Страница 23 из 111
Дня за три до того, как началась в Геликсе охота за кристаллом Мультифрита, когда ничто еще не предвещало хитроумных замыслов и жестоких схваток в узких переулках, Бесси-Летти выехала по делам Гильдии в Неакс, город, где жили исключительно гномы. Надо было оговорить цены на железный лом, который гномы охотно покупали, а гильдия поставляла. И еще, по просьбе местных женщин, она должна была договориться с гномами, чтобы те не покупали медные тазы, в которых горожанки варили отличное варенье из местных сортов вишни. Тазы эти, геликские бродяги постоянно похищали и продавали гномам по бросовым ценам. Над городом повисла угроза - остаться без вишневого варенья. Бесси-Летти должна была ее предотвратить.
Уезжая, Бесси-Летти оставила управлять гильдией Колченогого Битюга. Колченогий считался самым сильным в гильдии, и в отсутствие Бесси, против него никто возникать не осмеливался. Правда, изворотливым умом, необходимым хорошему вору, Колченогий не отличался. Был, пожалуй, даже несколько туповат. Но Бесси-Летти посчитала, что за два-три дня, во время которых ее не будет, ничего особенного в Геликсе не случится, и гильдией сумеет управиться даже такая посредственность как Колченогий Битюг. А чтобы Битюг не наломал дров, определила ему в помощники, постоянного его соперника - Хриплого Блеза. Хриплый когда-то получил музыкальное образование, пел в тавернах и пользовался любовью народа. Но, однажды, будучи в крупном подпитии, принял чего-то не того, и потерял голос. Народ некоторое время все еще любил его. Потом перестал любить. Бесси взяла бывшего певца в гильдию и не прогадала. За какой-нибудь год Хриплый Блез стал великолепным вором. Единственное, что отличало его от других, это вежливость. Хриплый не говорил бранных слов, и был вежлив абсолютно со всеми. А вторым помощником Битюга Бесси назначила молодого вора по прозвищу Туз. Этот был пронырлив, хитер и изворотлив. Туз служил когда-то стражником у Южных ворот, но стал брать с проезжих поселян столько, что лейтенанту Брютцу надоели постоянные жалобы. Лейтенант не стал вправлять Тузу мозги и не стал наказывать его. С нарушителями неписаных правил Брютц разбирался быстро и решительно. Он отобрал у стражника алебарду, меч и шлем, отвел его на два десятка шагов от ворот, объявил, что навсегда освобождает Туза от высокой чести нести караульную службу, и лично удостоил разжалованного стражника такого хорошего пендаля, что Туз пролетел еще два десятка шагов.
С наклонностями и опытом стражника Тузу не оставалось ничего другого, как искать приюта в гильдии воров, что он и сделал. Приняли его охотно. В гильдии издавна считалось, что самые хорошие и настырные воры вырастают из бывших стражников.
Вся троица с нетерпением ожидала возвращения Бесси-Летти. Главе Гильдии приготовили колоссальный сюрприз. Пока она отсутствовала, они сумели провернуть такое шикарное дело, что обеспечили гильдию воров на вечные времена не только бессмертной славой, но и золотыми монетами, которые посыплются теперь, как из сказочного рога изобилия, что нарисован на вывеске у таверны "Вот оно, счастье!"
Битюг, Блез и Туз были уверены, что Бесси-Летти не только похвалит их, но и расцелует каждого. В обе щеки.
По этому торжественному случаю, они и приоделись. Хриплый Блез извлек из гардероба свой лучший костюм, в котором он, в свое время, прославился в тавернах: просторные голубые брюки в белую полоску, белую рубашечку с кружевами на груди, малиновый камзол и коричневый, в желтый горошек, галстук-бабочку. Выглядел Блез потрясающе. Но петь не мог.
Туз тоже показал, что не чуждается изысков моды. Розовые брючки в обтяжку держались у него не на талии, а значительно ниже. Вообще-то, непонятно, как они там держались, но в этом как раз и был весь шик. На короткой желтенькой маечке, оставлявшей открытыми пупок, красовалась надпись "Любите меня. Я хороший!" Надпись же на спине, сообщала совершенно противоположное: "Не любите меня. Я плохой!" А голову украшала шляпка из заморской голубой соломки. В мочке правого уха модника висела большая серебряная серьга изображающая кукиш. Самый придирчивый щеголь в Геликсе высоко оценил бы костюм Туза.
