Мой подельник twitter

Звонил Алексей Константинович.

– Ваш статус в этом городе повысился, – начал он, пытаясь быть ироничным. – Вас охраняли наши самые элитные структуры.

– Вы звоните, чтобы сказать что-то конкретное или просто так, чтобы поболтать?

– Ну, кто же в этом городе может позволить себе позвонить вам просто чтобы поболтать? Вам звонят исключительно чтобы решать деловые вопросы. Давайте так. Я буду краток, нас сейчас слишком многие слушают. У вас есть реальная возможность заработать деньги. Настоящие деньги! Какие вам и не снились в вашей Америке. Но для этого нам с вами потребуется кое-что сделать. – Алексей Константинович набрал в легкие побольше воздуха, шумно выдохнул и продолжил: – Бросьте всю эту чепуху, которой вы тут занимаетесь, и поезжайте обратно в Америку! Я буду присылать вам продукцию, а вы будете ее там реализовывать. У меня есть материал, а вы знаете, как и куда его можно сбывать. Прибыль – минимум миллион в год.

Упоминание о миллионе звучало убедительно, но, как только Вероника мысленно представила себе, как она будет развозить по Америке чемоданчики с частями человеческих тел, добытыми известным ей способом, к горлу тут же подступила тошнота. Но приходилось продолжать игру, чтобы обезопасить себя.

– Я подумаю над вашим предложением, – сказала она, пытаясь придать своему голосу убедительность, но Алексей Константинович был слишком проницательным, чтобы поверить.

– Не нужно обманывать себя и меня! Сейчас этот бизнес прибрал к рукам генерал, но это не надолго. Там завязаны две слишком амбициозные личности. Ваш друг не потерпит, чтобы им командовал солдафон и при этом забирал львиную долю выручки. Поэтому лишь вопрос времени, когда их трест развалится. А вот тогда в дело вступим мы.

Она не могла не отдать ему должное. Несомненно, он умный человек, просто знает, что она переступила ту грань, когда путь назад уже отрезан, потому что в этом случае ее просто-напросто кто-нибудь уберет, будь то генерал или ведомство Геннадия Васильевича по просьбе Джорджа. Она слишком много знала, а встреча «нашего и вашего», по терминологии Алексея Константиновича, неумолимо приближалась, и никто, ни с этой, ни с той стороны, не был заинтересован в неприятных вопросах на заключительной пресс-конференции. У нее не оставалось выбора. Спасти ее на какое-то время могло только продолжение игры.

– О’кей, – сказала она, делая вид, что все еще сомневается. – А вы действительно сможете наладить поставки «материала» в достаточных количествах?

– А вы сможете обеспечить сбыт? Чтобы я начал работать здесь, вам необходимо находиться там. На вашем месте я бы улетел первым же самолетом. Вы сейчас беззащитны.

«Старина Джордж сдал меня бандитам», – подтвердились ее худшие опасения.

– Вы правы. Раз так, мне лучше уехать отсюда, – задумчиво проговорила Вероника в расчете на то, что ее услышат в ведомстве Геннадия Васильевича и, соответственно, оповестят об этом Джорджа. Там, в Америке, она будет для них еще более опасной, чем здесь. Там от нее не так просто избавиться. – Лучше судиться с ВНС в Штатах, чем быть убитой здесь, – добавила она для убедительности.

– Судиться? С кем судиться? – не понял Алексей Константинович.

Она проигнорировала его вопрос и решительно заявила:

– Давайте сделаем так! Мы в принципе договорились, а детали обсудим при личной встрече. – И, чтобы не дать ему возможность сказать что-либо лишнее, быстро отключилась.

На следующее утро раздался настойчивый звонок в дверь. В глазок Вероника увидела Александра, или просто Сашу, который спросил ее через дверь:

– Мы сегодня куда-нибудь выезжаем?

До этого он никогда не поднимался к ней в квартиру, а ждал внизу. По-видимому, Джордж решил, что таким образом он сможет силой удержать ее на своей стороне. А она и не собиралась сопротивляться.

