Докиевская Русь

Норвежский конунг Эймунд с удовольствием отрезал голову брату Ярослава — Святополку Окаянному

Самое смешное, что убитый соперник Ярослава считал себя истинным христианином и даже дополнил родовой герб — трезубец — изображением креста! Уж он-то, в отличие от братца, Святую Софию не стал бы поджигать. Но не помогло!

Святополк погиб в междоусобной войне. Услышать его оправдательную речь у летописца не было физической возможности. Так, со слов победителей, он и стал Окаянным. И если бы в норвежском архиве не отыскалось признание подлинного исполнителя, никто бы так и не узнал, что моду на заказные убийства ввел на Руси Ярослав Мудрый, так любивший книжное учение.

Все хорошее, что сделал в Киеве Святополк, придворные историки подарили Ярославу. Тот был действительно великим мудрецом. Все зло приписал брату, а единственным строителем Святой Руси объявил себя. Самое время было, перебив всех братьев, сесть на досуге и почитать книжечку… Что-нибудь душеспасительное, чтобы замолить грехи молодости.

Но для того, чтобы отдохнуть, еще следовало победить последнего соперника — Мстислава Тьмутараканского. И вот тут викинги во главе с Хаконом Одноглазым, чья внешность сразу же вызывала у любого встречного воспоминание о боге Одине, снова проявили себя в истории Руси, которой дали свое имя. В последний раз. Памятью о них осталась Шестовица — гигантский варяжский могильник неподалеку от Чернигова. Всего в двух часах езды от Киева.

Варяг Якун против Тмутаракани

В последний раз норманны проявили себя у нас в 1024 году.

Последний варяжский бой

К 1024 году князь Ярослав снова оказался в затруднительном положении. Братья Борис, Глеб и Святополк лежали в могиле, сгинув в междоусобице, но война за киевский трон и не думала утихать. В Полоцке против Ярослава восстал неугомонный племянник — внук Владимира Святого — Брячислав Изяславович. На севере под Суздалем мутили народ волхвы, не желавшие уступать христианским попам. А с юга от далекой Тмутаракани шел на Киев еще один брат — Мстислав. Кроме собственной дружины, он вел с собой еще и отряды кавказцев, славившихся дикой удалью.

В народном сознании Тмутаракань стала символом глухомани — неведомым местом, куда не всякий найдет дорогу. Но в начале XI столетия это был один из важнейших городов Руси, хоть и отделенный от нее степями, где рыскали дикие кочевники. Он располагался на месте современной Тамани и запирал выход из Азовского моря в Черное. Тот, кто владел Тмутараканью, контролировал ответвление пути из варяг в греки по Дону и держал ключи от всего Кавказа. Другой такой удобной бухты в этих местах не было. Любой кавказский князек, желавший продать своих баранов за твердую валюту, вынужден был ехать в Тмутаракань. А там уже сидел Мстислав и, как пенку, снимал себе пошлину.

Был это мужчина грубый, коварный и не чуждый озорного лукавства — истинный потомок князя Владимира, унаследовавший его лучшие качества. Когда касожский князь Редедя (касоги — племя, от которого произошли нынешние черкесы) решил отобрать у Мстислава Тмутаракань и предложил выяснить дело в личном поединке, тот с радостью согласился.

По условиям схватки победитель должен был забрать все имущество побежденного — жизнь, землю, жену и детей. Жену Мстиславу было не жалко. Жизнь — тоже. Он поставил на кон Тмутаракань и не прогадал. Редедя был хороший борец. Но и Мстислав оказался не хуже. Помолившись Богородице и пообещав ей построить храм в Тмутаракани в случае победы, князь Мстислав долго мял Редеде бока, терпя и к себе такое же отношение, а потом изловчился и швырнул кавказского богатыря оземь. А чтобы Редедя не передумал, вынул нож и прирезал его.