И даже Колченогий Битюг приоделся. Обычно он носил просторную робу какого-то совершенно гнусного, непонятного, и даже, вообще, не существующего в природе цвета. На робе этой имелось бесчисленное количество карманчиков, карманов и карманищ разного размера и формы. Никто, даже, наверно, сам хозяин, не знал, сколько их. В карманы эти можно было упрятать все, что угодно. От чужого кошелька до приблудного котенка. Старожилы Гильдии не упомнят, чтобы Битюг носил что-то кроме этой робы. Но, по такому важному случаю, Битюг приоделся. Он натянул на себя робу небесно-голубого цвета, с красными лампасами и всего с четырьмя накладными карманами из плотной желтой кожи. Эти, так называемые, карманы не имели никакой практической ценности. В каждый из них едва-едва входила рука. А уж спрятать там что-то... Об этом не могло быть и речи. Выглядел в этой робе Битюг, как именинник. А, может быть, даже, и как жених.
Башмаки у всех троих тоже были старательно начищены и блестели, хоть смотрись в них, как в зеркало.
Услышав грохот колес подкатившего к дому тарантаса, троица высочила на улицу.
Кучер остановил пароконный экипаж возле самого крыльца. Хриплый и Туз подхватили Бесси-Летти и помогли ей сойти на землю. Блез даже успел к ручке приложиться.
- Заждались!? - Бесси-Летти сняла запылившийся в дороге плащ и бросила его Колченогому. - А чего это вы так разоделись, и морды у вас такие довольные? Даже побрились... Чувствую, что-то вы без меня непутевое затеяли.
Выглядели встречающие действительно странно. Все трое улыбались. Постоянно улыбающийся человек выглядит подозрительно. Еще подозрительней, если их трое.
- Ладно, разберемся, - добродушно пообещала Бесси-Летти. - Пойдемте в дом, доложите все, как есть, какое вы за это время дурацкое дело провернули.
Поскольку Бесси проделала немалый путь по отвратительной дороге, как и всякого путешественника, ее мучила жажда, и она, войдя в дом, сразу же потянулась к большой глиняной кружке пива, которую, предусмотрительно приготовил для нее Хриплый Блез.
Для такой большой женщины, как Бесси-Летти одной кружки пива оказалось мало. Мало было и двух кружек. Но третьей, Бесси-Летти жажду утолила. Она отдала пустую кружку Блезу и откинулась в кресле, которое местные столяры выполнили для нее по специальному заказу. Крупные руки Бесси возлежали на подлокотниках кресла. Из под пышных оборок лазоревого, под цвет глаз, платья, выглядывали изящные туфельки с серебряными пряжками.
В такие моменты Бесси-Летти выглядела особенно величественно. Высокий и чистый лоб, золотая корона волос, голубые глаза, симпатичные ямочки на румяных щеках и властный взгляд делали ее не просто женщиной, и, даже, не Главой Гильдии, а Королевой.
- Чего вы такие веселые? - спросила Королева. - Чувствую, что не к добру.
- К добру, Бесси-Летти, к добру! - заверил ее Туз.
- Рассказывайте, - достаточно добродушно потребовала, уставшая в дороге, Бесси-Летти.
Рассказывать начали все трое одновременно.
- Позвольте мне, - просипел Хриплый Блез
- Тут такое дело, шаррам... - перебил его Туз, - гномы богатенькими стали.
- Я как узнал, сразу подумал - брать надо! - перекрыл все бас Колченогого Битюга.
- Настоящее сокровище отхватили, шаррам... - продолжил Туз. - Цены ему нет...
- Нет, позвольте, я сейчас все расскажу, - попросил Хриплый Блез своих товарищей. Но товарищи не позволили.
- Ну, думаю, машшаррам, надо брать! - сообщил Туз.
- Я собрал отряд, и пошли мы! - постарался перекричать товарищей Битюг, и это ему удалось.
Каждому хотелось выделиться перед главой Гильдии, показать насколько он хитер, и подчеркнуть, что именно он задумал и провернул кражу, которая обрадует Бесси-Летти, прославит гильдию и принесет ей громадный доход. Но слушать одновременно троих было невозможно, и Бесси движением могучей руки остановила поток многословия.