Страница 38 из 111
Бесси-Летти пришла в сопровождении Хриплого Блеза, красовавшегося в голубом, под цвет платья главы Гильдии, жилете, с желтым, в красную крапинку, галстуком-бабочкой на шее, и Колченогого Битюга, который прихромал в старой серой робе с множеством карманов.
- Привет честной компании, - Бесси-Летти взмахнула рукой, и по комнате прошелестел легкий ветерок. - А не лучше ли нам было собраться на поляне, или в лесу? Кажется, их пресветлость, отец Хоанг, услышит от стен этой комнаты немало интересного. И больше, чем некоторые из нас хотели бы.
- У деревьев тоже есть уши... Очень длинные уши, - проскрипел Зундак и посмотрел на эльфов.
- Это что, намек!? - возмутился Бренадон.
- Да что ты, красавец, никаких намеков, - Зундак с удовольствием отхлебнул из кружки. - Какие в нашем деле могут быть намеки? Кхе-кхе... Все знают, что твои остроухие везде подслушивают.
- Гнусная клевета, - Бренадон задрал подбородок. Вождь считал, что этим он подчеркивает свою знатность, гордость и независимость. - Клянусь семицветной радугой и волшебными духами Прохладного леса, что это гнусная клевета.
Эльфы считали, что всякая клятва, данная не эльфу, значения не имеет. Все, собравшиеся здесь, знали это, и на клятву Бренадона никто внимания не обратил. Если начальнику канцелярии хочется, пусть клянется. Но Зундак не посчитал нужным промолчать.
- Кхе-кхе-кхе... - откашлялся он, хлебнул пива и еще раз откашлялся. - Кхе-кхе... На меня всегда кашель нападает, когда кто-нибудь нахально врет, - объяснил он.
- Надеюсь, это ко мне не относится, - небрежно проронил вождь.
- Как раз к тебе, кхе-кхе, и относится, - сообщил Зундак.
Возмущенный Бренадон устремил грозный взгляд на главу Гильдии нищих, надеясь, если не напугать, так хоть бы смутить его. Но в маленькие хитрые глазки Зундака можно было смотреть часами. Они оставались неизменными: маленькими и хитрыми.
- Боги тебя накажут! - объявил вождь, когда убедился, что сам Зундака напугать не сможет. - Обратись к богам, - приказал он Касселиору, - пусть они покарают нечестивого.
- Кхе-кхе-кхе, напугал ты меня, - Зундак скорчил рожу, от чего количество морщин увеличилось и его лицо, напоминавшее печеное яблоко, стало похожим на яблоко, которое в печке явно передержали.
Бренадон, окинул Зундака презрительным взглядом и отвернулся. В конце концов, он вождь, и не пристало ему препираться с каким-то нищим.
Все с удовольствием слушали перепалку вождя эльфов и главы Гильдии нищих. А когда оба они замолчали и отвернулись друг от друга, наступившую тишину прервал Крагозей.
- Мы что, собрались, чтобы послушать этих безответственных болтунов? - спросил вождь угнетенных. - Деклассированный элемент и сатрап, прислужник тирана, спорят, кто из них подлей, а мы все должны это слушать!
- Ты, коротышка, шаррам, не зарывайся! - оборвал его Зундак. - Не лезь не в свое дело.
- Зачем этого зануду вообще сюда впустили!? - возмутился Крагозей. - Гильдия нищих - это гильдия лодырей и бездельников, которые не хотят работать. Когда мы придем к власти, мы ликвидируем эту гильдию. Мы всех заставим работать. Всех! И нищих тоже. Они познают радость труда. Каждый будет работать по способности, и получать по возможности! А Зундака, - он ткнул пальцем в сторону главы нищих, - как отъявленного и неисправимого паразита, деклассированного элемента мы повесим на площади Тридцати Трех Святых Монахов Мучеников.
- Не доживешь ты до этого дня! - Зундак почернел от гнева, и лицо его стало похожим на сморщенное яблоко, которое подгорело на слишком большом огне. - Ты из этой таверны не выйдешь. Машшаррам!
- Это ты мне грозишь!? Мне!? Предводителю народных масс! - возмутился Крагозей. - Да я только одно слово скажу, и от тебя мокрое место останется.
- Я и говорить ничего не стану! - окрысился Зундак и кивнул Белке. Та вскочила и положила ладонь правой руки на рукоять ножа.
Бодигар поднялся и встал возле вождя, готовый прикрыть его от опасности.
