Эмма (пер. И.Мансурова)

– Да… – Харриет все еще ждала ответа. – Ну и что же мне делать?

– В каком смысле – что вам делать? Вы имеете в виду с этим письмом?

– Ну да.

– Но в чем вы сомневаетесь? Разумеется, вы должны ответить на него, причем быстро!

– Я понимаю. Но что мне написать? Дорогая мисс Вудхаус, прошу вас, посоветуйте!

– О нет, нет! Будет куда лучше, если вы напишете ответ самостоятельно. Уверена, вы сумеете найти точные выражения. Вам нечего бояться, что вас не поймут, а это самое главное. Вы должны выражаться совершенно недвусмысленно; никаких сомнений или колебаний; уверена, вы сами найдете нужные слова, чтобы мягко, но с достоинством поблагодарить его за честь и посочувствовать невольно причиненной боли. Кто-кто, а вы сумеете намекнуть, как горько вам разочаровывать его.

– Значит, по-вашему, я должна ему отказать? – спросила Харриет, понурив голову.

– Должна отказать! Дорогая моя Харриет, что с вами? Неужели вы сомневаетесь по этому поводу? Я полагала… но прошу меня извинить, может быть, я стала жертвой ошибочного представления. Да, определенно я заблуждалась относительно вас, если вы не уверены в содержании вашего ответа. Я вообразила, будто вы советуетесь со мной лишь по поводу того, как лучше выразиться.

Харриет молчала. Эмма продолжала немного осторожнее:

– Могу ли я истолковать ваши сомнения как признак того, что вы собираетесь принять его предложение?

– Нет-нет! Разумеется, я не собираюсь… Что мне делать? Что бы вы мне посоветовали? Умоляю, дорогая мисс Вудхаус, подскажите мне, что делать!

– Харриет, я не вправе давать вам никаких советов. Не желаю иметь с этим ничего общего. Вы должны заглянуть в свое сердце и определиться со своими чувствами.

– Я и понятия не имела, что так сильно нравлюсь ему, – задумчиво проговорила Харриет, не сводя взгляда с письма.

Какое-то время Эмме удавалось сдерживаться; однако, понимая, насколько подобное письмо может польстить уму ее подружки, она сочла за лучшее добавить:

– Харриет, я завела за правило следующее. Если женщина сомневается, принять ей предложение или отказать, значит, ей определенно следует отказать. Если нет уверенности в том, что нужно ответить «да», значит, нужно решительно сказать «нет». Это не тот случай, когда допустимы колебания и сомнения. Считая себя вашим другом, тем более старшим вас летами, я почитаю за долг сообщить вам свое мнение. Только не думайте, будто я пытаюсь повлиять на вас.

– О нет! Я знаю, вы слишком, слишком добры ко мне… но если бы вы только намекнули, как мне лучше поступить… Нет-нет, я не то имела в виду… Как вы и сказали, для такого необходимо решиться… Колебания тут неуместны… Это очень серьезная вещь… Наверное, безопаснее будет ответить «нет». Как по-вашему, мне стоит отказать ему?

– Ни за что на свете, – сказала Эмма с ласковой улыбкой, – не стала бы я давать вам советы в таком деле. Кто, как не вы сами, лучше других знаете, в чем ваше счастье? Если вы предпочитаете мистера Мартина любому другому, если вы считаете его самым достойным вас человеком, тогда к чему сомнения? Вы краснеете? Вам в голову пришел еще кто-то, подходящий под это определение? Харриет, Харриет! Не обманывайтесь; не позволяйте благодарности и сочувствию сбить вас с пути истинного. Признайтесь, о ком вы сейчас думаете?

Симптомы были благоприятными: вместо ответа, Харриет, стоявшая у камина, смущенно отвернулась. И хотя письмо по-прежнему было у нее, она механически вертела его в руках, почти забыв о нем. Эмма с нетерпением ждала результата, однако не питая больших надежд. Наконец Харриет дрожащим голосом произнесла:

– Мисс Вудхаус, так как вы не поделились со мной своим мнением, я должна поступать так, как считаю нужным. И теперь я определенно решилась… словом, я почти уверена в том, что откажу мистеру Мартину. Вы считаете, я права?

