Сила Необычных

— Дамы и господа, сенатская Арена приветствует вас на традиционном предвыборном турнире одного бойца! — объявил голос, многократно усиленный заклинанием. Просто человек так греметь не мог бы. Трибуны приветствовали его ответным ревом. — Напоминаю, что только один раз в год совет гладиаторских домов выбирает сильнейшего гладиатора Тарома и бросает ему вызов! В этом году сильнейшим признан гладиатор дома Мерзта!

При звуке имени зрители, как по каманде, застучали ногами по полу. Повернувшись, Санея заметила, что и приставленный к Дориану помошник распорядителя делает то же самое.

— И я рад сообщить, что уважаемый господин Дориан Мерзт… согласился принять вызов и выставить своего бойца!

Санея испугалась, что пол под нею провалится. Бокалы на столиках рядом с сиденьями затряслись.

— Итак, встречайте! Непобедимого и несравненного! Известного под множеством имен! Неуязвимого ни для огня, ни для железа! Властного над самим пространством! Победителя всех турниров, в которых принимал участие! Единственного в своем роде… СКРАДА!!!

Воздух, казалось, зарябил от ворвавшегося в него крика. Трибины зашлись в неудержимой агонии. Уже ничего не слыша, Санея прижалась к стенке балкона, стараясь разглядеть. Как и было обещано, заклятье тут же приблизило изображение.

В стене внутри круга стали открываться ворота. Из них появилась клетка. Ее несли, держа на манер гигантского паланкина, двенадцать закованных в латы воинов. К моменту, когда процессия достигла центра круга, окружающее сумасшествие достигло, казалось, высшей точки. Если бы Санея захотела в этот момент сказать что–то, себя она не услышала бы. Опустив клетку на песок, носильщики скрылись из виду.

Арена вдруг стихла.

— Почему его не выпустили? — шепотом спросила Санея.

— На самом деле как раз выпустили. На клетки мы уже давно не полагаемся. Ему просто нужно время, чтобы…

Мерзта перебил дружный возглас зрителей. В разных частях круга — в стенах и в самом песке — стали открываться двери, откуда во множестве появлялись гладиаторы. Среди них были конные и пешие, закованные в латы и почти полностью обнаженные. Темнокожий воин держал в руках тяжелый двуручный меч со светящимся магическим светом лезвием. У нескольких были луки.

Арена больше не замолкала. Гладиаторы стали осторожно сужать круг. Санея разглядела у некоторых из них в руках амулеты, но их в ход не пускали. Вперед вышли лучники и те, что раскручивали сети над головами. Они подходили ближе… ближе… затем один из них поднял руку. Все остановились… а спустя секунду дружно спустили тетивы. Пара стрел пролетела сквозь клетку, воткнувшись в песок с другой стороны, но большинство осталось внутри. Несколько гладиаторов с длинными пиками двинулись вперед, но, не дойдя метров семь–восемь, остановились в нерешительности…

Зрители дружно ахнули, когда клетка заволилась набок, одним из углов уйдя под землю. Решетки тут же залило огнем амулетов. Красные языки «раскаленного дыхания» переплелись с голубыми лучами «холодного огня», смешав железо с песком. Воздух заволокло сероватым дымом, который на какое–то мгновение завис, а потом начал медленно подниматься над кругом. Гладиаторы оглядывались по сторонам, явно не понимая, откуда ожидать нападения. В конце концов большинство уперлось взглядами себе под ноги, водя кончиками лезвий по поверхности песка. Дым поднялся на высоту метров шести и уже начал развеиваться… когда из него выпало что–то темное.

В следующую секунду здоровяк со светящимся двуручником оказался лежащим на земле. Санея успела на мгновение увидеть человека, всего одетого в черное… или скорее даже вымазанного в черную краску. Зачарованный меч оказался в его руке… и дальше видно было только свечение лезвия, опускающегося и поднимающегося, сама же темная фигура словно потеряла очертания.

Во множестве срабатывали амулеты, щелкали тетивы луков, мелькали в воздухе арбалетные болты, но смысла было чуть. Время от времени, казалось, атаки достигали цели… хотя точно определить было нельзя. Темный силуэт, перемещаясь от одного противника к другому, словно зацеплялся какой–то своей частью за каждого предыдущего, растягиваясь и увеличиваясь в размерах, из–за чего сложно было понять, куда бить.

