Страница 112 из 141
Это что касается приговора. Теперь о протоколе.
Протокол судебного заседания заканчивается указанием о том, что 3 декабря 1953 года в 18 часов 45 минут Конев огласил приговор и объявил судебное заседание закрытым.
Протокол подписан Коневым и всеми секретарями. Без труда можно определить, что этот экземпляр протокола далеко не первый…
Короче, не уголовное дело, а сплошные копии», — делает вывод Андрей Сухомлинов.
Он в выводах скромен. А мы пойдем дальше. Стало быть, подписи судей ни на приговоре, ни на протоколе нет, кроме одного-единственного — маршала Конева. Дело на 90% состоит из сплошных копий, протокол судебного заседания и приговор — тоже копии, не подписанные, а всего лишь заверенные секретарями. Сухомлинов ставит вопрос: где оригиналы? Мы спросим иначе: а существуют ли они вообще?
Ладно, на основании 10% протоколов допросов, которые являются подлинниками, можно поверить, что какое-то следствие велось. Но где доказательства того, что имел место судебный процесс? Может быть, собрались Руденко с Сусловым, состряпали протокол, дали Коневу подмахнуть — и весь суд? Берия уже в могиле, остальных же просто вывели из камер, привели в подвал и убили. Все просто, и не надо заморачиваться, отрывать от дел Шверника и других занятых людей. Все просто…
В последнее время стали потихоньку обсуждать вопрос о реабилитации Берия. Спорят, насколько законен отказ в ней.
Но, простите! Для того, чтобы говорить о реабилитации человека, нужно, чтобы он был осужден! Где протокол, где приговор? Кто докажет, что этот процесс вообще был?
А в заключение — немного уже о нашем времени. Мы видели, что произошло с этим делом, едва оно попало в руки нормального, квалифицированного юриста — да от него камня на камне не осталось! А теперь послушаем, что ответила военная прокуратура, когда, в начале 90-х годов, к ней обратились родственники осужденных с просьбой о реабилитации.
Главная военная прокуратура не нашла основания для реабилитации расстрелянных, поскольку «вина всех осужденных доказана, содеянное ими квалицифировано правильно, мера наказания соответствует характеру и степени общественной опасности совершенных преступлений, осуждены они обоснованно, а потому реабилитированы быть не могут»78.
Ну, правда, все же в отношении Деканозова, Мешика и Влодзимирского исключили «измену Родине», «терроризм» и «контрреволюционную деятельность», и приговорили вместо расстрела всего к 25 годам лишения свободы — живите и радуйтесь! При этом даже отменили конфискацию имущества. Последнее особенно умиляет…
Вот такая у нас, блин, новая юстиция — не хуже старой!
ГЛАВА 4
ДЕЛО БЕРИЯ — ТЕАТР АБСУРДА.
Это высказывание принадлежит не мне. Так называется одна из глав книги все того же Андрея Сухомлинова.
Давайте же рассмотрим его подробней. Вроде бы нет необходимости это делать после всего вышеизложенного, однако ведь эти обвинения продолжают до сих пор гулять по страницам прессы, теперь уже без ссылки на источник, в качестве общеизвестных истин.
«Став в марте 1953 года Министром внутренних дел СССР, подсудимый Берия, подготовляя захват власти и установление контрреволюционной диктатуры, начал усиленно продвигать участников заговорщической группы на руководящие должности как в центральном аппарате МВД, так и в его местных органах.
Намереваясь использовать для захвата власти органы МВД, подсудимые Берия, Деканозов, Кобулов, Гоглидзе, Мешик и Влодзимирский противопоставляли Министерство внутренних дел Коммунистической партии и Советскому правительству. Установлено, что заговорщики принуждали работников местных органов МВД тайно собирать клеветнические, фальсифицированные данные о деятельности и составе партийных организаций, пытаясь таким преступным путем опорочить работу партийных органов. Берия и его сообщники расправлялись с честными работниками МВД, отказывавшимися выполнять эти преступные распоряжения.
В своих антисоветских изменнических целях Берия и его сообщники предприняли ряд преступных мер для того, чтобы активизировать остатки буржуазно-националистических элементов в союзных республиках, посеять вражду и рознь между народами СССР и в первую очередь подорвать дружбу народов СССР с великим русским народом».
А дальше про сельское хозяйство — о том, как саботажник Берия мешал своим гениальным соратникам завалить страну хлебом и прочей сельхозпродукцией. Мы то знаем, что это так, потому что когда его не стало, освобожденные соратнички принесли нам изобилие! Принесли, да?
…И все с тем же Строкачем в роли главного свидетеля. Мимо такого свидетеля пройти просто невозможно! Строкач рассказал, как Берия громил украинское МВД. Заявил с трибуны, что, дескать, «нам нужны хорошие работники, чекисты, а не такие люди, которые только с трибун умеют болтать: „Ленин — Сталин!“». В результате со своих мест полетели многие украинские чекисты, в том числе и он, Строкач. Ну не сволочь ли Лаврентий Палыч, ну не преступник ли!
В раздел «активизации остатков буржуазно-националистических элементов» пошло создание на Украине легендированного центра ОУН. Что такое легевдированный центр (а не «легализованный», как выразился Строкач), суду мог бы объяснить представитель от МВД, если бы хоть что-то понимал в чем-либо, кроме обмена партбилетов. Еще Берия виноват в страшном преступлении — собирался открыть униатские монастыри.
А где же заговор? Допросы самого Берия, показания свидетелей, признания подельников? В «деле Тухачевского», по общему мнению, фальсифицированном, есть даже собственноручное признание маршала и план работы на поражение в случае войны с Германией. А тут? Не только признаний и свидетельских показаний не имеется — Берия и его товарищей никто об этом даже на допросах не спрашивал! Учитывая непосредственное участие ЦК в деле подготовки этого и прочих документов, можно с уверенностью сказать, что этот пункт внесен в приговор по настоянию Хрущева и компании. Юристы с этим обвинением даже работать не стали, и их нетрудно понять — одно дело выглядеть фальсификаторами, и совсем другое — идиотами. Имеющий глаза да увидит!