Вот моя деревня

Мы как закричим:

— Наши!.. Да ведь это наши!

А Шурка как закричит:

— Вот они!..

Бросились мы к ним, а они с велосипедов попадали, еле на ногах держатся, мокрые все, грязью заляпанные.

— Это вы? — кричу, глазам своим не верю.

Они дышат тяжело, а улыбаются.

— Да мы это, мы…

Стали мы тут толкаться, по плечам друг друга ударять, а я-то кильковских чуть не обнимаю, наши ведь это, наши, ах ты, и они рады, стоит от нас на площади сплошной крик.

— А вы-то чего!

— А мы-то чего!

— А дождь-то, а гроза какая!

— А плевать, зато встретились!

— Вот ка-ак!

— Ишь ты-ы!

Я у Шурки спрашиваю:

— Шурка, вы зачем сюда на велосипедах поехали?

А он отвечает:

— Мы сначала, как Сизиков нам рассказал, думаем: не бывать вам первыми у городских пионеров! А потом Агафон нам навстречу попался, езжайте, говорит, скорей, там равенские одни пропадают, мы и газанули!

Я говорю:

— Значит, вы за нами?

— Выходит, что за вами.

Я говорю:

— Вы, кильковские, молодцы.

А кругом кричат, уняться никак не могут:

— Ну, как там у нас?

— Ну, как тут у вас?

— А мы мороженое ели!

— А мы автобус встретили!

Я говорю:

— Шурка, а пионеры-то лежат больные животами, объелись, стало быть, а Митю мы не нашли, значит, Люба за Славку вашего выйдет, это нам обидно…

А Шурка отвечает:

— Это все вранье! Ошибка вышла, вчера к Славке из городу невеста приехала, свадьбу замышляют, а Любу он по дружбе и товариществу провожал.

Эх, весело мне стало! Я кричу:

— Вот как!

Ничего еще, думаю, не пропадет наша деревня, жить можно.

— Шурка! — кричу. — А мы тоже, время придет, вас выручим! Верно, пацаны, мы кильковских не оставим?

— Факт, не оставим!

— А ну, садитесь, — говорят кильковские, — поехали, будем по переменке крутить.

Коля говорит:

— По переменке мы куда хочешь уедем.

Уселись мы по двое на велосипеде, один педали крутит, другой на багажнике сидит. Воздух чистый после грозы, лес смолу источает, едем мы и друг с другом перекликаемся.

Коля кричит:

— Шурка, знаешь, какие местные красногорские вредные! Нас вон как по огородам гоняли, давайте мы соберемся вместе как-нито и красногорских-то приструним!..

А я кручу педали и думаю: эх, мать честна, все не так, глупость какая выходит, вовсе и не так надо делить. Я говорю:

— Колька, не так ты все делишь-то, гляди, мы в своей деревне какую одиночку вырастили — Куварин-то, Куварин!.. Вон кого надо учить!..

А земля у нас, думаю, вон какая большая, спорить нам не пристало, какое место лучше, кто где хочет, тот пускай там и живет, и всякому, конечно, свое место дороже, вот я, к примеру, прирос к нашей деревне Равенке, она у нас на горке стоит. Ветерок дунет — ни слепней нет, ни комаров. По берегу крутому вязы растут, а за рекой луга заливные…

Мы, когда подъезжали, во все глаза глядели на свою деревню, так сильно соскучились. А у меня в голове стишок трепыхался: вот моя деревня, вот мой дом родной.