Варяги проиграли. Наемники Ярослава Мудрого не устояли против флангового удара конницы Мстислава

РУССКО-КАВКАЗСКАЯ МАФИЯ МСТИСЛАВА. Сыновей убитого Мстислав крестил, назвав их Юрием и Романом. За Романа на радостях даже выдал замуж свою дочь Татьяну. А что сделал с женой Редеди, история умалчивает. Но, думаю, если она была еще ничего, свой шанс Мстислав и тут не упустил. От потомства Редеди и Мстислава выводили себя, между прочим, несколько русских дворянских родов — в том числе Лопухины, славившиеся красавицами и давшие несколько царских жен и любовниц, и Ушаковы, подарившие России знаменитого адмирала.

По-древнерусски имя Мстислав писалось «Мъстиславъ». «Ъ» чтился как «О». Получается, он был Мостислав — мостил себе славу, помахивая ножиком и беря от судьбы все, что она давала. После победы над Редедей Мстислав убедился в благосклонности Матери Божьей и попросил у нее власть над всей Русью. Аппетиты его росли. Но в Киеве уже стоял храм святой Софии, построенный князем Владимиром, и высшие силы решили перенаправить энергию тмутараканского выходца в Чернигов, где церквей еще не было.

Ярослав в Новгороде, узнав о появлении еще одного братца, наверняка пожалел, что Редедя его не прирезал, но горевать не стал и по своему обыкновению тут же нанял за морем варягов. Благо, деньги у него для этого имелись. Эту партию викингов привел на Русь ярл Якун, совершенно сразивший наших пращуров своим роскошным «фирмовым» видом.

Якун был одет в «луду», сплошь расшитую золотыми нитями — «луда бе у него золотом исткана», пишет «Повесть временных лет». Что такое луда, историки разошлись во мнениях. Даже знаменитый словарь Даля объясняет это слово неоднозначно: «блестящая наволока, головная повязка, верхняя одежда, плащ, мантия».

Сегодня уже не представляется возможным установить, что это было в точности. Ясно только, что ярл Якун блестел, как новая копейка. Или, точнее, как новый златник, так как копейку (монету с изображением всадника с копьем) начнут чеканить только в XV веке.

Современные исследователи отождествляют Якуна с Хаконом Эриксоном — норвежским авантюристом, участвовавшим с переменным успехом в бесчисленных битвах. Иногда он бил. Порой его жестоко трепали. Но в 1024 году Хакон пребывал в статусе безработного — из Норвегии ему пришлось бежать еще восемь лет назад после неудачного боя при Несьяре (где-то в окрестностях современного Осло), и он вынужден был довольствоваться скромным местом графа Вустерского (городишко под Бирмингемом в Англии), полученным от короля Кнуда Могучего.

В каком-то из сражений Хакону выбили глаз. Даже имя его в переводе означает «одноглазый». Был он потрепан, немолод. Но у Ярослава не было выбора. За неимением лучшего пришлось довольствоваться и таким варягом. Тем более что хорошие варяги в Скандинавии кончались. Все, что было ценного, уже успело устроиться за два века Эпохи викингов по теплым местам — от Нормандии до Сицилии.

Бродячий конунг. Перед тем как наняться к Ярославу, Хакон Одноглазый слонялся без места по морю

Но против степной вольницы Мстислава Тмутараканского подслеповатый Якун явно не тянул. Разве что раззадоривал врага своей золотой лудой, вызывая непреодолимое желание немедленно ее отобрать.

Кроме касогов, Мстислав привел с собой тмутараканских хазар, живших в его княжестве со времен Каганата. А на Руси к нему присоединились северяне — славянское племя, населявшее черниговское княжество. Оно устало платить дань Киеву и мечтало о снижении налогового бремени.

«А СВОЯ ДРУЖИНА ЦЕЛА!». Войска противников сошлись под Лиственом, неподалеку от Чернигова. Успех битвы решили полководческий талант Мстислава и наличие у него конницы. Пока варяги Якуна и северяне тупо в ночной темноте при свете молний разразившейся грозы истребляли друг друга во фронтальной схватке, тмутараканский князь зашел с фланга и лихим ударом обратил наемников Ярослава в бегство. Якун бросил свою золотую луду, стеснявшую движения, и дал деру в Новгород. Вместе с ним покинул поле битвы и Ярослав, которому к такому повороту событий было не привыкать.