Несколько бойцов повалились обезглавленными, двое или трое оказались разрубленными вместе с доспехами. Подкараулив момент, сразу четверо гладиаторов, вооруженных «оранжевыми ножами», активировали их на полную мощность, истратив весь заряд за доли секунды и буквально изрезав черноту, но и это не возымело эффекта. Один за другим владельцы амулетов попадали, пораженные каждый одним ударом. Магическое лезвие взметнулось в последний раз… и вдруг стало понятно, что противников у него не осталось. Несколько секунд с изображением происходило нечто странное: хотя меч больше не двигался, тени, составлявшие воина, никуда не исчезали. Создавалось впечатление играющего на ветру разорванного во множестве мест черного паруса. Санея расстроилась, подумав, что ей так и не удастся разглядеть его, но спустя несколько секунд гладиатор все же принял очертания человека. Тени пропали, и она увидела высокого темноволосого мужчину со скрытым маской лицом.

Зрители восторженно загомонили. Овация длилась не меньше минуты, но вскоре стали слышаться отдельные недовольные выкрики. Народу не понравилось, что бой закончился так быстро: с начала преставления не прошло и двадцати минут. Гневных возгласов становилось все больше, пока они вдруг как–то очень быстро не стихли. До народа дошло, что, раз гладиатора не уводят с арены, сценарием соревнования предусмотрено что–то еще.

Скрад застыл посреди круга неподвижной статуей. Увеличивающее заклятье создавало впечатление, что он стоит в паре шагов от Санеи. В какой–то момент она ощутила прилив необъяснимой симпатии к этому человеку. Да, он только что без жалости и без сомнений убил почти два десятка других гладиаторов, но разве у него был выбор? Источаемое на него тысячами людей восхищение, подогретое видом пролитой крови, казалось, ничуть не трогало его. Ни ответного крика, ни даже простого поклона. Будто он и они существовали в двух несоприкасающихся мирах.

— Что дальше? — прошептала Санея.

— Еще один противник, — ответил Мерзт так же негромко.

Девушка вцепилась пальцами в стенку балкона. Во внутреннем круге ничего не менялось.

— Когда?

— Скоро. Скоро…

Словно услышав его, Скрад вдруг резко отскочил в сторону, а спустя секунду на том месте, где он стоял, несколько тонн песка провалились под арену. Образовалась воронка, которая стала быстро расти. Шесть метров, десять… а потом из нее вылезла, заглатывая песок, исполинских размеров голова. Если размеры туловища соответствовали, то само чудовище должно быть размером с саму арену. Гигантская шея резко изогнулась… Санея вскрикнула, испугавшись, что Скрад не успеет отскочить, но он вместо этого шагнул монстру навстречу. Многочисленные пасти, густо покрывавшие всю морду гигантского змея, схватили воздух, а гладиатор одним движением вошел внутрь чудовища.

— Это подстроено? — услышала Санея голос Гринама.

— Вовсе нет. Мне и самому интересно…

С монстром что–то происходило. Минуту голова слепо тыкалась из стороны в сторону, стараясь отыскать человека, а после шею стало крупно трясти. Огромные пасти часто открывались и закрывались, разнося по арене стальной скрежет сталкивающихся челюстей… и тут чудовище стало рассыпаться. Голова, шея, шипы, один нарост за другим, пока не осталась огромная куча осколков. Еще мгновение — и все они просто исчезли.

— Да, — усмехнулся Дориан. — Заклинание разрушено, а ведь почти десяток магов им управлял…

— Так монстр не настоящий?

— Нет, конечно! Собственно, у него даже туловища не было — только шея с головой… Впрочем, вряд ли кто–то, кроме Скрада, сумел бы с ним справиться…

— Да уж… Он в порядке?

Если до этого Скрад двигался молниеносно, по окончании боя ему потребовалось больше минуты, чтобы вскарабкаться по склону воронки, на дне которой он оказался. Одежда на нем оказалось порвана, черная краска частично сошла, обнажив несколько бледных участков кожи, откуда–то из спины обильно сочилась кровь. Выбравшись, он уперся руками о край ямы, бессознательно мотнул головой. Порванная маска упала с лица.