– Совершенно, совершенно правы, дражайшая моя Харриет! Вы поступаете правильно. Пока вы сомневались, я придерживала свое мнение при себе, но теперь, когда вы полностью решились, я, не колеблясь, заявляю, что одобряю вас! Дорогая Харриет, вы чрезвычайно порадовали меня своим решением! Меня чрезвычайно огорчило бы, если бы пришлось разорвать с вами знакомство, что неизбежно случилось бы, выйди вы за мистера Мартина. Покуда у вас сохранялась хоть капля сомнений, я ничего не говорила об этом, потому что не хотела влиять на вас. Но ваше замужество стоило бы мне потери друга. Я не могла бы ездить с визитами к миссис Роберт Мартин на ферму Эбби-Милл. Теперь же я спокойна за вас навсегда.

О подобных последствиях Харриет и не помышляла, и слова Эммы чрезвычайно поразили ее.

– Вы не могли бы приезжать ко мне? – воскликнула она с ошеломленным видом. – Да-да, верно, не могли бы… но мне и в голову не приходило… Это было бы так ужасно! О, теперь я спасена! Дорогая мисс Вудхаус, ни на что на свете я не променяла бы счастье и честь близкой дружбы с вами.

– Действительно, Харриет, я очень страдала бы, лишившись вашей дружбы, однако такова суровая правда. Своим поступком вы перечеркнули бы себе дорогу в хорошее общество. Я должна была бы забыть вас.

– Боже мой! Я бы не вынесла… Да я бы умерла, если бы знала, что никогда больше не переступлю порога Хартфилда!

– Милое дитя! Чтобы такая девушка, как вы, оказалась сосланной на ферму Эбби-Милл! Вы были бы на всю жизнь обречены общаться с необразованными и вульгарными людьми! Меня лишь поражает, как у молодого человека хватило наглости просить вашей руки. Должно быть, он о себе чрезвычайно высокого мнения.

– Я не думаю, что он настолько самодоволен, – робко возразила Харриет, которой совесть не позволяла смириться с такой оценкой. – По крайней мере, он очень добродушен, и я всегда буду испытывать к нему чувство признательности и уважать его… но ведь это совершенно другое… И потом, хотя я ему, может быть, нравлюсь, отсюда вовсе не следует, что я должна… Кроме того, с тех пор, как я начала ходить к вам, я повстречала немало людей… и если вспомнить их внешность и манеры, тут вовсе не может быть никакого сравнения… Один из них так красив и мил! Однако я все же считаю мистера Мартина очень любезным молодым человеком и высоко ценю его. Он так предан мне и написал такое письмо… но расстаться с вами – нет, на это я не могла бы пойти ни при каких обстоятельствах!

– Спасибо, спасибо, мой дружочек! Мы с вами не расстанемся. Женщина не обязана выходить замуж только потому, что мужчина просит ее об этом, или потому, что он ей предан и может написать такое – надо признаться, довольно милое – письмо.

– Ах да! И к тому же письмо довольно короткое.

Эмма понимала, что вкус подруги оставляет желать лучшего, но вслух заметила, что слова Харриет совершенно справедливы и для нее слабым утешением было бы сознавать, что ее муж, чьи неотесанные манеры ежечасно оскорбляли бы ее, способен написать порядочное письмо.

– О да, вот именно! Какое значение имеют письма? Самое главное – быть счастливым в приятной компании. Я твердо решила отказать ему. Но как мне это сделать? В каких выражениях?

Эмма заверила подругу, что трудностей с ответом не возникнет, и посоветовала написать прямо, на что было получено согласие в надежде на ее помощь; и хотя Эмма продолжала упорно уверять, что никакая помощь не потребуется, на деле она буквально продиктовала Харриет ответ. Пока Харриет перечитывала письмо Роберта Мартина, пока обдумывала ответ, сердечко ее снова растаяло, а решимость пропала; и настолько расстроила ее мысль о том, что он будет несчастен, и она так переживала о том, что его сестры и матушка сочтут ее неблагодарной, что Эмме подумалось: явись сейчас сюда молодой человек, и она в конце концов примет его предложение.

Однако ответ был наконец написан, запечатан и отправлен. Дело было закончено, Харриет спасена. Весь вечер она пребывала в унынии, однако Эмма прекрасно понимала состояние подруги и по мере сил старалась развеселить и отвлечь ее, то уверяя в своей преданности, то напоминая ей о мистере Элтоне.