Деляга нахмурился и посмотрел на Гвоздя.
- Не надо, - мягко посоветовал Белке Хитрый Гвоздь. - Сядь. Мы не за этим здесь собрались.
Белка по-прежнему стояла и ладонь с ножа не снимала. Гвоздь, прищурившись, сунул руку в широкий рукав халата.
- Сядь, Белочка, - заметив движение Гвоздя, сразу остыл Зундак. - Наш Гвоздюшка это делает быстрей. - Сядь, девонька!
Белка послушно села.
- Вот и хорошо, - похвалил ее Хитрый Гвоздь. - Крагозей абсолютно прав в том, что мы собрались здесь не за тем, чтобы выслушивать взаимные упреки. О ножичках, дубиночках и некоторых других любимых вами предметах, попрошу пока забыть. Тот кто попытается нарушить наш мирный разговор, будет строго наказан. Марраф его убьет. Слышишь, Марраф?
- Прямо так сразу и убить? - перестал жевать Марраф.
- Прямо так сразу, - подтвердил Гвоздь.
- Зарезать или голову свернуть? - решил уточнить Марраф.
- Как тебе понравится, так и сделай.
- Хорошо, я подумаю, - сообщил Марраф. Но думать не стал, а продолжил.
- Вот так, - Гвоздь добродушно улыбнулся. - Должен напомнить, что все наши дела и планы находятся исключительно в рамках разумных законов славного города Геликса. Никто из нас не намерен нарушить ни один из этих законов.
- Какие разумные законы! - опять сорвался Крагозей. - Как ты можешь назвать их разумными, если нет самого главного закона - Закона о равенстве всех перед всеми. Пользуясь случаем, что здесь собрались разные слои жителей нашего города, я хочу заявить о существующих и даже процветающих беззаконии и коррупции!
Уловив тяжелый взгляд Хитрого Гвоздя, Крагозей замолчал. Потом откашлялся, будто собирался продолжить, потом пожал плечами.
- Я об этом скажу несколько позже, - сообщил он и сел.
- Хочу также напомнить, что все мы предприниматели. У каждого из нас свое, дающее небольшой доход, дело. Кроме того, мы конкуренты. Тут уж, никуда не денешься, конкуренция - двигатель прогресса. Правильно я говорю с точки зрения науки? - обратился он к Умняге.
- Совершенно верно, - отозвался тот. - Конкуренция заставляет искать скрытые резервы, направленные на интенсификацию производительных сил и совершенствование производственных отношений. Что, в свою очередь, опосредовано влияет на среднюю прибыль и положение трудящихся масс.
Из заявления Умняги Тугодума, никто, естественно, ничего не понял. Но никто и не пожелал в этом признаться. Только Зундак, негромко кашлянул, хотел видно бросить что-то ехидное, но передумал и промолчал.
- Слышали?! - ухмыльнулся Хитрый Гвоздь, - "опосредовано влияет на положение трудящихся масс". Это говорит нам крупнейший теоретик, который знает все обо всем. К его словам следует прислушиваться. Потому что мы с вами и есть трудящиеся массы. Трудиться нам приходится, больше, чем кому-нибудь шахтеру иди кузнецу. Мы, больше чем кто-нибудь другой, заинтересованы в росте благосостояния трудящихся. Да, мы конкуренты. А цель у каждого из нас, на сегодняшний день, самая благородная - завладеть кристаллом Мультифрита.
Гвозде слушали внимательно. Хорошо у его получалось. Особенно понравилась его мысль о необходимости роста благосостояния трудящихся.
- Некоторые считают, что кристалл этот следует поместить в Святую Обитель и хранить его для будущих поколений, - продолжал Хитрый Гвоздь. - Мы, деловые люди, против такого подхода. Кристалл должен давать прибыль. Его надо найти, продать, а монеты пустить в оборот. Мы, с Пекисом Пелеем, - Гвоздь кивнул в сторону Деляги, - решили собрать представителей нашего города, чтобы разобраться с некоторыми проблемами Мультифрита, и кое-что решить. Поскольку вы все откликнулись на наше предложение и пришли сюда, думаю, можно считать, что вы в основном, со мной согласны.
Собравшиеся, кто возгласом, кто просто кивком, высказали свое согласие с Хитрым Гвоздем. Всем хотелось разобраться с "некоторыми проблемами".
- Я считаю, - продолжил Гвоздь, - что сейчас не время решать, кому из нас должен принадлежать кристалл. Все мы равны.