Страница 57 из 141
8 апреля 1941 года НКВД был разделен на два наркомата: собственно НКВД и НКГБ. Впрочем, новый наркомат возглавил все тот же верный ставленник, «второе я» Берия — Меркулов. Это тоже опытнейший чекист, кстати, успевший до революции закончить университет и, как и Деканозов,. прошедший со своим начальником весь путь от АзЧК до Москвы. Так что разделение, наверняка, во многом было чисто номинальным. Естественно, Меркулов во всех затруднительных случаях советовался с Берия, а тот имел всю нужную ему информацию и полное влияние на дела нового наркомата. Да и разделение, кстати, было непродолжительным: уже 20 июля наркоматы объединились вновь, и Меркулов опять стал заместителем Берия.
ГЛАВА 3.
НА ВЕЛИКОЙ ВОЙНЕ.
Война с Германией, не снимая ни одной из задач, стоявших перед НКВД, прибавила к ним множество новых — в действующей армии, в тылу, за линией фронта. И наркомат Берия оказался одной из немногих государственных структур, готовых к решению этих задач. Ни разу не пришлось читать или слышать о том, что война застала НКВД врасплох. Вот только, говоря об успехах как ведомства, так и других участков, которыми занимался его нарком, предпочитают не вспоминать, кто стоял во главе. Пограничники были сами по себе молодцы, партизанское движение организовывали секретари райкомов, танки и винтовки изготавливались исключительно благодаря мужеству работников заводов, и т. п. А человек, обязанный сем этим руководить, по-видимому, тратил все свое время на интриги, поиск девочек да размышления, кого бы еще расстрелять…
В истории войны много пишут о мужестве пограничников, которые приняли на себя первый удар врага, героически сражались и организованно, с минимальными потерями отходили и вырывались из окружения либо создавали партизанские отряды. Но почему-то в этих рассказах молчаливо обходится тот факт, что пограничные войска относились к ведомству НКВД.
«Пограничные войска вступили в бой первыми, ни одна пограничная часть не отошла, — пишет Серго Берия. — На западной границе эти части сдерживали противника от 8 до 16 часов, на юге — до двух недель. Здесь не только мужество и героизм, но и уровень военной подготовки. И сам собой отпадает вопрос, зачем пограничникам на заставах артиллерия. Гаубиц, как пишут, там не было, а противотанковые орудия заставы имели. На этом перед войной настоял отец, прекрасно понимая, что с винтовкой наперевес на танк не пойдешь. А гаубичные полки были приданы погранотрядам. И это тоже сыграло свою положительную роль в первых боях. Армейская артиллерия, к сожалению, не сработала…»
Кстати, оснащение погранзастав противотанковыми орудиями — еще одно, хоть и маленькое, но доказательство того, что война не была неожиданной, к ней готовили, а сам Берия ни в коей мере не мог писать на докладных те резолюции, которые приписывает ему начальник ГРУ Ивашутин.
…На фронте сражались и дивизии внутренних войск, а уже 19 июня началось формирование пятнадцати стрелковых дивизий НКВД. Это была своего рода гвардия первых месяцев войны. Да, но откуда чекисты брали столько бойцов?
До войны у наркомата имелись свои войска, а во время войны их как бы «рассредоточили». Так, в приказе Берия от 29 июня 1941 года сказано: «На формирование указанных выше дивизий выделить из кадров войск НКВД по 1000 человек рядового и младшего командного состава и по 500 человек начальствующего состава на каждую дивизию. На остальной состав дать заявки в Генеральный штаб Красной армии на призыв из запаса всех категорий военнослужащих».
Войска НКВД, из кадров которых создавали костяк новых дивизий, — это, в основном, как раз и есть пограничники. Их в новых дивизиях было более 15 тысяч. Через месяц после приказа новые части уже вступили в бой. «Героизм и прекрасная боевая выучка различных подразделений войск НКВД, — пишет А. Топтыгин, — начиная от пограничников и до конвойных частей, свидетельствует о том, что нарком Л. П. Берия действительно уделял самое серьезное внимание проблемам формирования и обучения войск, подбору и умелому использованию командного состава (и не с началом войны, а значительно раньше. — Е. П.). Народный комиссариат обороны во главе со Сталиным, особенно на первом этапе войны, видели во внутренних войсках резерв, который направлялся на наиболее угрожаемые направления, выполняя функции общевойсковых формирований»39.
В обороне Москвы участвовало четыре дивизии, две бригады и отдельные части войск НКВД. 17 октября, в самое отчаянное время, когда враг стоял в нескольких километрах от столицы, а в самом городе создавались линии обороны по окружной железной дороге, Садовому и Бульварному кольцу, был сформирован-истребительный мотострелковый полк НКВД, подобравший всех, кого только было можно — бойцов истребительных батальонов, добровольцев с московских заводов, из Промакадемии, аппарата Совнаркома и пр. Полк не только участвовал в обороне, но и забрасывал в тыл врага диверсионно-разведывательные группы. Так же отчаянно сражались войска НКВД и под Ленинградом, защищая город и охраняя коммуникации.
Интересный штрих промелькнул в воспоминаниях Серго Берия. «Уже после войны Георгий Константинович (Жуков. — Е. П.) рассказывал мне о поездках на фронт. Нередко, в места прорывов, они выезжали вместе с моим отцом. А ситуации, как вспоминали оба, бывали критические. Например, прорвутся немцы на том или ином участке обороны, а перед ними никого и ничего. Случалось и так…»
Выходит, что нарком внутренних дел и на фронт ездил, хотя ни в коей мере не был обязан это делать. Кстати, осенью 1941 года на фронте бывал и Сталин, но, поскольку это не обставлялось никакими особыми церемониями, выставленным по дорогам оцеплением и эскортом из сотни танков, то об этом никто и не знал.
Приехал — уехал. А уж о личной храбрости Сталина до-статочро известно из многих воспоминаний.
Впрочем, и в личной храбрости Берия сомневаться не приходится. В 20-е годы среди кавказских чекистов трусов не было — не то время и не то место. Учитывая количество добровольцев, среди населения страны тоже было достаточно мужественных людей. И, если полстраны было на фронте, то почему бы не поехать туда и наркому?