Страница 59 из 78
Народный депутат
Президенту РСФСР
Ельцину Б.Н.
Депутатский запрос
Уважаемый Борис Николаевич!
Мой запрос касается события, Вам хорошо известного. В апреле 1979 г. в Свердловске была вспышка сибирской язвы. Это — официальная версия. Я думаю, что Вы не хуже меня знаете, что смерть около семидесяти человек была следствием выброса бактериологического оружия, прошедшего в так называемом 19-ом военном городке. Я прошу Вас познакомиться с публикациями в «Литературной газете» (22.08.90 г. и 2.10.91 г.).
Прошу Вас провести официальное расследование случившегося, так как это прошлое стучится в наше настоящее. Военные продолжают отрицать свою причастность к происходящем. Но останутся открытыми все вопросы. Семьи погибших получили по 50 рублей, но, мне кажется, те богатейшие ведомства, чью вину пока никто не хочет доказывать, должны хотя бы материально оправдаться перед семьями погибших.
Борис Николаевич! Сегодня, на мой взгляд, необходимо вернуться к этой теме. Я понимаю, для Вас данный шаг будет непростым, но настаиваю на этом.
Прошу Вас не оставлять без ответа мой депутатский запрос.
Народный депутат РСФСР Л.П.Мишустина, Свердловск
Государственный советник
Президенту РСФСР
Ельцину Б.Н.
Глубокоуважаемый Борис Николаевич!
Анализ показал, что для улучшения материального обеспечения семей умерших необходимо доказать, что заболевания были связаны с деятельностью предприятий Минобороны СССР. В этом случае, в соответствии с Законом РСФСР «О государственных пенсиях», можно ставить вопрос о максимальной пенсии, как при военной травме или заболеваниях, полученных в период военной службы.
По сведениям Госкомсанэпиднадзора РСФСР, все документы, касающиеся этого события, были изъяты КГБ и военной прокуратурой СССР. По данным КГБ, все первичные документы были уничтожены.
Сейчас к этой проблеме вновь привлечено внимание миллионов в СССР и за рубежом, аргументированно критикуется версия происшедшего.
Представляется целесообразным: а) восстановить социальную справедливость и назначить повышенные пенсии семьям погибших; б) по примеру США ввести в законодательство уголовную ответственность за разработку биологического оружия.
Государственный советник РСФСР по
экологии и здравоохранению А.В.Яблоков
2 декабря 1991 г.
Государственный чиновник
При рассмотрении вопроса об улучшении пенсионного обеспечения семей граждан, умерших вследствие заболевания сибирской язвой, Министерство считало бы возможным рассмотрение следующих
предложений:
1. Установить, что пенсии по случаю потери кормильца семьям граждан, умерших в апреле-мае 1979 года в г. Свердловске, назначаются в порядке, предусмотренном действующим пенсионным законодательством в размере возмещения фактического ущерба, определяемого в соответствии в Правилами возмещения предприятиями, учреждениями, организациями ущерба, причиненного рабочим и служащим увечьем либо иным повреждением здоровья, связанным с исполнением ими трудовых обязанностей, утвержденным постановлением Совета Министров СССР от 3 июля 1984 года, но не ниже размеров, предусмотренных Законом РСФСР «О государственных пенсиях в РСФСР».
2. Установить, что пенсии по случаю потери кормильца, вследствие заболевания сибирской язвой семьям граждан, умерших в апреле-мае 1979 года в г. Свердловске назначаются в порядке и по нормам, установленным Законом РСФСР «О государственных пенсиях в РСФСР» для пенсий по случаю потери кормильца вследствие военной травмы.
Заместитель министра социальной
защиты населения РСФСР А.А.Климкина
28 февраля 1992 г.
Дело в том, что на рубеже 1991–1992 годов обстановка в России была такова, что положительное решение этого в общем, если рассуждать прагматично, не очень дорогостоящего вопроса вполне могло быть достигнуто. Во всяком случае, начиная с декабря 1991 года, на основании депутатского запроса народного депутата РСФСР Л.П.Мишустиной при активном участии государственного советника РСФСР по экологии и здравоохранению А.В.Яблокова началась подготовка соответствующего правового акта. Однако деятельность государственного чиновничества по активному торможению подобного рода решений была более успешной.