Глава 12

Из посольства настойчиво предлагали поскорее их посетить. Адвокат в Америке получил подписанный ею документ, и пришлось собираться на беседу с Джорджем. Собираясь, она никак не могла избавиться от мысли, какую еще пакость может выкинуть посольский дядюшка со своей засушенной жердью. К тому же не проходила головная боль, и погода сегодня такая мерзкая, когда не хочется ничего, кроме как лежать в кровати и не двигаться.

Когда Вероника вышла из дома, светлая машина стояла в двух шагах от вызванного такси и немедленно сорвалась с места вслед за ними. По дороге к посольству она держалась строго за такси, решительно пресекая попытки других водителей вклиниться между ними. Таксист бросал удивленные взгляды в зеркальце, но вслух никак не комментировал.

Не доезжая до посольства, они попали в жуткую пробку на Садовом кольце, и Вероника поняла, что такими темпами попадет к месту назначения лишь к концу дня. Пришлось выйти из машины и продолжить путь пешком. Ровно в пяти шагах от нее топал какой-то неприметный парень, приотставший у дверей посольства.

Внутри ее просветили, отобрали сумку и тщательно обыскали – старина Джордж явно ей не доверял. Наконец на шею надели пластиковую карточку на цепочке и провели в комнату, где перед столом с микрофоном стояла видеокамера.

«Они еще и кино снимать будут, – со злостью подумала Вероника. – А я сегодня на редкость паршиво выгляжу».

Вообще, все, связанное с Джорджем и его русскими друзьями, вызывало у нее чувство озлобления и желание сделать или сказать какую-нибудь гадость. Такая возможность представилась, когда в комнату с неизменной улыбочкой влетел веселый Джордж и вместо приветствия сказал укоризненно:

– Опаздываете, милая моя, опаздываете!

– Во-первых, я вам не милая. Во-вторых, выглядывайте из окошка хотя бы иногда. Тогда увидите, что творится на улицах, – ворчливо ответила она.

Хорошее настроение Джорджа мгновенно улетучилось, он исподлобья стрельнул в нее недобрым взглядом и молча стал раскладывать на столе бумаги, готовясь к нелегкой беседе. В комнату бочком протиснулась его сухощавая сотрудница и так же молча стала раскладывать свои бумаги. Вероника положила на стол перед собой несколько листков с записями. Атмосфера в комнате постепенно становилась гнетущей. Каждый мысленно проклинал тот час, когда судьба свела их вместе. Вероника – потому что от этой беседы зависело, сможет ли она вернуться в США и получит ли там назад свои деньги. И вообще, останется ли живой на какой-то промежуток времени. Старина Джордж, вероятно, тоже не испытывал к ней теплых чувств, когда она свалилась ему на голову с проблемой, за которую ему придется отвечать перед начальством в Вашингтоне.

Джордж казенным голосом проинструктировал, о чем она должна говорить в начале записи, а она приготовила бумагу, присланную адвокатом. Беседа началась.

Глядя в камеру, где горела красная лампочка, Вероника назвала свое имя, дату и место рождения, номер социального страхования. Затем зачитала заготовленный юристом текст заявления о том, что она дает показания добровольно и при условии, что ничего из сказанного не будет использовано против нее в судах.

Далее Джордж стал задавать вопросы, а она отвечала, сосредоточившись лишь на фактах, относящихся ко Льву, его заокеанским партнерам и генералу. Вероника намеренно обходила факты, касающиеся организации Алексея Константиновича, потому что подобные контакты было бы трудно объяснить. Напряжение возросло, когда очередь дошла до схемы распространения органов в США, но, к счастью, Джордж не стал допытываться, как она к ней попала.

В конце он все же спросил о причине, по которой она начала расследование, но к этому вопросу она была готова. Положив перед собой заранее подготовленный текст, Вероника произнесла патетическую речь о том, как была обеспокоена проблемой возможного заражения американских граждан СПИДом и гепатитом и так далее. Краем глаза она видела ироническую усмешку на губах Джорджа, не поверившего ни единому слову, но ей было безразлично. Главное – начальству подобный патриотизм должен понравиться.