя, как дым спирально поднимается к ночному небу. Если бы я могла последовать за ним… Но я не сумею летать без Ариэль. И превратиться в воду без Мелузины мне тоже, увы, не светит. При мысли о Мелузине я опять похолодела. Я жаждала человеческого тепла, и костра мне не хватало.

Ответ напрашивался сам собой, но я ходила около него кругами. Уилл Хьюз. Он сам показал мне, как это сделать. Но должна ли я так поступить и позвать его на помощь? У меня в ушах звучали обвинения Ди: «Он испортил твою кровь». Верно, вчера я вела себя, как одержимая. Таков ли был замысел Уилла? Вправду ли он использовал меня, чтобы подобраться к шкатулке? Неужели он поработил меня своим первым укусом?

Меня охватили сомнения. А в сознании теперь раздавался голос Уилла: «Какой у тебя еще есть выбор?» Он не лгал мне, и я решилась. Но главным было мое желание — простое и ясное.

Я щелкнула пальцами. Загорелось пламя — очень яркое и высокое, что сильно меня напугало. Наверное, я невольно подпитала огонь или руки согрелись окончательно. Я дунула на огонек, он разлетелся искрами фейерверка и осветил все ночное небо. Мой призыв долетел до Манхэттена за одну секунду, даже Твиттер не понадобился.

Но через некоторое время ничего не изменилось. Мое нетерпение нарастало. Может, он ничего не увидел или не почувствовал…

Внезапно в ночном воздухе что-то шевельнулось. Под нижними ветвями сосны мелькнула высокая тень, отделившаяся от дерева. Уилл, в развевающемся черном плаще, зашагал ко мне. Почему-то огонь от костра не озарял Хьюза. «Наверное, вампиры целиком состоят из темной материи», — подумала я. Но тут же догадалась: свет не достигал Уилла, поскольку я сама накрыла пламя пирамидой. Хьюз обвел лужайку пытливым взглядом, его бледное лицо было крайне напряженным. Похоже, меня он не видел. По крайней мере, можно не стыдиться своей наготы.

— Гарет? — спросил Уилл.

— Я здесь.

Он резко повернул голову — совсем как хищник на охоте. Он уставился мне прямо в глаза, затем перевел взгляд вправо, и его губы тронула улыбка.

— Ага, ты применила обманное заклинание, — сказал он. — Ты схватываешь все на лету.

Мне показалось, что он произнес это с горечью. А если Уилл боялся, что, обучившись многому, я перестану ему доверять? Я некстати вспомнила о предупреждениях Ди.

74

Старейшая публичная больница в штате Нью-Йорк.