И хотя 4 апреля 1992 года президент РФ Б.Н.Ельцин подписал необходимый закон (220), который вошел в действие с 1 мая 1992 года, цитировать его не имеет никакого смысла — по этому Закону не получил и не получит пенсию никто.
Причин несколько.
Во-первых, ни у одного человека, погибшего во время эпидемии 1979 года, свидетельство о смерти не фиксирует факта смерти именно «вследствие заболевания сибирской язвой», как это предусмотрительно подчеркнула А.А.Климкина.
Во-вторых, не было никакой возможности преодолеть отсутствие диагноза с помощью иных медицинских документов. Госчиновница А.А.Климкина превосходно знала, что в медицинских учреждениях города после тотальной чистки, устроенной силами КГБ, не были уже ни одного документа, который бы касался тех прискорбных событий и который бы мог служить основанием для защиты людей, если не в рамках специального закона, то хотя бы в суде (27). Что касается еще более многочисленной группы людей, которые пострадали от вакцинации не от той болезни, то вспоминать об их интересах в 1992 году никому и в голову не пришло.
В-третьих, госчиновница А.А.Климкина не забыла указать, а в законе России это указание было послушно отлито в юридическую форму, что вред здоровью рабочих и служащих, возникший от заболевания, должен быть жестко связан с «исполнением ими трудовых обязанностей». Нельзя не отдать должного изяществу этого бюрократического изыска, если учесть, что большинство гражданских лиц было накрыто смертоносным облаком не на рабочем месте, а прямо на улицах города: они пострадали не в процессе своего «труда», а совсем иначе. По-видимому, единственная группа людей, часть которых была инфицирована непосредственно на рабочем месте, — это работники керамического завода, в основном слесари. Этот сравнительно новый завод, в отличие от находящегося в том же районе старого кирпичного завода, имел очень мощную вентиляцию, и на нем погибло особенно много людей (на кирпичном заводе такого не было). На керамическом заводе смертоносная пыль в принципе могла быть доставлена непосредственно на рабочие места. Однако в данном случае вступает в действие документальная составляющая отказа государства от выполнения своих обязанностей перед людьми (см. во-вторых). Единственным свидетельством трагедии на керамическом заводе явился случайно сохранившийся в профсоюзном комитете листок бумаги без подписи и печати — перечень работников, которые умерли в апреле 1979 года и которым была оказана материальная помощь в связи с похоронами.
В-четвертых, все предыдущие рассуждения ничего не стоят без главного — официального признания минобороны России самого факта утечки возбудителя сибирской язвы весной 1979 года. Только в этом случае можно было бы говорить о «военной травме», к которой не без умысла обратилась опытная госчиновница. Разумеется, этого признания нет и, насколько известны нравы этого отдельного и весьма своенравного государства в нашем государстве, оно не появится никогда (27).
Таким образом, отдавая должное мужеству тех, кто пытался обеспечить социальную защиту жителей Свердловска, в той или иной форме пострадавших в 1979 году в результате непредумышленного (будем так надеяться) преступления Советской Армии, мы вынуждены сделать пессимистический вывод. Никто из тысяч людей, попавших под армейскую военно-биологическую колесницу, не был защищен своим социалистическим государством. И уже никогда не будет.
«Будь трижды проклята государственная система, которая сделала бездушное отношение к человеку своим главным принципом. Ведь и по сей день семьям, в которых от язвы погибли люди, не оказана никакая материальная помощь… Государство полностью отвернулось от них». Я бы охотно сделал именно такое заключение для этого раздела, однако эти слова принадлежат не мне, а заместителю председателя КГБ СССР генералу В.П.Пирожкову, которого Ю.В.Андропов как раз и посылал в 1979 году в Свердловск, чтобы возглавить разбирательство (21).